призрачного царства, в развалинах которого хозяйничали орки и гоблины. Нет, не жаждал он себе подобной судьбы, хоть она и обещала ему этот путь.
«Хм, - нарушил молчание гном. – Сэддуор-им-гаур был выстроен уже после ужасной резни. К сожалению, все это произошло прямо на моих глазах и весьма быстро. Нандорианцы, доведенные бесчинствами людей до исступления, напали на них. Люди бежали от их гнева, но напрасно. Князь Гхалариэль потерял контроль над своими воинами. Они уничтожали людей, как степной огонь уничтожает высохшую под жарким солнцем траву. Имурини написала Сомбриэлю. Она, Гхалариэль и несколько десятков эльфов из ее свиты, увели людей от гнева сородичей в пещеры. Там они встали на их защиту и продолжили сражаться с разъяренными жителями города. Это длилось довольно долго. Через два часа приехал Сомбриэль. Сестра его была в опасности. Она уже устала отбиваться от бесконечных атак обезумевших эльфов. Ей было не под силу сдержать их одной. Гхалариэль чуть не погиб, получив несколько жутких ран. Эльфы из ее свиты лежали полумертвые… Сомбриэль раскалился похлеще, чем сегодня. И если Намисэль жалела эльфов Кхадра и не наносила им ран, то он очень быстро расправился с ними. От его рук полегло тогда не менее сотни. Для царства это была трагедия. Вот как проявилось влияние Нандора».
«Он убивал своих подданных ради спасения людей Далламара?» - спросил Аваурхатх и покачал головой.
«Полагаю, что о них он думал в последнюю очередь, - проговорил Брегевольд. – Скорее всего, он беспокоился о сестре».
«Я бы тоже думал только о ней, – сказал Келеборн и смутился. – Ну, я имею в виду, что брату естественно думать о сестре».
«Ты что, тоже ей брат?» - поддел его гном и Келеборн покрылся красными пятнами.
«Это позор для всех этих эльфов! – внезапно заявил Ассам и гневно продолжил: - Напасть на беззащитных людей»…
273