Время тянулось мучительно долго.
- Крепкий у тебя мужик, смотри сколько осколков в нем было, - медсестра протянула Маре горсть кусочков металла завернутых в марлю, - вот полегчает ему, и в тыл отправим, тяжелый он.
Мара устроилась в хозчасть медбригады, чтобы хоть несколько дней еще побыть с Иваном рядом. Как-то она спросила его, помнит ли он что-нибудь из событий ночи перед операцией.
- Знаешь нет, ничего не помню, вот только снаряд разорвался и все, просто закрыл глаза. Потом сон мне снился: как-будто я маленький босоногий пацан, бегу по полю, а сам думаю ща батя меня хворостиной отходит, по дороге я догнал маленькую девочку, она вроде как и поджидала меня, а потом говорит: "Не догонишь." Засмеялась по озорному, и прочь от меня, а у меня ужо и сил нет ее догонять, на том и очнулся.
Мара же удивлялась своему внутреннему спокойствию, тому что у нее нет чувства тревоги, она то была уверенна, что ей просто дали время, и она готовилась, а еще ей очень досаждало, что ее постоянно мутит. "С голодухи, наверное,"- думала она. После того как Ивана эвакуировали, Мара осталась служить в медбригаде, вот только со временем тошнота и головокружение сменились толчками в живот, беременна. От Ивана же пришло сообщение, что его отправили в далекий сибирский город, дела хорошо, идет на поправку, и несколько романтичных слов о том, что вот он поправится и они вместе будут гнать врага с родимой земли. Больше от Ивана писем не было, но Мара чувствовала, что у него действительно все нормально и жизнь его вне опасности.
Ей же самой довелось пережить и маршброски на десятки километров и тряску в грузовике. Когда живот был уже виден Мару отправили домой, подальше от фронта, а в марте 1944 в аккурат в свой день рождения родила девочку, глаза ясные голубые и лицом дочка очень на отца похожа. И когда дочурка, этот маленький сверток, посмотрела на Мару, у той аж мурашки пробежали по спине и в голове щелкнуло: "Жизнь за жизнь, что ж адекватная цена".
- Неееет... - Мара взвыла как зверь, - неет...
Страшная догадка поразила Мару, движимая силой охвативших ее мыслей, выбежала из избы, и бежала, бежала, сама даже не поняла как оказалась на кладбище:
- Ты где? - кричала Мара во всю силу своих легких, пытаясь увидеть меж могильных крестов призрачную фигуру, - Не хотела я так! Меня забери, слышишь, меня...
Но тишина была ей ответом, Мара рыдая, ничком упала в мартовский снег, но не суждено ей было умереть в тот день, как раз случайно мимо на подводе проезжал дед Макар, подобрал ее в бессознательном состоянии и привез домой.
Как бы заключительная часть...