Нет, не сказать, что князь Владимир не ценил Ярослава. Он отдавал должное его уму и смекалки в торговых делах, ценил умение разбираться в разных людях и знание в языках. Но главным для Великого Князя оставалась физическая сила и удача в бою, а этого он в сыне не видел, поэтому наверное, никогда и не смотрел на него, как на своего приемника.
Ведь помнил князь Владимир, как сам взошел на киевский престол, сражаясь с родными братьями, и наверное понимал, что эта же участь ждет его сыновей, после его смерти. А тем, что отдал он киевскую дружину Борису, он давал тому преимущество перед остальными, возможно надеясь, что тот сможет удержать власть, договориться с братьями, и не допустить междоусобных войн.
Ярослав понимал это, также он понимал, что при жизни отца, ходить ему под Киевом, а вот после возможно он сумеет решить все с Борисом, и станет Новый Город и земли вокруг отдельным государством. А земель севернее Города много и сколько там людей разных живет никто не знает.
Ярослав давно об этом думал, наверное с тех пор, как стало понятным, что Изяслав не жилец на этом свете и княжить ему в Новом городе. Но пока, время еще не пришло, и он даже словом, намеком не решался выдать своих мыслей, не то что пытался поговорить с братом. Отец жив и все еще может перемениться.
Самым не удачным вариантом будет, если Святополк вернет расположение отца.
Увеселений на этот вечер не планировалось, по словам Мирослава, гуляли прошедшие десять дней в честь заморских гостей и сейчас Двор Владимира приходил в себя.
Возможно это и к лучшему, он сумеет поспать, а утром до встречи с отцом обдумать, все, что рассказал ему Мирослав.
***
Проснулась я от того, что вставший раньше меня Мистятка радостно скакал по комнате, что-то напевая. Солнце светило в не большое оконце, заложенное тонкими пластинами слюды.
Похоже, нам дали выспаться.
«Проснулся, пошли скорее. Отец ушел по делам. Сказал нам поесть. На столе в горнице стоит. И мы можем пойти гулять на улицу».
«Точно твой отец так сказал?»,-удивилась я. Все-таки город не знакомый и отпускать нас бродить одних не известно где, это гарантировано искать нас потом вечером всем двором.
«Только за главные ворота не выходить»,- подумав, уточнил Мистятка. «Ну, и у княжеского терема не околачиваться, и как только темнеть начнет вернуться обратно».
Я осторожно вылезла из под меховой шкуры, несмотря на конец весны было еще прохладно, в печь уже не топили.
Мистятка убежал в горницу. При свете дня подслушанный ночной разговор уже не казался таким важным, мало ли кто, что начинает рассказывать после нескольких кружек хмельного меда. А пожаловаться на княжескую власть…
Я привела себя в порядок, натянула сапоги, и думая о том, чем бы нам с Мистяткой себя занять, решила, что надо бы разузнать, где остановились старшие дружинники.