Экстремальная дорожка трансцендентального солипсизма или мертвому дом, неизбежный , но проходной этап.
Равных себе философов я не знаю. Литераторов, риторов сколько угодно. Сколько угодно людей мудрых по жизни, что обогнали и обогнали бы меня, в жизненных ситуациях, словно по формуле 1. Подобно тому, как всегда можно убить игру в теннис большой или маленький, просто показывая наиболее верную траекторию полета мяча, что машина считает очень быстро, и которую игрок не выполнил, как и кажется всегда может найтись человек, что выполняет движения предельно близко к оптимальной траектории и таким образом дальше от Вашей. Всегда могут найтись наиболее удачливые и умные. Я мог бы сделать из своей жизни прекрасное произведение искусства и/или мечту мещанина, оставаясь философом, как это завещал Кьеркегор, но не сделал. Тем более есть много во всем мире преподавателей, академических ученых, профессионалов, и т.д, с которыми мне вряд ли придётся сравниться. Но дело в том, что, все еще, с большим удовольствие узнал бы равного себе философа. Но это, видимо, невозможно, эпоха кончиться задолго после моей смерти. И доказать это превосходство невозможно, и виду только что высказанного обстоятельства, просто потому, что ситуация подобная моей и есть солипсизм, то почему диалога с Беркли трудно избежать. И то почему Гуссерль написал КМ после БВ. Дело не в отсутствие скромности. Но и в том, что философия, как и любая другая форма общественного сознания, будет существовать только через глубочайшее забвение. И прежде всего идеализма. То есть, наиболее адекватной сути дела, в прошлом, ее формы. Но будет. Это, и вопрос веры, и вопрос знания. Я знаю условия для этого будущего восхождения философии, что еще никогда не было, как действительно свободного занятия, те, что теперь могут узнать и все остальные, но, что все время будут забывать. Путаться, противоречить себе, даже в диалектике, но сохранять память пусть бы и в форме забвения. Интуиция мысли и ее значимости в том числе и для жизни, никогда не иссякнет. Злопыхатели и прежде всего те, кто просто по отсутствию духа не сможет это повторять, могут легко назвать это бредом, манией и т,д. Но это ничего не изменит. Переход от сна к бодрствованию и обратно, от здоровья к болезни и встречным образом, это только превратности жизни индивидуума. Это не залог, не товар, что можно продать, даже не памятник, просто потому, что забудут, даже не вспомнив и не признав. Но важно следующее, даже этот листочек смогут поднять после многочисленных чисток, стираний. Просто потому, что в нем есть намек на длинную волю и далекую цель. Что осуществима. Европа любит это и не только Европа. Коль скоро, этот полуостров Евразии догнал себя через США и Японию, то и весь мир любит.
И все же, теперь, это может быть не столь интересно как то, что микрокредиты после введения в РФ законов, что ограничивают их распространение легально будут вновь выдавать нелегально. Мафия вновь получит свой кусок черного пирога, пропитанного коньяком. Важно здесь то, что капитал невозможно остановить в этом отношении. Он все равно вылезет экземой, будет вскипать или отчужденными формами капитала, что являются превращениями его превращений, идеями, или просто, как эти легальные микрокредиты процветать легально. 700-900 процентов в год по микрокредитам, это обратная сторона невозможности заплатить за аккаунт в Вконтакте.
Все будет бумага. Ужас, однако, состоит и в том, что и такие проценты это таким же образом бумага, а отнюдь не кровные рубли, как только они попадут в кредитную организацию. Снятие этого обстоятельства состоит в том, что капитал – это вовсе не деньги, как думают. Это рост, процентный рост, прибыльное дело, что можно продать ради еще более прибыльного. Бумага, денежные знаки, это только знаки этого процесса. то почему его можно засечь. Так же то, почему феноменология Гуссерля, сущностей, иногда просто смешна. В виде идеалистической "маскировки" подобных ситуаций и условий производства. Незадача в том, что окружающие, вообще говоря, хотят знать от философа, что еще и претендует на единственность, каким образом открыть это прибыльное дело и вступить в эту серию продаж прибыльных дел, что все более и более обогащают. А вовсе не то, что философия будет жить, что мысль и жизнь могут не враждовать друг с другом, но что это будет не скоро. Это в определенном отношении чудовищная ловушка желания. То почему философ профессионал более никогда не сможет быть богат. Маркс был сильно беден, когда писал о деньгах. Философы в СССР могли быть очень богаты. Просто потому, что такова была страна и строй. Теперь философия вряд ли может быть вновь богатой. И более того единственное что ей прочат – это аскеза и нищета. То есть, заведомо превратные и анахроничные формы жизни. Философия более не может воевать с религией, просто потому, что в религии ей не с чем более воевать, это не вопрос. Но таким же образом философия не может противостоять и всем остальным формам: искусству, праву, науке, морали, или политике, и т.д. Отчасти, это и значит, что философия вообще не нужна, но скорее наука, искусство право или даже мораль.
Смерть философии – это ее гигантское многообразие без всеобщего понятия. Все, кому не лень могут быть пузырьками очередного вскипания, сайтом нового философа. Именно поэтому– это яма вакуума, не пленума, и Френсис Фукияма только один из пузырьков, что вдруг понял то, что кто только не знал из профи, устроил скандал, когда и без того тошно бывало.
цендентального солипсизмаКороче, философия более не достойна существования, просто потому, что за то время которое она существовала было столько идей и мыслей достойных существования, что исполнение будет или может быть долгим. Но это исполнение уже не философия. Во всяком случае не теория. Но именно поэтому философии никогда еще и не было, просто потому, что кажется мысль не может быть столь бессильна для того чтобы тысячелетия ждать исполнения. Я не могу придумать никаких других всеобщих протоколов с техникой кроме двух. Свободный доступ ко всем товарам и услугам и такой же ко всем средствам производства каждому и каждой. Как и Декарт не мог придумать никаких других тезисов кроме одного. Теперь философия, в виде феминизма, например, держится большей частью не существительных и субъектов, а известных дополнений, отсюда это «каждой». Но сами по себе тезисы, это и есть ничтожное содержание этих повторов, что кружат вокруг границы горизонта, и что были названы трансгрессиями. Подобно бытие есть ничто. Все остальное не принадлежит философии. И более того сами эти протоколы, в моем случае, не принадлежат ей, это скорее тезисы политической экономии. Философия не только метафизика давно подошла к концу. Было бы поэтому отчасти наивно спрашивать, все еще, могут ли запросы бытия быть содержанием сферы первого порядка трансцендентального солипсизма, а не синтетические или аналитические суждения априори, апофантические высказывания. Что сам этот солипсизм сферы первого порядка своего собственного потока переживаний на полюсе тождественного я, это отождествление самомнения или самолюбия. Могут ли сами эти вопросы быть достоянием после всех совершенных сведений трансцендентального опыта?
И потому и этот фрагмент ничтожен без большого исследования в этой области и главное математического программирования.
Ничтожен он и потому, что прошлое и прошлое философии, ищет поглотить его целиком и это вполне возможно. Останется только эта граница, ничтожное же содержание протоколов, что понятны, впрочем, только если выстраивать разнообразные дискурсы, удерживая их машинами в памяти. Никогда больше не быть таким гигантам, какие были в 19 веке или даже в 20 веке. Не говоря уже о более ранних временах. Но теперь, в силу известных обстоятельств технологического характера и любой школьник может быть таким гигантом, просто и не просто потому что: «Интернет знает все». Не усталость, а банальная скука, далеко не переходящая в ужас, и лень, вот что теперь самые сильные опасности не только для Европы. Просто потому, что от них явно не всегда лечит или будет лечить, теперь в окружении машин, безусловное минимальное пособие каждому, которое запрашивают. Но именно поэтому философия мертва во всем этом многообразии без всеобщего понятия философствующих.
Само это утверждение больше похоже на признание осла в том, что он сдох или почти сдох. И более не может тащить груз разработки темы, сканирования понятия свободы и высвобождения, и способен только на признание в том, что ему легче лечь в сторонке не затрагиваемым ничем и никем. Воистину, эти трое (Маркс, Ницше и Фрейд), могли и могут, кому угодно задать жару и трепета. Но когда-то надо же было сделать это признание. И лучше в начале исхода, чем в начале подъема.
P.S.
Можно задать такой вопрос, были ли подобное, исходное во фрагменте самомнение сокрушено, когда-либо, и если да, то сколько раз. Довелось множество раз узнавать философов в современниках. И ответ много раз, о чем частично и было сказано, и это в чем-то аналогично оргазму, релаксация неизбежно наступает, но в пиковом моменте разрешения от напряжения( структура, видимо, общая у боли и удовольствия), ре -активируется прежне состояние , если сохраняется доступ к сфере первого порядка трансцендентального солипсизма сознания своего собственного. Отсюда второй вопрос, можно ли потерять доступ. Ответ, да. Лагеря тоталитарный режимов, десятилетия голодания в обществе, в котором индивидуализм, или то, что кажется похожим на него, в любой форме, преследуется, болезнь и конечно смерть, как видимо еще многое другое, может прервать или окончательно устранить такой доступ, как и сделать импотентом. Впрочем, вероятность основной критерий в оценках таких событий, и "как знать", остается неустранимой характеристикой их неопределенности и непредсказуемости. Это же касается и корреляции такой сферы и ее содержания, что вовсе может не быть самомнением философа или еще каким-либо самомнением индивида и его эго, в какой-либо профессии. Следующий вопрос может быть и таким, можно ли отнести содержание этого фрагмента к исключительно личной информации, частного характера. Ответ, нет. Трансцендентальны солипсизм сферы первого порядка сознания, столь же универсальный и объективный феномен, как и любой другой из всеобщих структур сознания. Только к наивности администрации и видимо роботизированной, Фэйсбук, можно отнести то, что, видимо, содержание именно этого фрагмента было признано за личную информацию. Впрочем, как знать. Это же, касается и его возможного содержания. Вообще говоря, содержание может быть любым, коль скоро, трансцендентальный субъект и тема когито, это непременно то, о чем будет говорит трансцендентальный феноменолог, что в таком случае видимо мог бы править бал прежде всего. Впрочем, Кант не нуждался в трансцендентальной феноменологии, чтобы сокрушать самомнение категорическим императивом, еще одним возможным протоколом с новоевропейской техникой по мимо тезиса Декарта. Тем не менее, для трансцендентального феноменолога, все остальное, кроме тезиса: я мыслю, следовательно, существую, - не аподиктично, не необходимо, и потому может быть любым иным. В этом возможный курьез, в особенности после того, как именно трансцендентальный субъект оказался роздан каждому в "Кризисе Европейских наук и трансцедентальной феноменологии". Каким образом редукция к чему-то, по-видимости, наиболее близкому к такому субъекту может быть высвобождением от всего другого, иного, чуждого, коль скоро, такой субъект может быть и есть у всякого? Но производным от такого высвобождения и является сфера первого порядка сознания? И таким образом возможно, что сфера трансцендентального солипсизма сферы первого порядка сознания, как раз, от трансцендентального субъекта самое далекое, оставаясь при этом темой трансцендентальной феноменологии. Впрочем, содержание единого во многом, остается и таким образом темой философии идеализма, вплоть до 20 века.
Ответ материализма, видимо, теперь, мог бы состоять в том, что такое сведение могло бы быть актуальным, так же как аккаунт в социальной сети или ОС, что распространяют по протоколам WIFI . И ответ, с известным продолжением, состоящим в том, что более не хотят удваивать сущности. И может быть вполне достаточно темы аккаунта в социальной сети, чтобы еще и развертывать тему трансцендентального солипсизма сознания сферы первого порядка. Тем более, что, если сознание не протяженно, то при чем здесь может быть близость и даль , разве что только, как не пространственные характеристики.
Тем не менее, если кто легко заявит, что вот он не находит у себя такой сферы сознания первого порядка и ее содержаний, то ему тривиально можно возразить, что, видимо, он не культивировал соответствующие приостановки и установки сознания и потому не находит, ни сферы, ни содержаний. Просто потому, что не умеет, ни читать, ни писать и знает о внутреннем мире, разве что по известным сайтам, на которых развивают сексуальное воображение, но, все же, может и догадываться.
Что касается содержаний в данном фрагменте, то очевидно, что ни содержания запросов, как и сама их форма, ни граница традиции и капиталистического накопления, "власти и авторитета денег", ни тема солипсизма самомнения, усталости или лени, стыда или совести, и не являются исключительным личным достоянием его автора, личной подписью феноменалиста, буде он таковым, свидетельствующего субъективно о субъективных состояниях. Содержание этих тем вполне может быть объективно и только форма отчасти может носить личностные и субъективные черты. Диалектика формы и содержания, что Кант называл рефлексивными понятиями, неизбежна в таких случаях. Каждое из этих двух определений сознания, отчасти попеременно может оказываться, то субъективным определением, то объективным, и на разных уровнях одновременно, и тем, и другим, и различным. Достаточно сказать, что содержание запросов может быть квалифицировано, как отражение возможных материальных условий бесклассового общества, доказательство возможности и относительной неизбежности которого, Маркс считал своим исключительным достижением. Что само по себе было видимо уступкой с его стороны институту, частной интеллектуальной собственности и одновременно защитой своих прав в обществе, в котором такой институт все еще, является господствующим. Этим отчасти можно объяснить появление и этого фрагмента. И коль скоро, было сказано, что тихие мысли правят миром, то видимо, какое-то время и из сферы первого порядка сознания некоего индивида исключительно, коль скоро, такие мысли появляются у кого-то впервые. И еще не могут быть достоянием никакого другого сознания и его сферы своего собственного. И совсем не обязательно, чтобы эти мысли были бы суперсложными, вида доказательств математических теорем или физических теорий, для их сложности может быть достаточно простой афористической формы логических и/или философских тезисов. Как не странно, протоколы с новоевропейской техникой, какими можно назвать и упомянутые тезисы запросы, и самым известным из которых может быть признан тезис Декарта, периодически дают себя знать, в любой форме общественного сознания, не только в философии, и со временем, во всяком случае, перестают быть темой исключительно сингулярной формы философского сознания. Но важно, что тема известной ссылки может быть актуальной. "Это действительное я, действительно индивида, может не знать ни одного равного себе философа, что генерировал бы равные ему протоколы или содержания: мышления, сознания, языка, труда или жизни". Гуссерлю пришлось исключить Хайдеггера из тезиса: "Феноменология- это я и Хайдеггер". И видимо, часто, только, едва ли не по одному ему понятным мотивам.
Коль скоро, тема сознания и его структур не является исключительной темой идеализма и, вообще говоря, позиция когито, как и априори, может быть удержана и в диалектической философии исторического материализма, то диалектика объективного содержания запросов и субъективной формы сферы первого порядка сознания, может быть вполне исходным противоречием развертывания частично систематизированного содержания, одного из разнородных регионов и горизонтов тем и содержаний такой философии.
Просто потому, что предназначения этих мыслей быть господствующими во всяком сознании, по отношению к чему временной приоритет их появления может быть ничтожен по значению. Впрочем, тема молекулярного желания и массового интереса, и свободного перехода от одного к другому, может и теперь, оставаться ведущей.
«СТЛА».
Караваев В.Г.