Сейчас занятия с психотерапевтом становятся всё более социально приемлемыми и даже одобряемыми в нашей стране. Если раньше это мероприятие было в той или иной степени стигматизировано или ассоциировалось с услугами гадалок и мастеров различной эзотерики - то сейчас, даже для людей более старшего возраста, психотерапия выглядит как вполне нормальное и иногда необходимое решение.
Впрочем, в этой области много своих сложностей и нюансов. Сейчас уже есть множество статей и видео о том, как выбрать хорошего терапевта, как опознать плохого и так далее.
Что хотелось бы осветить далее - тот момент, что на сегодняшний день профессия психотерапевта (или психолога-консультанта) в странах СНГ, к сожалению, обладает и низким порогом входа, и невысокими стандартами со стороны аудитории.
Низкий порог вхождения означает, что стать психотерапевтом не так уж и трудно - по сравнению, например, с профессией врача-хирурга или пилота авиалайнера. Это не недостаток сам по себе: существует множество полезных специальностей, где высокая степень образования и квалификации не требуется.
В отношении психотерапии - это иллюзия. Грамотный и стоящий психотерапевт - это результат множества лет обучения и практики, причём непрерывно продолжающихся и после получения свидетельства и лицензии (прим.: в СНГ психотерапия не лицензируется, только психиатрия как врачебная деятельность).
Второй момент - в том, что широкая публика не имеет особенных требований к психотерапевтам в плане результата. И, как следствие - вы можете стать "хорошим" терапевтом по мнению многих клиентов, не обладая достаточной компетентностью в этом согласно существующим мировым стандартам.
Проще говоря, пункт №1 - стать психологом и начать помогать людям не так уж трудно; пункт №2 - людям много не надо в плане этой помощи. Точнее, нужно им может быть много, но хотят они значительно меньше и будут довольны самому минимуму.
В результате такой ситуации - многие психологи и психиатры устроились достаточно удобно, и их квалификация по существу заканчивается там, где должна начинаться.
Можно сказать, что если вы умеете, в общем плане:
- Спокойно и участливо выслушать человека о его проблемах, не перебивая;
- Поддержать, пожалеть и посочувствовать в тактичной манере;
- Высказать своё мнение о ситуации другого деликатно и в рамках;
- Дать разумный, хотя и банальный/очевидный, совет о том, что можно предпринять;
То вы уже можете стать тем, кого люди назовут "хорошим психологом" и будут положительно отзываться о вас другим. В основном потому, что большая часть клиентуры - не умеет различать, когда им просто стало лучше в плане самочувствия, а когда их проблемы действительно начали меняться в положительную сторону.
И всё это совсем неплохо. Суть вопроса в том, что эти качества - доступны для развития любому человеку и отлично помогут ему в личной и профессиональной жизни, чем бы он ни занимался.
Но для профессионального психолога - это базовые умения и требования квалификации. Если психотерапевт не способен на эти фундаментальные навыки - он может быть дисквалифицирован из профессии. Однако это далеко не всё.
Короче говоря, от среднего психолога - которого многие люди сочтут хорошим, и в принципе для них это так и есть - стоит ожидать указанных выше вещей, и ничего больше.
Тем не менее, если психотерапевт претендует на высокую квалификацию и профессиональный уровень - ему следует уметь и многое другое: владеть доказательными методами решения психологических проблем, идти на риски и так далее.
Ниже я предложу вам краткий перечень основных проблем, которые мешают психотерапевту перейти из категории "крепкая середина" в "выдающийся специалист". На тотальную верность и тем более полноту этот список не претендует, но может помочь специалистам и их клиентам в размышлениях о том, чего не хватает для дальнейшего развития.
1. Зависимость от клиентов и страх их потери.
Пожалуй, это "кардинальный грех" любых помогающих профессий. Если вы хотите кому-то помочь - вы не должны быть в нуждающейся позиции по отношению к нему никогда. Клиенты приходят к психотерапевту, ожидая встретить сильную и самостоятельную личность, которая сможет дать им необходимую помощь.
Когда же специалист, например, связывает весь свой доход и финансовое благополучие исключительно или прежде всего со своей частной практикой консультирования - он, хочет того или нет, также начинает ассоциировать своих клиентов с "едой".
Символически, но вполне однозначно - чем больше у него клиентов и чем чаще они ходят, тем больше у терапевта финансовых средств. Это логично, но в жизни ситуации происходят разные и не всегда предсказуемые. И если, внезапно оставшись почти без клиентов, терапевт объективно может начать голодать - это без вариантов приводит к оправданной тревоге и создаёт нездоровую межличностную ситуацию во время сеансов.
Кроме экономического фактора - можно рассмотреть и психологический, эмоциональный. Терапевт также может зависеть, например, от одобрения (положительных оценок) клиентов, или от их успешности в рамках терапии. Если то либо другое ожидание не оправдывается - психотерапевт с такими проблемами испытывает серьёзное эмоциональное расстройство и не сумеет эффективно помочь кому-то ещё.
Последний вопрос - призвана решать личная психотерапия, которую не все специалисты посещают. А если и посещают, то не факт, что работают именно с тем, что требуется. И тому подобное, вы понимаете.
2. Избегание агрессии (настойчивой активности) в терапии и всего, с ней связанного
У многих начинающих (и даже продолжающих практику) специалистов присутствует неосознаваемое уравнивание любых активных вмешательств с враждебной и разрушительной агрессией.
Такие люди безотчётно думают, что любые серьёзные вмешательства, которые часто показаны в психотерапии (оспаривание иррациональных мнений клиента, конфронтация избегающих тактик и т.п.) - это не просто агрессия; это демонстрация злобной враждебности к личности клиента.
Истина в том, что многие вмешательства и впрямь подразумевают агрессивный компонент. Но, как знают последователи психоанализа и многие академические психологи - агрессия это не всегда нечто враждебное и деструктивное.
Можно сказать, что любой процесс, направленный на достижение поставленной цели - агрессия (буквально "наступление"); любые амбиции и желания для своего осуществления требуют целенаправленных, настойчивых, энергичных - в общем, агрессивных действий.
Иррациональные ассоциации могут быть и ещё более широкими. И тогда психотерапевт (независимо от пола, хотя можно заметить, что женщины к этому склонны чаще) ненамеренно объединяет внимательное сочувствие (эмпатию) с пассивностью, а враждебную разрушительность - с активностью.
Когда это имеет место, терапевт ощущает, что любые его активные и настойчивые вмешательства это что-то "жестокое" и "бесчувственное", что приводит к чувству вины насчёт активных мер по отношению к клиенту. Чтобы не переживать эту вину, специалист предпочитает избегать каких-либо "жёстких" или "агрессивных" действий, и ограничивает свои приёмы различными формами поддержки, отражения переживаний и поощрений.
Это также предмет для самоанализа и личной терапии.
У вопроса есть и обратная сторона - многие специалисты аналогично боятся агрессии в клиентах и всего, что с ней связано (в том числе здоровые чувства раздражения, гнева, злости, проявления враждебности к кому-то и т.п.).
Само собой разумеется, что терапевт с подобной боязнью не будет затрагивать ничего, что может вызвать у клиента агрессивную реакцию или просто избыточное возбуждение. Хотя иногда бывает необходимо встретиться именно с этими переживаниями, чтобы получить хороший терапевтический результат.
Как итог - многие терапевты действительно замечательно умеют успокаивать, утешать и даже поднимать настроение клиентам. Ценой того, что самые важные проблемные переживания остаются без должной проработки.
3. Неуверенность в собственном подходе из-за недостатка понимания механизмов его действия и доказательств эффекта
Имеется в виду не бездумная самоуверенность в том, что "я могу помочь всем клиентам, кто захочет", а "мой метод - самый лучший и единственно стоящий".
Но в рамках психотерапевтической практики очень важно, чтобы специалист имел разумную, обоснованную уверенность в том, что та стратегия лечения, которую он предлагает своему клиенту - может ему помочь, и поэтому стоит времени и сил.
В разговорной форме это может быть артикулировано примерно так: "То, чем я предлагаю вам заниматься - это проверенный способ решения вашей проблемы. Около 80 людям из 100 он помогает, и поэтому я пользуюсь им, чтобы помогать решать такие вопросы. Если он у вас никак не сработает - мы будем думать, что стоит попробовать ещё. Но пока что у нас нет никаких причин сомневаться в том, что польза будет".
Естественно, если психотерапевт практикует некие непроверенные, экспериментальные или вообще вненаучные методы помощи, у которых эмпирически доказанной эффективности пока что нет или и быть не может (некоторые методы, вроде НЛП, даже доказательно дискредитированы как средство психотерапии) - он не сможет дать какие-то примерные оценки вероятного результата и иметь подобную уверенность в том, что он делает.
Единственным его источником будет личный опыт и отзывы клиентов - параметры, подверженные множеству искажений и ложных интерпретаций.
4. Идеализация собственного подхода и отсутствие здорового профессионального интереса к альтернативным.
Как знают многие - идеализация заключается в отрицании недостатков и несовершенств чего-либо. У каждой (работающей) модели психотерапии они есть, и каждая отдельная процедура в лечении может иметь и свои преимущества, и свои недостатки, которые требуется оценивать, и иногда это довольно трудно делать.
Психологически зрелые и грамотные специалисты это понимают, и не придерживаются мнения, что "их" метод - самый лучший для всех и в любом случае.
Текущие научные доказательства эффективности позволяют нам говорить, например, что поведенческая терапия при ОКР, экспозиция с предотвращением реакций - это действительно лучший на сегодня способ лечения этого расстройства. Но не безотказный и не безупречный, есть достаточно людей, которым это не помогает, и такой подход будет не так полезен при расстройствах настроения (и многих других), поэтому есть к чему стремиться.
Идеализация как психологическая защита - используется ради избегания сложных, неоднозначных переживаний в отношении к кому-то или чему-то, которые бывает очень тяжело выносить. Например, если мы переживаем насчёт того, можно ли доверять кому-то, кто нам уже нравится, или нет - мы можем идеализировать эту персону, и тем самым избежать своей тревоги по поводу недоверия к ней.
Примерно то же самое происходит и в случае идеализации какого-то отдельного подхода к психотерапии - специалисту просто не очень комфортно сомневаться в своём выборе и держать в уме, что он не всемогущий спаситель, обладающий "магическими средством".
Кроме этого, здесь играет роль вопрос собственного достоинства - в том плане, что "если уж я занимаюсь чем-то настолько шикарным, то и я сам великолепен. Не могу же я выбрать что-то небезупречное, иначе это будет кошмар!".
Короче говоря, если специалист представляет свой метод как нечто универсально-действенное и единственно заслуживающее внимание - то это сигнал о серьёзных пробелах в квалификации или проблемах с собственной психикой.
5. Слабая психодиагностика и работа не по показаниям.
Наконец, последний пункт, который препятствует в профессиональном росте - избыток интереса к техникам и приёмам вмешательства на фоне недостаточного внимания к диагностике проблем клиента.
Стоит уточнить, что существующие психиатрические диагнозы - представляют собой перечни симптомов, и не совсем соответствуют понятию диагноза как такового в медицине.
Цель психодиагностики - обнаружить и определить текущие причины, патогенные механизмы, которые порождают проблемные симптомы у данного клиента. Кроме этого, качественная диагностика позволяет дифференцировать клиентов по показаниям - то есть, мы не угадываем, поможет ли человеку то или иное, а ищем реальные свидетельства, благодаря которым можем сказать наверняка.
Многие психотерапевты - неважно, психологи или врачи по базовому образованию - не уделяют достаточно внимания развитию этого незаменимого навыка. Как ни странно, психиатры-терапевты этим тоже страдают, и часто склонны решать насчёт того, прописывать ли пациенту лекарства или психотерапию, на основании каких-то своих личных мнений, домыслов из опыта, а не объективных данных о его состоянии.
На другой стороне - психологи, так называемые "пан-психисты", которые сводят все расстройства психики исключительно к психогенным факторам и считают психотерапию единственным стоящим средством их лечения. Это тоже заблуждение: множество психиатрических симптомов и нарушений имеют вполне объективно медицинские причины (интоксикация, травма, неврологические нарушения и т.п.), которые можно и нужно лечить медицинскими средствами.
Также бывает, что конкретному пациенту может быть показана психотерапия, но определённого вида, а другие варианты противопоказаны, так как могут ухудшить его состояние.
Например, клиенты с тяжёлой дисфункцией эмоциональной регуляции получат больше пользы от психотерапии поддерживающего характера, тогда как более интенсивные методы - конфронтация, экспозиция и т.п. - могут привести к обострению их симптомов и другим осложнениям.
Но с иной стороны, мы также встречаем пациентов, которые обладают сохранными когнитивными функциями и достаточной эмоциональной прочностью, чтобы выдерживать интенсивное психотерапевтическое лечение.
И для них поддерживающая терапия относительно противопоказана - они могут чувствовать себя лучше, пока посещают сеансы и получают утешения и наставления, но их внутренние конфликты не разрешаются таким образом. А в некоторых случаях (например, многие хронически депрессивные клиенты считают, что "не заслуживают" хорошего отношения и помощи) - состояние может даже ухудшится, если психотерапевт не знает о необходимости тщательной диагностики и не занимается ей.
На этом пока можно завершить указанный список основных преград, которые стоят перед психотерапевтами, которые хотели бы, как говорил Эрих Фромм, "быть, а не казаться" (эффективными в психологической помощи). Есть и другие барьеры, но не столь значимые, а проработка указанных помех может привести к росту "клинического КПД" отдельного специалиста на порядок.