Знаменитый российский художник исторической, портретной и жанровой живописи родился 12.12.1799 года в Санкт-Петербурге, умер 23.6.1852 года в Мурано близ Рима.
Одногодок художника поэт Александр Сергеевич Пушкин так сказал об его гении:
Везувий зев открыл – дым хлынул клубом – пламя
Широко развилось, как боевое знамя.
Земля волнуется - с шатнувшихся колонн
Кумиры падают! Народ, гонимый страхом,
Под каменным дождём, под воспалённым прахом,
Толпами, стар и млад, бежит из града вон.
Даже закоренелый скептик не будет сомневаться в том, что эти строки посвящены картине Карла Брюллова «Последний день Помпеи». Малейшие сомнения рассеиваются при беглом взгляде на черновик неоконченного пушкинского стихотворения. Поэт набросал на той же странице, как обычно – силуэтно, по памяти, группу людей, занимающую в правой половине брюлловского полотна передний план: воина и подростка, несущих беспомощного старика.
Так уж получилось, что картина, написанная Брюлловым в Италии и принесшая ему славу, в Россию попала раньше, чем автор. Картина - в 1834-ом, художник – в конце 1835 года. Карл Павлович сначала приехал в Москву. Здесь он и познакомился с Пушкиным в 1836 году, их познакомил Павел Нащёкин.
В письмах Пушкина к Наталье Николаевне в Петербург от 4,11 и 14 мая читаем: «Я успел уже посетить Брюллова. Я нашёл его в мастерской какого-то скульптора, у которого он живёт. Он очень мне понравился. Он хандрит, боится русского холода и прочего, жаждет Италии, а Москвой очень недоволен. (…) Мне очень хочется привезти Брюллова в Петербург. А он настоящий художник, добрый малый, и готов на всё».
«Перовский показывал мне «Взятие Рима Гензерихом» (которое стоит последнего дня Помпеи), приговаривая: заметь, как прекрасно подлей этот нарисовал этого всадника, мошенник такой. Как он умел, эта свинья, выразить свою канальскую, гениальную мысль, мерзавец он, бестия. Как нарисовал он эту группу, пьяница он, мошенник. Умора». «Зазываю Брюллова к себе в Петербург - но он болен и хандрит».
По одной из легенд, даже Пушкин однажды опустился перед ним на колени. Будто бы он буквально бросился в ноги Карла, прося у него увиденный однажды рисунок «Съезд на бал к австрийскому посланнику в Смирне». Но оказалось, что рисунок к тому времени Брюллов уже продал, и он был вынужден отказать поэту в его просьбе. Говорят, чтобы загладить возникшую неловкость, Брюллов пообещал нарисовать портрет Пушкина. Будто бы даже договорились о встрече. Да встретиться не успели. Через три дня состоялась роковая дуэль на Чёрной речке.
В собрании Всероссийского музея А. С. Пушкина хранятся два предмета, относящиеся к дружеским отношениям Брюллова с поэтом. Один из них – вольтеровское кресло красного дерева, по преданию, принадлежавшее художнику. В нём вполне мог сидеть и Пушкин. Второй предмет - это письменный стол из красного дерева, который принадлежал братьям Брюлловым – художнику Карлу и архитектору Александру. По семейному преданию потомков Брюлловых, стол изготовили по чертежам самого зодчего.
Чтобы понять, что сблизило поэта и художника, надо хотя бы бегло перелистать страницы брюлловской жизни.
Карл Брюллов происходил из старинного французского рода Брюлло, известного ещё в XVII веке. Букву «в» в конце фамилии будто бы собственноручно приписал Александр 1. Императору хотелось, чтобы фамилия талантливого, молодого художника, отправленного за казённый счёт в Италию, звучала по-русски.
В детстве Карл был слабым, золотушным ребёнком и до семилетнего возраста почти не покидал постели. Естественно, в семье ему позволялось то, что являлось запретным для других братьев и сестёр. Он рано стал развиваться в умственном отношении. Лишённый сверстников, почти всегда одинокий, он с детства привык приглядываться к окружающему с необычайным вниманием.
Под влиянием отца, искусного живописца-миниатюриста, по природной склонности у Брюллова явилось желание воспроизводить то, что он видит вокруг себя. Отец был строгим учителем: не давал обедать или завтракать, пока сын не исполнит тот или другой рисунок.
В академию он поступил в 1809 году, в возрасте 10 лет вместе со старшим братом Александром – будущим архитектором, но рисовал лучше своих сверстников. Карл Брюллов умел вносить в свои рисунки жизнь и грациозность, это было ново для классицизма и даже вызывало порицание педагогов.
В академии талант Карла раскрылся рано, его ставили в пример, его ученические работы вывешивались как образцы, как эталоны, многие их них отмечались медалями. Брюллову поручали заниматься с отстающими и прощали то, за что других выставляли с позором из альма-матер.
Подобные обстоятельства не могли не отразиться на формировании характера мальчика, а затем и юноши, выпестовали в нём самостоятельность мнений и проступков, нетерпимость к принуждению, стремление к свободе в жизни и творчестве. Они проявились очень скоро, и эти черты роднили Брюллова с Пушкиным.
Учёба закончена. Двадцатидвухлетний выпускник получает одну из двух золотых медалей, что давало право на заграничную поездку и предложение стать пенсионером. Тогда это слово имело несколько другое значение, близкое к нашему «стипендиат».
Пенсионеры пользовались бесплатным жильём, питанием и форменной одеждой, а также поездкой за рубеж за казённый счёт. Брюллов потребовал, однако, чтобы ему предоставили возможность самому выбирать себе наставника. Ему директор академии А. Н. Оленин отказал в этом, и Карл Брюллов решительно порвал с академией.
Через год Общество поощрения художников отнеслось к Брюллову с большим одобрением и сделало своим пенсионером. 16.08.1822 года Брюллов с братом покинули Петербург, были в Берлине, Дрездене, Тироле, Венеции и в 1823 году посетили Рим. В Италии он прожил с 1823 по 1835 г.г.
Здесь он написал много известных работ, в том числе «Итальянский полдень», серию пейзажей и жанровых картин. В Италии Брюллов работает напряжённо, самозабвенно: изучает творчество художников эпохи Возрождения, копирует полотна старых мастеров – «набивает руку». По единодушному мнению итальянских коллег, он выполнил самую удачную копию «Афинской школы» Рафаэля, на которую потратил четыре года. Это не означает, однако, что художник не создаёт собственных, оригинальных работ.
Его всё больше увлекает портрет, но не тот, в котором, как учили в академии, главное - красота человеческого лица и тела, а тот, что одновременно отражает и внутренний мир портретируемого. В итальянские годы Брюллов находит свой стиль, свой путь в живописи: он пролёг по водоразделу между классицизмом и романтизмом.
Летом 1827 года Карл Петрович едет в Неаполь, где встречается с потомком известных уральских горнозаводчиков Демидовых – Анатолием Николаевичем Демидовым, вместе с которым посещает раскопки Помпеи. На обеих трагическая судьба города, погибшего в 79 году до нашей эры при извержении Везувия, произвела ошеломляющее впечатление.
Демидов заказывает Брюллову картину на тему гибели Помпеи, и художник с жаром берётся за выполнение заказа мецената. Брюллов едва ли не сутками пропадал в мастерской, писал до изнеможения и друзья на руках относили его домой. И так длилось три года.
Италия с восторгом встретила «Последний день Помпеи», где, кстати сказать, автор изобразил и себя. Её герои, не теряющие человеческого достоинства в последние минуты жизни, близки были итальянским борцам за освобождение родины от австрийского ига, готовым «идти и гибнуть безупречно». А вот, во Франции, где в живописи царствовал классицизм, «Последний день Помпеи» был принят с прохладцей.
И когда картина уехала в Россию, Брюллов с тревогой ждал, как оценят его детище на родине. Триумф был полный. Как писал Баратынский, «стал последний «день Помпеи» для русской кисти первый день!» Многие находили в картине отзвуки событий восьмилетней давности.
Николай I вытребовал Брюллова из-за границы с явным намерением сделать Карла Павловича придворным художником. Император неоднократно выражал желание быть увековеченным его кистью – прославленного живописца. Но Брюллов под самыми различными предлогами увиливал от сеансов. Он так и не написал портрета царя.
Брюллов уже было согласился писать с натуры портрет Николая I, но в назначенный день и час царь опоздал на сеанс. Воспользовавшись этим, Брюллов ушёл. А когда Николай I сделал ему на этот счёт замечание, то «смело, глядя в глаза императору», ответил: «Я не допускаю мысли, что император может опаздывать».
Атмосфера николаевской России гнетуще действовала на художника. И хотя он был обласкан власть предержащими, любим учениками, материально обеспечен, через 13 лет Брюллов уехал в Рим.
Не все разделяли восторженное отношение к Брюллову. В то время как одни считали его гением и «Карлом Великим», раздавались и другие голоса. Многие называли его творчество апологией безвкусицы, а некоторые – вообще пошлостью в живописи. Сам Брюллов в минуты отчаяния говорил, что Россия его отвергла, а годы, проведённые на родине, считал бездарно потерянными.
По свидетельству современников, Брюллов много пил и «в дни славы его враги уже видели в нём пьяного сатира, с опухшим от вина и разврата лицом». По Петербургу ходил анекдот о том, как Брюллов, находясь в весёлом расположении духа и тела, однажды в мастерской представил своего ученика: «Рекомендую, пьяница», на что тот, указывая на Брюллова, незамедлительно отпарировал: «А это мой профессор». По словам одного современника, «безнравственность Брюллова равнялась лишь его таланту».
Характер Брюллова и на самом деле был резкий и деспотичный и был причиной того, что отношения с другими русскими художниками в Италии у него складывались не просто. Александр Иванов жаловался на него в письмах: «Карл Брюллов является нам всем русским пенсионерам как бы каким-то властелином, и судит и рядит обо всём решительно самым резким образом».
Иванов описывает нам великого художника не в лучшем свете – как человека, глубоко безразличного к чувствам окружающих. Карл Брюллов сам страдал от своего характера, властного, горделивого, неуравновешенного. Именно в это время, когда художник чувствовал себя подавленным и одиноким, он встречает графиню Самойлову, с которой они вскоре стали близкими друзьями. Они хотели даже обвенчаться.
Многие полагают, что знакомство произошло в 1827 году в Риме в салоне княгини Зинаиды Волконской или у русского посланника Гагарина. А уже в 1828 или в начале 1829 года судьба их свела в самом романическом городе – Венеции. Была очень известна акварель Брюллова, как Юлия Самойлова садится в гондолу. Они вместе путешествуют по Италии, в Неаполь. Морской ветер, чувство свободы, безграничности человеческих возможностей, присутствие красивой женщины и умной собеседницы – неаполитанское лето стало счастливым для художника.
Юлия Павловна Самойлова была праправнучка брата Екатерины I – Карла Самуиловича Скавронского, внучка Екатерины Энгельгард – племянницы Потёмкина, дочь Павла Петровича Палена. Отчимом был граф Юлий Литта. Она любила помогать людям, хотя формально не занималась благотворительностью. Воспитывала приёмных дочерей, двух девочек – итальянок Джованну Пачини и Амацилию (они изображены на известной картине Брюллова «Всадница»). Много портретов Юлии Самойловой написал Брюллов. Это и «Портрет Самойловой, удаляющейся с бала у персидского посланника», «Портрет Самойловой, Джованины и арапчонка» и др.
В последние годы своей жизни Карл мало общался с Юлией. Смерть отчима, мужа, царская немилость, два новых замужества – всё это стало причиной отдаления графини. Они иногда переписывались, но прежней теплоты между ними уже не было.
В 1947 году у Брюллова появились первые признаки острого аневризма, болезни, впоследствии сведшей его в могилу. 1.04.1849 Брюллов с учениками поехал на Мадейру где пробыл до 1810 года и значительно поправил своё здоровье в благоприятном климате.
В 1850 году он вновь уехал в свою любимую Италию. Сохранилась легенда, что, переходя границу, он «всё оставил в отвергшей его стране», снял с себя нижнее бельё, костюм, обувь и «увязав их в узел, забросил за пограничный столб». Затем переоделся в заранее приготовленную одежду и поехал дальше. Однако, как мы знаем, выезд за границы Отечества проблемы Родины не решает. Брюллов остался русским художником и сыном России. Он продолжал жить в памяти соотечественников и в фольклоре.
Сохранилась удивительная легенда о другом великом русском художнике – Флавицком. Говорят, ему долго не удавался образ вдовушки в одноимённой картине. Однажды во сне к нему явился Карл Брюллов и подсказал, какие нужно выбрать цвета. Наутро всё получилось. А очень скоро имя Брюллова вообще стало нарицательным. Даже в наше время им успешно пользуются как удачной метафорой.
После невероятно успешного восхождения по карьерной лестнице московского портретиста А. Шилова, в Петербурге родилось крылатое выражение: «На безбрюлловье и Шилов – Брюллов».
В местечке Марчиано близ Рима Карл Брюллов умер 25.06.1852 года, погребён на протестанском кладбище Тестаччо, где обрели покой многие иноземцы – к примеру, поэты Китс и Шелли.
Юлия Павловна просила, чтобы Александр Брюллов прислал ей «Уходящую с бала» - полотно оставшееся незавершённым. «Мой неоконченный портрет… я сохраню тщательно как реликвию от моего дорогого и оплакиваемого Бришки, которого я так любила и которым я так восхищаюсь как одним из величайших когда-либо существовавших гениев», - писала она. Прагматичный Александр спрашивал о расписке. «Между мной и Карлом ничего не делалось по правилам», отвечала Самойлова. Она заказала скульптору А. Путтинатти сделать копию бюста К. Брюллова, так как ранних портретов работы Карла у неё было много, а вот портрета самого Карла Брюллова не было.
Благодаря Брюллову, мы можем сегодня вглядываться в лица многих друзей и знакомых Пушкина. Александр Сергеевич, как известно из письма его к его жене, очень хотел всегда иметь при себе её портрет брюлловской работы. Но, по неизвестным причинам, его желание не исполнилось. Не успел художник запечатлеть и самого поэта. Не так-то легко проникнуть во внутренний мир гения. Для этого требовалось время. А его уже не оставалось.
Литературные и биографические источники:
1 Вадим Соколов «Рядом с Пушкиным» т.11 Харьков Паритет ЛТД 1991г.
2.Биографический словарь. Репринтное издание.
3.Наум Синдаловский «Пушкинский круг». Легенды и мифы. Москва – СПБ
Центрполиграф 2008г.
4.Юлия Самойлова.