Была холодная зима. Из-за заторов на дороге я часто ходил пешком после рабочего дня. Дул холодный ветер, но меня спасал шарф, который я купил в одном из магазинов напротив своей работы. Он имел синий цвет, с каким-то узором посередине, проходящим по всей длине шарфа.
Он был обвязан вокруг шеи под курткой, поэтому я не мог им похвастаться перед людьми.
Снег начал падать сильнее и, скапливаясь на асфальте, хрустел под ногами. Все казалось жёлтым из-за фонарей, которые уже вовсю светили на улице. Ветер прекратил дуть, когда я прошел парк. Желтизна пропала, вместо нее пришла темнота. Изредка встречались фонарные столбы, которые подавали признаки цивилизации. Иногда проезжали машины. Как жуки, беспрестанно спешащие куда-то, издавали теплое рычание моторов.
Я остановился около домика. С виду было все ясно: его уже давно пора сносить. Иногда не понятно, как одноэтажные домики появляются среди бездушных панелек. Вроде бы стоят многоэтажки, десять или пятнадцать, а то и все двадцать этажей, а рядом расположилась маленькая изба, покосившаяся от равнодушного времени.
Внутри домика горел свет, но он был не таким ярким, как в квартирах с современными лампочками. Казалось, это была свеча или керосиновая лампа. Я смотрел, как этот свет мерцает, иногда на мгновение вспыхивает чуть ярче и тут же погасает, будто собака, которую посадили на цепь, чтобы она не убежала, а ей хочется свободы. Вот и пытается из последних сил вырваться из этих оков человеческих. Я достал пачку сигарет и закурил. Курить было холодно, но что поделать, когда ты уже зависишь от этого? Сколько раз пытался бросить – не получалось. Дым выходил вместе с теплым воздухом из носа. Улетал дальше в пустоту. Но там я уже ничего не мог разглядеть, было темно. Свет в домике все также мерцал то ярче, то тусклее.
Когда я выкурил сигарету – бросил бычок на землю. Свет в домике погас, послышались шаги и сиплое бормотание. Я стал ждать. Любопытство взяло вверх.
Кривая дверь отворилась. Я увидел очертания человека, у которого явно была нарушена осанка. Он был старым, я понял это по его дыханию. Старик еле дышал, будто пробежал марафон, но думаю марафон он пробежать не смог бы в таком маленьком домике.
— Здравствуйте. — сказал я ему.
— И тебе не хворать, — он продолжал тяжело дышать. Подошёл ближе. — есть закурить?
— Обижаете. — Я вытащил из кармана и протянул ему одну сигарету.
— Спасибо, должен буду.
— Да не стоит, мелочь же. — Сказал я ему.
Недолго думая, тоже вытащил сигарету. Закурили.
— Можно вопрос? — сказал я старику.
— Смотря какой вопрос. Меня кстати Степаном звать.
— Дима, приятно познакомиться.
— Взаимно.
Мы пожали друг другу руки.
— Степан, вот не трудно вам жить в таком доме? Он же уже того, извините, разваливается.
— А что поделаешь? Жить-то нужно как-нибудь, — затягиваясь, хриплым голосом говорил он.
— Ещё одну? — протягивая пачку сигарет, спросил я Степана.
— Нет, бросать надо это гиблое дело.
— Тоже так думаю...
— Так отчего куришь тогда?
— Да... Привык уже, привязалось оно ко мне. Иной раз только и думаю, где бы покурить.
— Да-а, запустил ты себя...
Я докурил следом сигарету. Бросил на землю. Было холодно.
— Не надо бросать...
— Что? — удивился я.
— Бычок. Не нужно его бросать. Для этого мусорки есть. Природа не для того нас создала, чтобы мы её губили.
— Извините...
— Ты лучше перед ней извиняйся, а не передо мной.
Наступило молчание. Над головой послышался гул пролетающего пассажирского самолёта, через несколько секунд опять вернулась тишина. Стало ещё холодней.
— Был у меня когда-то хороший дом, — сказал Степан, — да, как это оно бывает, люди в основном хотят себе только лучше сделать. Думают только о себе. Тогда мне было чуть ли не двадцать три года. Встретил я ее – Маришу. Красивая девушка: голубые глаза, милая улыбка. Любил я ее очень сильно. Встретил ее на кафедре валеологии. Потом, окончили университет. Я устроился на работу, а Мариша сидела с нашим ребенком. Мишей его назвали, в честь моего прадеда. Мы с ней переехали тогда к моим родителям. Там и жили, пока мне не предложили работу здесь. Нет, конечно, мы не в этот дом переехали, у нас была трёхкомнатная квартира. Примерно вот в таком доме... — Степан показал на девятиэтажку. — Переехали туда, все хорошо было. Письма писали своим родителям. Так прожили пять лет. Мишка уже в школу пошел, хороший парень был… эх. В армию его забрали потом, после школы. Приехали, ребята в камуфляже, так и не видели мы его больше. Война случилась. Письмо пришло, что, мол, умер он.
Марина тогда не поверила, заболела сильно.
— Да, тяжёлая у вас жизнь... — перебил я его.
— Хотя знаешь, давай одну. Выкурю.
Я протянул пачку.
— Потом так ещё пять лет прожили. Состояние Марины не улучшилось. Болела сильно она. Один знакомый врач посоветовал нам сходить по одному адресу. Ну а нам что терять? Сходили, а там говорят у нее рак, лечить уже поздно. Через месяц другой и она ушла. Так остался я один. Работал и проживал свои деньки. Контора, в которой я работал, сказала, что я уже старым стал, на пенсию пора. Ну, я и ушел... на пенсию.
Степан докурил сигарету. Положил в пакет, который, оказывается, все это время был у него в руке.
— Мусор вот выбрасывать пошел, просто... — прохрипел он.
— Давайте тогда до мусорки дойдем?
— Да ладно уж, задерживаю тебя только.
— Нет, мне правда интересно.
— Ну, хорошо.
Мы дошли до мусорки молча. Его дыхание давно успокоилось. Снег начал падать хлопьями. Фонари все так же горели.
— Ну, вот и ушел я на эту пенсию. Потом, примерно через месяц, позвонили мне в дверь. Смотрю, полицейские какие-то. Думаю, может чего случилось. Только потом все понял. Не нужно было открывать им. Обманули меня, не полицейские это были, а воры переодетые. Ну, а я старик и повелся. Переселили меня сюда... а недавно вот, пришло письмо, просим вас съехать из дома до понедельника, в связи с перестройкой места, где вы живёте, под жилой комплекс. Ну а куда я пойду? Некуда мне идти... Вот и думаю, что делать, куда податься? Нет, они конечно выплатили компенсацию, но… на пятьдесят тысяч квартиру не купишь здесь…
— Да... Тяжёлая же у вас жизнь.
— И не говори... одни проблемы только.
— Ладно, не расстраивайтесь вы так, все хорошо будет.
— Да было, но прошло давно. Видимо наступила черная полоса в моей жизни.
Я промолчал. Посмотрел на часы – уже восемь.
— Мне пора бежать, извините, — сказал я Степану, — рад был познакомиться!
— И я тоже... ты это, не зацикливайся на мелочах, жизнь то она одна, больше такой не будет. Так и живём...
— Хорошо, завтра забегу к вам, если можно будет.
— Буду ждать. До скорого.
На следующий день было очень много работы, я не смог прийти. И постепенно забывал, что хотел навестить Степана. Только через месяц я про него вспомнил.
Начиналась весна, но снег все ещё расстилался по городу, укутывая его. Наверное, зиме трудно отдавать весне город, она же так долго и скрупулезно раскладывала снег в каждый угол.
Тогда тоже был вечер. Я шел по тротуару. Фонари ещё не горели, создавая иллюзию, что ещё не наступил вечер. Зимой ты привыкаешь, что темнота приходит раньше, а с приходом весны – день опять нарастает... трудно привыкнуть. Кажется, что день все идёт и идёт своим ходом, ан нет. Когда я прошел весь проспект, фонари, один за другим, начали просыпаться, опять давая эффект желтизны. Я пришел к домику. Но его уже не было. Теперь тут стоял огромный стенд: "ЖК Городок" – начало строительства через месяц!". Я достал сигарету и закурил.
— Эх, вот так и живём... — уходя, проронил я в пустоту.
07.03.2020
