Вчера вдруг стала понимать людей, которые живут в прошлом. В переносном смысле, конечно. Они работают рядом с нами, читают интернет, разбираются в политике и гаджетах, смотрят телевизор, в котором эпидемия, нефть по $30, доллар по 72 рубля, закрытые границы, новая Конституция, - не перечесть все напасти, свалившиеся разом. Выключают телек и оказываются в прошлом. В Советском Союзе или в начале 2000-х, когда доллар по 26. Встают с кожаного дивана, купленного в конце 90-х. Кладут пульт от телевизора в старую, чуть ли не югославскую стенку (уже и страны такой нет) и задергивают шторы, которые висят с горбачевских времен.
Прошлое приобрело особый смысл, в нем все просто, понятно, и глядя оттуда, будущее прекрасно. Их окружает старый интерьер, винтажная мебель, они смотрят советские фильмы, выученные наизусть, перебирают елочные игрушки из детства. И обретают спокойствие. Это фундамент, который дает силы крепко стоять на ногах и выдерживать не просто ветер перемен, а настоящие бури. Какие они у нас по счету?
- Мне когда плохо, я начинаю пироги печь, - признается подруга, - Выпечкой дома пахнет, и становится легче, уютнее, как в детстве.
Другая признается: если я в субботу не сделаю утром дома уборку, все пойдет наперекосяк. Это традиция и ритуал, который дает мне возможность к понедельнику быть во всеоружии и снова идти в бой за план.
А у третьей в квартире, наоборот, давно не было ремонта. Только сейчас я поняла почему. После ухода мужа она пыталась сохранить в своем доме все по-прежнему, чтобы было «как раньше».
Скандинавы называют все это хюгге, а мы - внутренней эмиграцией. Наш дом - наша крепость, в котором все будет по-прежнему, вне зависимости от курса доллара и поправок в Конституцию.
