Автор Шон Майкл Моррис
Прыгать в онлайн-предложения, как это делают многие университеты в наши дни, вредно для преподавателей и студентов. Этот шаг должен быть продуманным, осторожным, медленным и обдуманным.
Во время моего короткого пребывания в Университете Мэри Вашингтон, моя работа была сосредоточена на развитии преподавателей. Моя работа в качестве ведущего педагогического дизайнера была, по правде говоря, дымовой завесой для того, чтобы использовать существующую линию, чтобы навсегда привлечь меня в качестве директора лаборатории цифровой педагогики. Но за пределами Лаборатории меня очень рано попросили наставить небольшую группу преподавателей, когда они начали переход к преподаванию в онлайн.
Как и в большинстве колледжей и университетов, UMW стремился к расширению учебных программ в онлайн и надеялся, что онлайн-предложения увеличат количество учащихся, особенно среди нетрадиционных и взрослых студентов университета. UMW обращается к преимущественно региональному населению студентов, в регионе, где профессиональный труд нуждается в поддержке и развитии после двухлетнего колледжа. Во многих отношениях UMW был уникально готов для создания надежных онлайн-программ для людей, уже работающих, или студентов, надеющихся получить степень бакалавра, не отрываясь от своей работы.
Большинство преподавателей в университете не преподавали онлайн, когда я приехал. Многие из них использовали Canvas в качестве журнала выставления оценок и заполняли LMS загружаемыми чтениями и PDF-версиями своих бумажных программ, но немногие использовали LMS для преподавания. Что имело смысл: большинство занятий проводились в очной, наземной обстановке. И когда эти преподаватели - те, кто был в моей когорте и другие - впервые (косо) смотрели на онлайн-обучение, их первоочередное беспокойство обернулось вокруг очень специфических вопросов: как мне отформатировать страницу? Как мне создавать тесты? Как мне разработать курс? Как мне убедиться, что студенты читают?
Я ответил на это беспокойство, попросив учителей отступить от вопросов как к вопросам зачем и стоит ли. Паниковавшему (буквально, кричащему) преподавателю, который сказал: «Вы мне не помогаете», я ответил, что важнее понять, кто мы, как учителя, чем понять методы разработки инструкций, которые чаще всего запутывают преподавание и обучение. И, на требования декан, который настаивал на том, что все или, по крайней мере, большинство из них должны разработать онлайн-класс к такой-то дате, я ответил, что не все должны преподавать в онлайн, и поэтому сначала должен быть процесс вкуса и способностей для каждого их.
Я начал с этоса. С осторожностью. С заботой об этих преподавателях, заботой о студентах, которые будут в их классах.
Прыгать в онлайн-предложениях, как это делают многие университеты в наши дни, вредно для преподавателей и студентов. Этот шаг должен быть продуманным, осторожным, медленным и обдуманным. В редких случаях онлайн-программы действительно увеличивает количество учащихся, достаточное для того, чтобы окупить себя, и еще реже оно помогает университету привлекать студентов. Смысл большинства онлайн-программ заключается не в улучшении преподавания и обучения, а в увеличении числа учащихся и выпускников, а также в создании «дойной коровы» для школы. Оно меньше об этосе и больше о создании товарного бренда.
Аналогично, учебный дизайн как поле не начинается с ценностей или заботы. Он начинается с механического представления об успехах учащихся, о достижениях, которые можно количественно измерить, и в значительной степени опирается на старый (но, как правило, неоспоримый) принцип, согласно которому результаты обучения являются главными, а оценки должны соответствовать результатам (что, в свою очередь, означает, что содержание должен всегда склоняться к оценке, тем самым поддерживая результаты). Учебный дизайн, прежде всего, об эффективности и тиражируемости. Есть много дизайнеров, которые оспаривают эти идеи - многие, кто заботится о преподавании и педагогике так же глубоко, как и преподаватели, - но исторически львиная доля преподавательского или учебного дизайна ориентирована на то, чтобы ученики могли достичь результатов обучения.
Другими словами, большая часть онлайн-обучения происходит в холодном, холодном мире.
Когда я работал с группой в UMW, моей целью было начать с сострадания, заботы, радости, восторга, исследований и открытий. Но этого не может произойти, если я не смогу побудить преподавателей отвлечься от их более механистических, инструментальных проблем с преподаванием в онлайн и вместо этого внушить себе мысль, что все учащиеся - онлайн или иным образом - остаются совершенно, полностью, неизменно, несовершенными людьми. Это было то, что они понимали в отношении студентов в своих классных комнатах, и то, что они понимали в качестве преподавателей в физическом пространстве. Но каким-то образом, когда студенты исчезают за экраном, за безжизненной, вялой LMS, те самые студенты, которые так человечны, становятся странными неизвестными величинами, поведение которых требует большего контроля и наблюдения. Как будто, будучи освобожденными от бдительного взгляда преподавателя перед аудиторией, все студенты не только теряют интерес к учебе, но и разрабатывают способы обмана системы.
Если все мы, которые исчезают за экраном, становятся мошенниками и обманщиками, мне интересно, в какой момент мы держим перед собой зеркало как преподаватели, когда мы впервые начинаем преподавать онлайн? Онлайн-обучение - и его явление, и, в сущности, всех технологий, поддерживающих его, в которые университеты вкладывают так много средств (LMS, Turnitin, ProctorU и т. д.) - подстегивает наше подозрение в отношении людей, заслуживающих полного доверия. И компании, которые извлекают выгоду из онлайн-обучения, также являются теми, в интересах которых укрепляется это подозрение. Их бизнес построен на недоверии к студентам.
Вот почему, когда я советую всем преподавателям, которые преподают или планируют преподавать онлайн, мой первый совет - напомнить им, что ни они, ни учащиеся, которым они преподают, не меняются только потому, что между ними есть экран. Мы учим через экран, а не на экран.
В нынешних условиях онлайн-обучения некоторые университеты пытаются задавать темп: например, Университет штата Аризона и Университет Южного Нью-Гемпшира. А в моем родном штате Колорадо находится UNC Global, самостоятельный и практически автономный вариант онлайн-обучения для студентов Университета Северного Колорадо. Каждая из этих программ имеет схожий характер: ими руководит бренд, который стимулируется трудом тысяч вспомогательных учителей, и их цель достижения успеха в обучении основывается на единообразных курсах, разработанных по определенным параметрам, и все они идут под такт одного барабанщика. Как правило, это не курсы, созданные учителями для студентов, а курсы, которые в основном собраны дизайнерами учебных заведений для систем, которые перемещают студентов от их первого шага до двери и до последнего вздоха когда они заканчивают обучение.
Эти огромные онлайн-программы - это системы, которые управляют, контролируют, направляют, запускают и производят. Они более лояльны к ценностям бренда, чем к студентам, которых они получают, или к преподавателям, которым они платят. Я бы с осторожностью назвал то, что они делают, «образованием», опасаясь, что мы можем заменить остальное образование этой моделью. Мой страх оправдан. LMS была создана для поддержки того типа дизайна, который эти университеты используют для продвижения студентов по программе университета. Как пишет Одри Уоттерс: «LMS является частью административного программного обеспечения. Там есть слово «управление», которое как бы выбрасывает… что это программное обеспечение, предназначено для решения вопросов о преподавании и обучении, а на самом деле работает, чтобы «управлять» и администрировать, в свою очередь часто ограничивая педагогические возможности». Распространение LMS в классных комнатах по всей стране должно быть как минимум заслуживающим внимания, если не поводом для тревоги.
Дело в том, что этос нельзя отделить от практики. Существуют практики преподавания, которые тесно связаны с этосом, на котором они основаны; но для слишком многих преподавателей сегодня практика - это практика, оправданная и респектабельная сама по себе. Отметки, например, редко ставилась под сомнение. Тестирование, опросники, оценки тоже. Хуже всего то, что мы вводим в действие вредные привычки по причинам, которые мы не можем назвать - например, использование Turnitin или неистовое желание сдавать экзамены с прокторингом (вместо того, чтобы предлагать им «открытую книгу»).
Все это становится намного сложнее во времена срочности или кризиса - будь то в ответ на сокращающиеся бюджеты университета или что-то более угрожающее, например, вспышка COVID-19, из-за которой многие школы закрывают кампус и переводят занятия в онлайн. Под принуждением люди, столкнувшиеся с чем-то таким сложным, как цифровое или онлайн-обучение, будут искать путь наименьшего сопротивления. А образовательные технологии загнали рынок в угол, заставляя администраторов и учителей чувствовать себя уверенно в том, что обучение может проходить где угодно, несмотря ни на что, и даже в том, что оно «лучше», когда оно осуществляется через бюрократические платформы, такие как LMS.
Однако это времена, которые требуют еще большей осторожности. Вам нужно будет импровизировать и набраться терпения. Студенты должны будут импровизировать и быть терпеливыми. Срочность не требует спешки. Перед лицом студентов и преподавателей, внезапно работающих из дома, или перед школами, желающими привлечь новых студентов, которые никогда не посетят кампус, очень важно принять педагогическую среду, которая не отклоняется от миссии общественного образования, от свободной практики изучения, равноправной практики сотрудничества или сострадательных практик слушания и обучения перед лидерством.