Большое событие - это встреча в Париже двух писателей: американца Фенимора Купера и шотландца Вальтера Скотта.
Но сначала о Прасковье Андреевне. Дочь сенатора Андрея Петровича Шувалова, одна из известнейших красавиц времён Екатерины II, она была "последней страстью" Григория Александровича Потёмкина. И он захотел приблизить к себе её мужа. Самого князя Таврического императрица уже не очень ревновала, но рекомендовала отправиться к войскам, а мужа Прасковьи Андреевны устроить где-нибудь в Париже. Там Прасковья Андреевна и поселилась на Rue de Verneuil.
Она была "довольно известной писательницей", писала на французском языке, перевела на французский несколько глав "Евгения Онегина"и заслужила похвалу Пушкина. Кстати, сын её Михаил Михайлович тоже писал на французском сатирические стихи, хотя и не публиковал их. Женат он был на Марии Аркадьевне Суворовой-Рымникской (внучке фельдмаршала), и их дочки Александра и Леонила росли и воспитывались в Париже. Прасковья Андреевна в 1821 году была крёстной матерью Полины Гарсиа, будущей знаменитой певицы, известной по фамилии мужа, как Полина Виардо. (Утверждают, что и имя ей дали в честь крёстной матери, поскольку считалось, что Полина есть испанский вариант греческого имени Параскева).
Живо интересуясь литературными событиями, Прасковья Андреевна не могла упустить такого важного события как приезд во Францию писателя, чьё имя в начале 20-х годов привлекло внимание всей читающей Европы. Шотландский поэт Вальтер Скотт завоевал популярность сборниками романтических баллад, единственным в мире (на то время) романом в стихах "Мармион". А начиная с романа "Уэверли" (1814г.) он издал к 1826 году двадцать два необычных исторических романа. Захватывающее чтение, открытие истории (Причём, самое необычное: не романы появлялись на свет в результате многолетнего изучения исторических исследований, а наоборот - часто исследования начинались после появления романов Вальтера Скотта). Эрудиция и интуиция. Но после долгой и мучительной болезни в 1826 году у писателя умирает жена Шарлотта, и он с дочерью Анной едет в Париж. Конечно же, Прасковья Андреевна хотела бы увидеть в своей гостиной эту знаменитость.
Но как раз в это время во Франции появляется ещё один писатель. Американец Джеймс Купер (а с 1826 года после официального присоединения к фамилии отца ещё и материнской фамилии - Джеймс Фенимор-Купер, именно в этом 1826 году направлен консулом в город Лион, как официальный представитель США.
Первый его роман ("Предосторожность", 1820) из малоизвестной ему английской жизни встречен был очень критически и тогда он обратился к тому, что знал лучше - жизни американских индейцев и морской службе. Поскольку для исправления хулиганского характера отец отправил его служить во флот. После пяти лет службы, он состоял при постройке военного корабля на озере Онтарио, что очень пригодилось ему при написании романа "Следопыт, или на берегах Онтарио". Вторым его романом был "Шпион, или Повесть о нейтральной территории" (1821), он получает международную известность, и вот тогда в критике впервые мелькнуло сравнение его с Вальтером Скоттом. Третьим романом был "Пионеры, или у истоков Саскуиханны" (1823), за которым последовали ещё четыре о том же герое - Натти Бампо. В том же 1823 году вышел в свет и четвёртый его роман "Лоцман, или Морская история", открывший серию нового жанра морских романов. Так что консул США в Лионе был уже известным писателем и приехал со своим литературным секретарём - своей дочерью Сьюзен. Навестить его приехал Вальтер Скотт. Как описывает сам Купер: "Я спускался по лестнице нашей гостиницы… когда встретил пожилого человека, подымающегося, как мне показалось, с трудом. Во дворе стояла карета. По всей фигуре и по выражению лица входившего, как и по виду экипажа, мне показалось, что посетитель приехал ко мне. Мне даже показалось, что его лицо мне знакомо, хотя я никак не мог вспомнить его имя. Мы разошлись, раскланявшись, и я уже выходил из двери, когда незнакомец вдруг остановился и спросил по-французски: “Не могу ли я видеть господина Купера?” – “Я – Купер”. – “Мое имя Вальтер Скотт”… Мы пожали друг другу руки, и я поблагодарил его за оказанную честь. Мы проговорили около часа в моем кабинете… Затем я дважды завтракал с ним, он снова побывал у меня, и мы встретились еще раз у княгини Голицыной, которая устроила прием в его честь… На следующий день сэр Вальтер уехал в Лондон". (По книге С. С. Иванько «Фенимор Купер», 1991).
А Прасковья Андреевна Голицына загорелась идеей устроить в своей гостиной торжественный приём сэра Вальтера Скотта и одновременно Джеймса Фенимора-Купера. 3 ноября состоялся этот приём. 6 ноября Вальтер Скотт записал: "Купер тоже был здесь, так что шотландский и американский львы совместно владели полем". Дочь Купера Сюзанна записала: "это было большое событие зимнего сезона; весь парижский свет был там". А знаменитый мастер акварельных портретов Александр Брюллов (брат великого Карла, чьей картиной "Последний день Помпеи" так восхищался Вальтер Скотт) писал своему отцу: "На сих днях мне случилось нарисовать маленький портрет с Вальтер-Скотта самым необыкновенным образом. Для него княгиня Голицына сделала вечер, и пригласила меня воспользоваться случаем, если можно, сделать его портрет так, чтобы он этого не знал; я попробовал и, как все говорят, успел совершенно, даже говорят, что ни один из существующих портретов так не похож, как мой".
Во всяком случае Анна, дочь писателя нашла портрет "необыкновенно схожим".