Друзья, эта история только наша фантазия. Но поверьте, за годы работы мы видели тысячи счастливых встреч и сбывшихся вещих снов. Возможно, кто-то решит, что очень уж она сентиментальная, но почему-то нам кажется, что коты тоже чувствуют, когда наступает их Самый Важный День! 🙏🏻🙄😇
Говорят, обычных дней не бывает. Не повторяются будни, не нанизываются, словно однобокие румяные ягоды рябины на нитку жизни, не стелятся ровной гладкой позёмкой до горизонта.
Говорят, каждый день неповторим, непредсказуем, совершенен по-своему, и, листая их в книге памяти, пропуская сквозь пальцы шелестящие страницы событий, мы будто заново переживаем все те неповторимые мгновения, что заставляют сердце срываться в забег, а душу кутаться в шёлк щемящей нежности... Да много чего говорят, разве и упомнишь всё.
«Шелест, ну куда ты делся?» – молодая девушка с копной рыжих, словно в лаве искупавшихся волос, снова и снова заглядывала во все углы. Вот уже час, как самый обычный день превратился в кошмар наяву. Любимца Лены, взятого почти год назад из приюта кота Шелеста не было нигде.
Сиротливо стояла наполненная кормом миска, в идеальном порядке расположились у подножья дивана разноцветные мыши-игрушки, и даже кафельный пол в ванной комнате, обычно пестривший комками древесины, которые полосатый бандит с рвением выкидывал из большого синего лотка, сиял первозданной чистотой.
«Шелест, миленький, ну где же ты? Где?» – в голосе девушки стали проскальзывать первые панические нотки, а музыкальные пальцы, ежедневно порхающие по клавишам фортепиано, словно крылья мотылька, сейчас звонкими молоточками отбивали нервную дробь по лакированной поверхности стола.
Шелест пропал неожиданно. Взял и исчез на ровном месте, внеся сумятицу и непонимание в наполненный обычной рутиной день. Лена, быть может, и не заметила вовсе пропажи этой, не почувствовала неладного...
Да только застыла в один момент каменным изваянием, поняв вдруг, что вот уже час, а то и два, не слышит привычной кошачьей возни. И носа влажного, как по расписанию в руки утыкающегося не чувствует, и хвоста полосатого, что вокруг ног вьюнком обвивается, бестактно намекая, что усатому продолжению этого самого хвоста остро вдруг стало внимания не хватать.
И выстроенный вдруг за это время человечье-кошачий мирок рухнул, как карточный домик. И вещи привычные такими чуждыми показались, будто взял кто и посыпал их сверху налётом одиночества и неузнаваемости.
«Где же ты, кис-кис-кис..? Где? Шелест, хороший мой, родной? Ну куда ты мог запропаститься?» – Лена металась по квартире, кажется, уже в сотый раз распахивая двери шкафов и задирая цветные покрывающие диван и кровати пледы. И вдруг замерла. Застыла. И закусив нижнюю губу, отчётливо вспомнила вчерашний вечер...
– Мраау?
– Ну чего ты мрякаешь, Шелест? Здесь я, в ванной.
– Мрааау?
– Мрау, мрау! – передразнила девушка хвостатого собеседника. – Новенькое бы что-нибудь придумал, а то прям день кота, ой, то есть сурка, – весёлый смех прокатился колокольчиком по комнатам.
– Мрау!
– Смотри какой голосистый стал на сытой-то жизни! А ведь первое время шелестел, как та осока на ветру, и не услышишь, коли не прислушаешься.
– Мрааау! – не сдавался Шелест, заглядывая в дверь ванной комнаты и с укоризной сверкая на непонятливую хозяйку зелёными раскосыми глазищами.
«Какой уж тут день сурка, когда ты вчера вместо любимой зеленой миски с кормом мне красную подала? А вечером, когда погладить должна была, зачем-то намыть вдруг решила. Да ведь силищи-то сколько, чуть лапы унёс от тебя террористки!», – ворчал про себя полосатый кот, не забывая в промежутках выдавать уже набившее оскомину «мрааау».
Нет, хозяйку свою новую Шелест любил. Вот как увидел глазищи эти серые на пол-лица, что в упор на него, в клетку посаженного, уставились, так сразу можно сказать и влюбился. И даже хвост облезлый распушил, как мог, и усищи поломанные во все стороны растопырил! Лишь бы красивым ей на фоне соседей ухоженных показаться. Да только зря старался, силы свои и так не великие на обаяние тратил. Сероглазая и так никого кроме него и не замечала. Как зашла в выставочную, как уставилась на него, будто он чудо какое, так вот и смотрела уже минут пять не моргая.
А потом вдруг раз и из омутов этих слёзы радужные покатились. Кап-кап-кап и прямо на кончик просунутого сквозь прутья клетки ржавого носа и свалились. Тут уж он не выдержал, фыркнул, головой ушастой мотнул, да зашелестел, как осенний ветер по переулкам. Мяукнуть бы надо было, мурлыкнуть, да только осип вдруг голос кошачий, отказал будто. А сероглазая поди да улыбнись, да как заяви на весь приют: «Нашла тебя! Нашла! Милый мой, хороший, нашла! Всё хорошо будет, вот увидишь полосатый! Ох, заживём теперь!»
Вот так и зажили они с того самого дня. Много воды с тех пор утекло. Облезлый Шелестов хвост распушился всем заоконным сорокам на зависть, обломанные усы отросли и почти касались блестящими кончиками пола, даже голос и тот от Ленкиной заботы прорезался. Шелест иногда и сам себя нового не узнавал. Таким добротным, осанистым стал, словно и не приютский найдёныш, а самый что нинаесть породистый интеллигент.
Даже ритуалы у них с Леной свои за это время появились, одним им двоим понятные и привычные. Вот, например, стоило его хозяйке рыжей за любимый инструмент музыкальный сесть, как Шелест тут же на верх фортепиано запрыгивал, глаза блаженно прикрывал, а хвост пушистый до самых Лениных рук вниз свешивал. Будто гладил руки эти нежные, по клавишам порхающие.
Гладил и хвалил, тихонько подмурлыкивая. Или вот по субботам, когда Лене на работу в эту её симфониозную (слово-то какое, кто только придумал дурь такую) не нужно было, Шелест с первым лучиком солнечным в голове у хозяйки, среди кудрей огненных, укладывался, да сны ей до самого обеда намуркивал.
Светлые сны, добрые, от которых распахнувшиеся в обед, отдохнувшие серые омуты таким счастьем и умиротворением светились, что даже зайчики солнечные, по обоям скакавшие, в этот момент стыдливо по углам прятались. Или вот ноги её вечно озябшие каждый вечер хвостом тёплым обвивал, пока она на кухне суетилась.
Ворчала Ленка, конечно, на него, нечего мол под ногами путаться, да только нет-нет, да остановится, протянет руку и ласково меж ушей почешет. А Шелест и рад млеть от удовольствия и с ещё большим старанием вокруг ног девушки обвиваться. А как из ванной её звал, так это вообще целая история! Она ж глупая у него, заберётся в своё корыто и сидит там по часу.
А то и вовсе уснёт, словно не знает, что и утопнуть так можно. Вот и прыгал Шелест на ручку дверную, повисал как рыба на крючке, открывал дверь и, усевшись на пороге, заводил своё «мрааау» на разные голоса. Чтоб не задремала хозяйка бедовая, да, не дай бог кошачий, беды не случилось.
И ведь хорошо же жили, ладно. А вчера она возьми да заяви ему, что все дни как один похожие, словно ягоды рябиновые на нитку нанизанные. И испугался вдруг Шелест. Так испугался, что спину дугой выгнул, хвост ершом распушил да и шелестеть вдруг опять начал. Неужто устала от него Лена? Неужто надоел ей? Неужто нового чего захотелось? Да только где же ему взять новое это? Куда на поиски отправиться?
А Лена, словно специально решившая страху в душу кошачью нагнать, возьми и скажи ему на ночь глядя: «Вот проснусь завтра и новую жизнь начну! Чтоб день на день не похож был!»
👇🏼А вот такая занимательная рыбалка стала любимым развлечением для охотника Шерри, когда он уехал домой 27 мая 2019 года. 😺🎣
И только стоило лучикам робким сегодняшний день поприветствовать, как Шелест забился в самый тёмный угол, который отыскал и замер серой тенью. Ничего полосатому не хотелось в тот момент, разве что прогнать чувство это давящее, одинокое чувство, что будто паутиной липкой блестящую шерсть окутало и все краски разом притушило.
А Лена всё выкрикивала его имя, звала. Хлопала дверками шкафов, шелестела покрывалами, скрипела отодвигаемыми стульями и с каждой новой минутой всё больше теряла уверенность в себе. А уж как вспомнила вечер вчерашний, как поняла, какие слова на ветер бросила, так вдруг пошатнулась в одно мгновение, сползла по стенке на пол и разрыдалась. И, словно калейдоскоп картинок цветных, перед глазами будни их с Шелестом мелькать стали.
Дождливые будни, в которые они на пару с полосатым котом в одеяло пуховое кутались, солнечные, когда на перебой к окну распахнутому бежали и чириканье птичье слушали. Лена смеялась над пичугами крикливыми, а, может, и над Шелестом смеялась. Да как не рассмеяться, когда он при виде птицы пёстрой как шар полосатый надувался и с такой силой зубами щёлкать начинал, что того и гляди сам себе эти зубы и откусит, охотник.
👇🏼 А вот ещё один счастливый домашний охотник – котик Шмель, который уехал из приюта 15 июня 2019 года.
А встречал как её! С работы ли, из гостей. Как пёс преданный на пороге ждал. А стоило порог переступить, так такие пируэты выкручивал, что Лена только поражалась, а есть ли в её друге полосатом хоть какие-нибудь кости.
И пусть похожие дни были, привычные, да только каждый от предыдущего хоть чем-то да отличался. Каждый новый лучше прежнего был, ярче казался. А сейчас... А сейчас потухло всё вдруг. Стёрлось. Ворохом одиночества и пустоты покрылось.
«Нет уж! Не бывать этому! – воскликнула девушка, – Я тебя из под земли, морда усатая, достану! Куда бы ты не забрался найду! А как найду, Шелест, вот как найду...» А дальше слов Лена почему-то не находила. И чего бандиту полосатому в отместку за нервы потрепанные сделает, придумать тоже не могла. Разве что залюбит его вредного, затискает до звёздочек в глазах. Так ведь и так любит! И так гладит! Каждую минуту свободную в шёлковую шерсть пальцами зарывается. И зарываться будет, как бы усатый не сопротивлялся!
«Мяу, мяу! Муррр», – ворвался вдруг гомон в кошачье сознание. Потрёпанный, тощий полосатый кот с трудом открыл сверкнувшие зеленью глаза и ошалело огляделся: стены, бледно-жёлтой краской покрашенные, клетки с сородичами всех цветов и окрасов... Сон? Неужели просто сон? А как же Лена? А бусы рябиновые? Фортепиано? Как же это? Ведь не нашла она его, рыжая. Не отыскала!
Кот грустно оглядел окружающую его реальность и устало вздохнул. Обычный день, серый. И нет в нем искры, чтоб памяти за неё зацепиться, и надежды почти нет. Сколько он уже таких дней повидал? Сколько в приюте пробыл? Полосатый потеряшка свернулся тощим клубком, подтянул лапами облезлый, уныло вильнувший хвост и вдруг замер. Среди многоголосных соседских «мяу» коту неожиданно послышался новый звук. Чуждый, не знакомый, но в то же время такой значимый, такой родной, что маленькое кошачье сердечко вдруг с силой ударило в выпирающие ребра, заставив собирающегося снова уснуть кота подскочить.
Он неуверенно обернулся, и готовый сорваться из пасти звонкий «мяу» прозвучал лишь слабым шелестом. Кот застыл соляным изваянием, сквозь прутья вольера на него смотрели самые прекрасные в мире глаза: серые, огромные, с радужными бликами наворачивающихся слёз. А до всё ещё не пришедшего в себя после сна сознания вдруг долетел тихий, но такой важный, такой долгожданный шёпот: «Я нашла тебя! Нашла, мой хороший! Теперь всё обязательно будет хорошо! Теперь мы пойдем домой, Шелест!»
© Ольга Суслина, волонтёр приюта «Муркоша».
В роли кота Шелеста наши счастливчики, которые уже обрели дом и только мечтающие стать домашними питомцы приюта: Шерстемир, Шнапс, Шалун, Шерл и Шелдон.
С момента публикации для одного из них сон оказался вещим. Пост счастья везунчика читайте здесь 👈🏼
Понравились котики? 🤗
Запишитесь на онлайн собеседование по ссылке, а мы доставим понравившегося питомца прямо к Вам домой!
Подопечные приюта «Муркоша» благодарны всем, кто помогает сделать их жизнь чуточку лучше!