«На_собаках». Серия путевых очерков о путешествии «Москва – Владивосток на электричках». 2017-ый год, 9288 километров, 24 дня, 30 тысяч рублей и 44 электрички. День №5: Каменск-Уральский – Щадринск – Курган – Петухово – Петропавловск (Казахстан).
День, когда окончательно стало ясно, что в Кургане лучше, чем в ближнем зарубежье. Вероятно, причина данного силлогизма кроется в "Жигулевском. Нефильтрованном" производства курганского пивзавода на улице Максима Горького. Однако не исключено, что общая неухоженность и нарочитая обшарпанность привокзального района Петропавловска (Казахстан) так же спровоцировали позыв к вышеуказанному умозаключению.
Дальше Привокзалья я в Петропавловск (Казахстан) проникать не стал. Скорее всего, где-то в центре города есть роскошные дворцы, живописные руины и "Азбука вкуса", но добираться туда желания не возникло.
Минусы Петропавловска (Казахстан): душно, грязно, комары (и это только в комнате отдыха на вокзале), жарко, а зимой, наверное, ещё и холодно. Показалось, что город похож на окраину Севастополя или Ялты. Только без моря, гор и не в Крыму. Плюсы Петропавловска (Казахстан): со слов бомжа Степана, который удостоил меня своим знакомством всего-то за 45 рублей: "Живём мы хорошо!" Только себя Степан имел ввиду или весь город в целом – не пояснялось.
Плюсы Кургана: их много. Положение, безусловно, опасное, ведь один небольшой минус в одночасье может обрушить благостное впечатление от города. Кургану повезло - поперек всех потенциальных минусов массивным частоколом прошлось «Жигулевское. Нефильтрованное».
Город плыл сквозь лето, покачивая камышами и осокой на набережной Тобола. После полутора литров пива начинаешь жить в песне ДДТ. В зависимости от обстановки она или грустная, или про любовь.
После полутора литров «Жигулевского. Нефильтрованного» начинаешь жить в мире, который создан только для тебя компанией «Дисней». Яркие краски, гротескные костюмы, говорящие животные, периодически поют: либо ты, либо сама вселенная - прямо тебе в ухо. Минусы Кургана: всего 4 часа пребывания.
При попытке обнаружить путь к Курганскому пивзаводу я прослушал целую лекцию о курганском пиве. Лекция изобиловала деталями, метафорами, отступлениями, но общий ее смысл сводился к тому, что раньше было лучше: и пиво, и люди, и жизнь.
И пусть доклад пронизывали упаднические настроения, глупо отрицать тот факт, что светлая ностальгия – такая же характерная черта человеческих организмов, как и способность эпидермиса к регенерации (в первоначальном варианте присутствовал оборот «рост ногтей», последствии замененный более вычурным выражением «регенерация эпидермиса». Прим. редакции). Будущее слишком иллюзорно и схематично, настоящее неуловимо. Нам только и остается, что искренне любить прошлое.
В электричке «Курган - Петухово» беспрецедентный обменный марафон приобрел новый виток. Девушка, поразившая меня сперва своей юностью, а чуть позже – щедростью, согласилась стать обладательницей гигиенического набора вагонов РЖД премиум-класса. Взамен отданы были мне наручные часы. Учитывая молниеносность, сопровождавшую это решение, отданы, несомненно, с легким сердцем.
Я скверно разбираюсь в часах. Я хочу набить цену беспрецедентному обменному марафону. Я считаю объективность атавизмом, заслуживающим купирования. Я знаю, что все равно никто не будет проверять… Часы были производства фирмы «Patek Philippe». Клянусь…
По дороге из Курганской области в Казахстан (туда, где Петропавловск) - удивительно ровный ландшафт. Наверное, если положить на эту поверхность строительный уровень, он попросит оставить его там жить. Разница с Москвой уже 3 часа, поэтому незасыпалось в 11 вечера (по местному времени) и непросыпалось в 7 утра. Ну, или потому что я обгорел, и в комнате со мной спали ещё 6 мужчин, обладающих способностью воспроизводить звуки.
В Петропавловске встретил мужчину, торгующего березовыми вениками для бани. Такое вот нативное напоминание о далёкой родине. Один веник стоит 200 тенге. Береза, баня и тенге… Да что вы вообще знаете об эклектике?
Утром следующего дня я старательно проматывал остатки казахстанской валюты на вокзале: купил кофе, какую-то выпечку, казахский курт (самое противоречивое, что я ел в своей жизни: на вид – как засохший клей ПВА, на вкус – как соленый засохший клей ПВА). Сразу после курта остатки закончились.
А уже в электричке, которая ехала в Россию, оказалось, что билет по-прежнему нужно покупать за тенге. За 174. Сумма не заоблачная, но труднонаходимая, в пространстве, где нет пунктов обмена. Однако тенге – это такая валюта, которую можно выменять, к примеру, на персики. Очень лояльный способ конвертации. Как и методы проверки документов казахскими пограничниками.
Они долго не могли решить: какой из моих паспортов (российский или заграничный) поддельный. В итоге спросили у рядом сидящей женщины. Женщина с уверенностью коммуниста-неофита заявила, что в каждом из паспортов моя фотография, и их подлинность у нее сомнений не вызывает. Подозрения пограничников развеялись. Моя репутация вернула себе непромокаемость. Безопасность российско-казахстанской границы нависла над миром неприступным монолитом.
Я возвращался в Россию, успев заскучать по ней в Казахстане. В Казахстане! В максимально ближнем зарубежье. После всего нескольких часов не на Родине. Не дай Бог оказаться в Швейцарии или на Мальте – ностальгия размажет меня по стерильно чистому тротуару, как списанная со счетов футболка капли ряженки на кухонном кафеле.
