Тайна гибели группы Дятлова.
Разгадка тайны зашифрована в названии горной вершины Отортен, которую группа и отправилась покорять в далёком 1959 году.
Название горы Отортен это сильно искажённое Вот-Тартан-Сяхыл, в переводе с языка манси означающее — «Гора, пускающая ветер». А точнее: «Ветер-Пускающая-Гора». Совершенно очевидно, что сильный ветер бывает на любой горе. Какой же такой особенный ветер, который гора пускала на охотников манси, заставил их закрепить это явление в названии горы? Это должен был быть какой-то необычный, да к тому же, и весьма опасный ветер. Сейчас это явление хорошо известно. Это нисходящий язык холода, который устремляется вниз по склону горы, когда над ней проходит холодный фронт.
Физика этого явления довольно проста: когда фронт на большой скорости проходит над горной цепью, на противоположном к направлению движения фронта склоне горной цепи происходит срыв потока, под фронтом образуется зона разреженного воздуха, зона низкого давления. И в эту зону из самого центра проходящего фронта буквально вдавливается огромная масса холодного, влажного воздуха. Подчиняясь законам физики, эта масса устремляется по склону вниз, к подножию горы. Скорость ветра в этом нисходящем потоке обычно выше, чем скорость прохождения фронта. Порывы ветра мощнее. Температура ниже температуры окружающей среды, а влажность — выше.
Человеку не нужно оказываться на пути такого потока. Если не удалось избежать с ним встречи, выход один — зарыться, чтобы он прошёл над тобой. И этот поток всегда тем опасней, чем больше он ограничен с боковых сторон: в расщелинах, седловинах, между двумя отрогами. Одним словом, везде, где рельеф создаёт для такого потока естественный жёлоб. Тогда по жёлобу будет нисходить настоящий «отортен», тогда «гора пустит ветер». Такой ветер, что привычный ветер уже покажется не ветром, а лёгким ветерком.
Но и это ещё не всё, чего следует избегать при прохождении фронта в горной местности. Если вы вдруг окажетесь недалеко от гребня, по которому происходит срыв потока, то снеговой покров под вами или над вами очень подвижно. Это явление знакомо каждому, кто в футболке гонял на велике, когда футболка за плечами бьётся и трепещет. Происходит это по той же причине: ваши плечи срывают поток встречного воздуха. Снеговой покров на горе так, как тряпка, конечно, не трепыхается, но испытывает похожие возмущения: вверх-вниз, вверх-вниз. Причём не целиком, а зонами, в разных местах по-разному. Эти возмущения стараются его разорвать, как тряпку.
Это приводит к таким явлениям, как разрывы и разломы слежавшихся слоёв снега, как проседание снежного покрова; а это ведёт, в свою очередь, к отрывам снеговых досок, к осовам, к оползням, к сходам и так далее. Высвобождающийся при этом материал под действием силы тяжести и силы ветра сгоняется по жёлобу вниз. Кода такое происходит, луче там не находиться.
Теперь к группе Дятлова. 31 января группа с юго-востока подходит к горному кряжу в районе горы Холатчахль. С северо-запада на них надвигается холодный фронт. Дятловцы ночуют в лесу. После этой ночёвки начинается горная часть их турпохода. Погода портится, понижается температура, усиливается ветер. Это первые признаки приближающегося фронта. С утра 1-го февраля они не спеша устраивают лабаз и ждут погоды. Если погода окончательно бы испортилась, они могли остаться ночевать рядом с лабазом. Но, видимо, сильного ухудшения не произошло, наоборот наступило какое-то затишье. Такое часто бывает.
Группа собирает палатку и налегке пробует идти горным маршрутом. Они переваливают через первый отрог, который потом назовут перевалом Дятлова. Всё нормально, они идут. Они продвигаются дальше, к седловине северо-восточного отрога, они переваливают отрог и оказываются на его наветренной стороне. И там к ним приходит понимание, что продолжать путь дальше из-за погоды просто нельзя. Запаса времени, перед тем как стемнеет, у них было весьма немного. Они повернули обратно, снова перешли через перевал и оказались на подветренной стороне отрога. Там было потише. Они как бы спрятались от ветра.
Что было делать? Можно было вернуться к лабазу. Можно было спуститься к лесу между отрогами, где они в конце концов и очутились. Можно было ночевать на склоне. Им нужно было выбрать одно из трёх. До лабаза около двух километров, и это совсем назад. Вниз до леса около полукилометра. Туда на лыжах можно скатиться за пять минут. У них, видимо, с самого начала была задумка устроить холодную ночёвку на склоне. И это место, где они принимали решение, могла показаться Дятлову самым подходящим. Во-первых, недалеко от лабаза, во-вторых, рядом лес, в-третьих, они остаются на маршруте, в-четвёртых, они находились на склоне, по которому только что спустились, тем самым проверив его на безопасность. Такого случая больше могло и не представиться. Хотя бы из-за сроков. Они решают ночевать на склоне и по всем правилам ставят палатку. В жёлобе между двумя отрогами.
Ночью, по-видимому, ближе к утру, над ними проходит фронт. Они оказываются на возмущенном снеговом покрове северо-восточного отрога, недалеко от его гребня. Одновременно нисходящий язык холода устремляется вниз по их жёлобу. В принципе, в палатке, врытой в снег и присыпанной снегом, можно было запросто пересидеть всю эту непогоду. Беда было в том, что в какой-то момент на них обрушилась масса снега. Это был первый сход. По сути дела, их похоронило заживо, а палатка превратилась для них в коллективный саван. Но, видимо, большая часть снега скатилась ниже. Тот, у кого оказался нож, полосуя брезент, сделал несколько надрезов, и им удалось откопаться.
Но откопались они в ад: кромешная темень, сильнейший порывистый ветер, страшный холод и очень высокая влажность. Оказавшись вне палатки, они с самой первой секунды начали замерзать. И этот процесс замерзания будет длиться уже до конца. Они окажутся бессильны ему противостоять. Однако в тот момент все они только что испытали компрессионный шок от сдавливания, и они вряд ли были способны адекватно ощутить холод и осознать его опасность. Вдобавок ко всему, проседание снежного покрова могло сопровождаться устрашающим грохотом, который, вместе с завыванием ветра, не мог не действовать на них отвлекающе. Но самым ужасным было осознание того, трое их товарищей серьёзно травмированы и не смогли выбраться самостоятельно. Естественно, всё внимание здоровых было обращено на то, чтобы тех откопать.
И это удалось сделать. Травмированных извлекли, разрезав, видимо, на куски лыжную палку и используя обрезки как палки-копалки. Серьёзно пострадали Золотарёв, Дубинина и Тибо-Бриньоль. Компрессионная кратковременная нагрузка, воздействовавшая на них, была, в отличие от остальных, концентрированной по одной линии, проходящей от пояса Золотарёва, через грудную клетку Дубининой, к голове Тибо-Бриньоля. Это могло быть результатом либо какого-то крупного и тяжёлого включения в снежную массу, типа крупного куска наледи, либо это могла сделать та же лыжная палка, на которой была растянута палатка. Она могла быть придавлена к телам массой схода и всю распределённую нагрузку этой массы собрать по одной линии, нанеся людям увечья.
Так или иначе, трудно даже представить тот ужас, который должен был охватить всех остальных, осознавших своё положение: трое раненых (возможно, без сознания), все они совершенно в диком месте, на них ополчилась и их уничтожала сама дикая природа, надеяться им было не на кого, ждать помощи не откуда. Врагу такого не пожелаешь. А может быть, в такую минуту об этом и нельзя думать. Они просто делали, что могли. У них уже был фонарик, они высвободили и уложили пострадавших, пытались их одеть, кто-то надевал что-то и на себя, что попадалось под руку. Их задачей было одно: одеться, восстановить своё убежище, укрыться в нём от непогоды, по возможности — развести огонь. Ничего иного на их месте и не придумаешь.
Скорее всего, им уже удалось более-менее разгрести снег и поднять на палку один край палатки, чтобы получить доступ к их вещам. Но тут происходит второй сход, который тоже носит локальный характер. О его объёме можно судить по тому, что он на боку Зины Колмогоровой оставил опоясывающее осаднение кожи, тогда как такое же осаднение у Дятлова осталось на щиколотках ног. Кого-то снежная масса сбивает с ног, и этот кто-то роняет фонарик, который так и останется лежать на палатке под снегом. Но хуже всего, сходящая масса накрыла и даже потащила за собой травмированных. По всей вероятности, именно в этот момент сломанное ребро Дубининой проколола ей околосердечную сумку, вызвав внутреннее кровотечение. Если она и была в сознании, она его тут же потеряла. И уже навсегда.
А к тем, кто в сознании, в этот момент приходит осознание, что с ними самое худшее не случилось уже, а только случается: они в эпицентре грохочущего процесса, происходящего со снежным покровом. Их в любую минуту может накрыть и похоронить под собой масса слежавшегося снега вперемешку с каменными глыбами и обломками наледи. Пример того, как это происходит и к каким результатам ведёт, был у них перед глазами. Им ничего не остаётся, шесть человек берут троих раненых и начинают немедля спускаться вниз, к лесу. Туда, где они никогда не были. Туда, куда сходила и где собиралась самая стужа, влажная стужа.
Думаю, вместе с ними по жёлобу перемещались и массы снега: и по поверхности, и по воздуху. Это было нечто, напоминающее сухой сель. Практически, их сносило вниз по склону. Лес, который они видели днём и который по карте был в полукилометре, оказался редколесьем. До настоящего леса им пришлось идти ещё километр. Без лыж, полураздетыми, без обуви и с грузом 300 на руках. Раньше про таких говорили: «Гвозди бы делать из таких людей». Внизу, среди деревьев, где не было такого ураганного ветра, они по-настоящему осознают силу мороза. Приходит понимание того, что они погибают — замерзают. У костра на таком морозе не согреешься. Даже если засунуть ноги прямо в костёр, ноги обуглятся, а голова всё равно замёрзнет.
Чтобы соорудить тёплое обиталище, которое только и может спасти, им нужен брезент, одежда, пила, топор и печка. И всё это осталось на склоне, под снегом. Они делятся пополам: трое остаются с травмированными, сооружают для них настил и разводят костёр, трое направляются к палатке, чтобы спустить её на лыжах вниз. Однако времени, к несчастью, у них уже не было…