У каждого из нас в биографии накопилось немало разнообразных страниц. Читательница канала "Московские истории" Мария Орлова внезапно вспомнила, как, не поступив в Литературный институт, некоторое время проработала на "нервной и непрестижной работе" - в сберкассе.
Году, наверное, в 1984 я работала в сберкассе. Не поступила в Литературный институт им. Горького, ходила на подготовительные курсы, и вот, чтобы где-то работать, пошла в сберкассу.
В то время работа там была трудная, нервная и непрестижная. Набирали по лимиту. Москвичей брали контролерами и кем угодно, практически без подготовки - месяц понаблюдать и всё. Впрочем, и техники тогда особо сложной не было - роботроны, да и то далеко не во всех отделениях. Считали исключительно на счетах. Поскольку я сразу объявила, что работаю временно, постоянного отделения у меня не было, мною затыкали дырки, которые появлялись ежедневно.
То я работала в Лаврушинском переулке, напротив Третьяковской галереи, то в Доме на Набережной - там сберкассу называли "скворечником" из-за того, что в нее приходилось подниматься по крутой металлической лестнице на 2-й этаж. То на улице Дзержинского, 26. Но рассказать хочу про сберкассу на Ленинском проспекте.
Место там было бойкое, народу масса. А вот с сотрудниками - беда. Работали через день по 12 часов. Присутствовал кассир, который выдавал-принимал деньги (сначала надо было отстоять в другое окошко). Отдельно сидел человек, принимающий коммунальные платежи. Для всего остального из положенных двух контролёров был только один сотрудник и постоянно занятая заведующая Аля. Вот вторым контроллером меня и взяли. Помимо обслуживания огромной очереди людей, желающих снять деньги, в функции контролёра входили: погашение и продажа облигаций, оплата и выписка аккредитивов, зачисление зарплаты сотрудников 1-й Градской больницы на их счета, оплата выигравших лотерейных билетов и т. п.
Заведующая пыталась взять часть работы на себя, помогала с зачислением, разбирала конфликты, но работала она через день и не в мою смену. С утра мы садились за свои рабочие места, как солдаты в окопе, готовые отразить вражескую атаку. Плотная стена очереди выстраивалась уже в 8-30. Через полчаса от нее уже летели искры. Особенно люди негодовали, что с аккредитивами и облигациями приходится стоять в общей очереди. Требовали у кассира, строгой и невозмутимой, как танк, Юлии Лазаревны помогать контролёру: мол, что вы сидите без дела?
- Работа у меня такая, - меланхолично отвечала она.
Меня рвали на части. Я ничего не соображала, работала на автомате. Особого драйва добавляли держатели аккредитивов - прадедушек кредитной карты. Ценная бумага, состоящая из самого аккредитива и контрольного талона, выдаваемая по паспорту. Аккредитивы очень любили гости с юга. Они ежедневно приходили по 20-30 человек. Прибегает такой запыхавшийся гость столицы в кепке-самолете. Спрашивает: «Где крэдит платят?!» (Они аккредитивы «кредитами» называли). Пошумев, становится в очередь, но и тут не молчит: «Шевелись быстрей!.. Куда пошла?!. Работать не хочешь!..», ухитряясь довести до белого каления даже Юлию Лазаревну. Она обычно таким мстила. Ведь от нее зависело, какими купюрами человек получит тот самый "крэдит". Можно 3000 рублей (огромная сумма по тем временам) выплатить трешками, а можно - сторублёвыми купюрами в банковской упаковке. Получив «мелочь», гость столицы ругался уже с Юлией Лазаревной. Я как-то спросила её: зачем вы с ними связываетесь?
- Маша, - спокойно ответила она. - Он же хам. Должна же быть какая-то справедливость.
Продолжение следует.
Другие истории Марии Орловой.
Делитесь своими историями! Почта emka3@yandex.ru