Люблю слушать музыку. Переслушал всё. От "Modern Talking" до Штокгаузена, от "Ласкового Мая" до Софии Губайдулиной, от Моцарта до Сальери (зря на него Пушкин наехал – отличная музыка). Музыку я люблю с раннего детства.
Лет в пять-шесть, не помню точно, научился ставить пластинки на родительский монофонический проигрыватель "Аккорд" в деревянном корпусе. Любимыми у меня тогда были седьмая симфония Шостаковича (такой двойник с ч/б изображением Исаакия и кроваво-алой цифрой семь) и гибкий миньон ВИА "Битлз" с песнями "Пойдем вместе", "Что-то", "Сад осьминога" и "Серебряный молоток". В ротации – бесконечная мамина классика. Затем в школе, с первого по шестой класс, у меня случился перекос вкуса в сторону тили-тили и трали-вали, массового, так сказать, потребления: итальянцы, ВИА разные, или что там ещё было тогда. В общем, музыкой я не особенно интересовался, видимо, сказалось отторжение, вызванное суровым волевым решением мамы отдать меня в музыкальный концлагерь по классу фортепиано. Да и других дел хватало. А потом пошло-поехало. Увлёкся. Началось всё с "The Beatles", как у многих. Отец как раз одновременно приобрёл нормальный проигрыватель с цифрой "001" и двухкассетник замечательной фирмы "Sharp". "Вечер трудного дня" завершал каждый беззаботный вечер советского ребёнка, и это была магия, это был "вкус мёда". Впрочем, с "Битлз" я быстро разобрался, сохранив при этом любовь к этой музыке до сих пор. Мне было интересно копать вглубь рок-вех, и я вышел на рок-н-ролл. Элвис, Бадди Холли, Литл Ричард, Чак Бери, Бо Диддли вывели меня на основу всех основ – блюз. Блюз – это всё. Больше ничего человеку и не надо. Я действительно так думал. Забегая вперёд, скажу, что я и сейчас так думаю. Тогда я уже сознательно решил заняться музыкой. К радости отца, пианино было продано и заменено на гитару. Блюзовую гамму я подобрал сам. Следующие десять лет фильма "Моя жизнь" были озвучены саундтреком чёрного Чикаго, скрипучими звуками архаичной Луизианы, солнечным, таинственно-магическим карнавально-балаганным безумием Нового Орлеана.
С музыкой тогда было совсем не так, как сейчас. Ночные сеансы радио BBC, редкие передачи на нашем трёхпрограммном, статьи в белорусском журнале "Парус" и"Студенческом меридиане", Рок-энциклопедия "Ровесника" – информация и треки собиралось по крупицам. Помню, в пятнадцать лет я привёз кассету из ГДР с замечательной записью "Sony Boy Williamson". Запись была уникальна. В начале 60-х блюзовые исполнители гастролировали по Европе, и вот этот мастер игры на губной гармошке доехал до Дании. Где и был записан. Стерео! В сопровождении удивительно звонкой и сочной акустической гитары, ведущего барабана и хэта щётками и фортепиано, между прочим, в исполнении "Memphis Slim". Пару сольных номеров на губной гармонике. Сейчас акустические инструменты так уже не пишут, несмотря на обилие примочек. Наверное, разучились микрофоны правильно расставлять. Запись была намного лучше американских записей тех лет. В Америке блюз, музыку рабочих и фермеров (да ещё и негров) так не записывали. А для европейцев это – экзотика, что-то типа джаза, только лучше. Потому что блюз круче, он естественней. Оттуда же я привёз и первую губную гармонику. Гармоника оказалась не та: как только я не мучился, никак не мог извлечь из неё звуки блюза. Потом я понял, что блюз играют на однорядной гармонике с другим строем, опять же самостоятельно поняв каким образом над выдувать надрывные блюзовые ноты, искажая чистое звучание. Но это опять не о том, что я хотел сказать. Белые украли музыку чёрных и... И подняли её до недосягаемых высот – вершиной блюзовой музыки я считаю первые четыре альбома "Led Zeppelin". Много и других замечательных белых групп в начале семидесятых заработали много денег на музыке "чёрных рабов". Не в ущерб искусству, надо сказать. Многие остались незамеченными, моя любовь к раритетам и редкостям периодически заставляет удивляться: как же так происходит – "Outlaw Blues Band" играют не хуже "Flitwood Mac" и точно интереснее "Savoy Brawn", но их никто не знает.
Впрочем, чёрные отомстили белым: funk и soul породил диско, продюсеры приспособили его для танца с однообразным ритмом 4/4 и слащавой мелодией.
Белые смогли ответить только панк-музыкой, хотя это можно рассматривать, как возвращение к истинному духу рока, ибо белая рок-музыка в конце семидесятых стала слишком заумной. К прослушиванию заумной музыки "скатился" и я, всё больше погружаясь в дебри free jazz(а), классики и авангарда. Этника, трайбл, bossa nova, латинская музыка, jungle, trance, acid jazz, lounge – всё это скрашивало рабочие будни и выносило мозг в выходные.
Музыки в природе и вокруг меня стало слишком много, и я стал тосковать по временам, когда её было совсем мало, и каждая новая песня открывала целые миры.
И вот совсем недавно я решил послушать блюз. Купил (кассетно/пластиночная коллекция давно канула в Лету) в интернете и закачал на планшет сборник аутентичного блюза – аж сто треков. С первого аккорда меня передёрнуло – как долго мне этого не хватало: простота, душевность, энергия. Там были все, ну почти все, любимые исполнители юности –Sonny Boy Williamson II, гений и новатор Muddy Waters, замечательный автор многих блюзовых стандартов Willie Dixon, изобретатель завораживающего ритма Bo Diddley, Howlin' Wolf, Robert Johnson, John Lee Hooker, Magic Sam с неповторимой "All Your Love" , Otis Rush и многие другие. Слушаю блюз в плеере, дома, в машине –везде, пританцовываю и подпеваю. У меня такое чувство что вместе с блюзом ко мне опять пришла юность
... И как будто я вернулся к корням, немного странным для русского, но так уж сложилось, что эта музыка для меня корневая.
