Они гуляли по парку,
папа, с бутылочкой пенного, мама, с баночкой вкусненького легкого с пузыриками и сын, о чём-то болтая, пиная камушки, а ребёнок бросал палкой в ещё не созревшие жёлуди, пытаясь их сбить.
Кое-где листья уже надели желтые наряды в цвет пшеничного светлого, папиного любимого напитка, и вовсю стремились оторваться от ветки, как повзрослевшие дети спешат во взрослую жизнь, чтобы лететь навстречу прогретой солнцем зеленой траве.
Мимо, по тропинке пронеслась жирная белка с орехом в зубах,
тревожно оборачиваясь и высматривая преследователей. Мальчик увидел белку и помчался вслед за ней.
-Не беги, упадёшь!
Крикнула строго ему вслед мама!
Но было уже поздно, мальчик летел вперёд, выставляя руки перед собой, чтобы не разбить лицо.
Отец подлетел к нему, поднял с земли рыдающего от боли ребёнка и грубо отряхивая сказал,- а тебе говорили, что упадёшь, че не слушаешься-то?!
Мальчик не унимался и тянул ручки к папиной шее, чтобы обнять, чтобы его пожалели, но отец резко одернул и сказал,- че ревешь как девчонка, будь мужиком,
мужики не плачут!
Мальчик всхлипывал и тёр ушибленные коленки, глядя на дерево, на котором скрылась белка.
-Ты идёшь там или что?! Давай быстрее, мы уходим и ты останешься здесь один,- прикрикнул папа.
Они шли уже молча,
мальчик, уткнувшись носом в землю, разглядывал свою пыльную обувь. Папа с мамой допили напитки и аккуратно поставили тару около куста.
-Пап, так не хорошо делать, можно же донести до мусорки,- сказал малыш, глядя на отца.
-Твоё мнение никто не спрашивал,
иди да помалкивай,- настроение у папы стало почему-то плохим.
Вернувшись домой, семья села ужинать, но ребёнок по-прежнему грустил и не очень хотел есть.
-Можно я пойду в комнату, спросил он?
-Пока все не съешь из-за стола не выйдешь, грозно ответил отец.
Глотая слезы, мальчик давился супом, в котором обильно плавала капуста и жареный лук.
...
Что вы чувствуете сейчас,- спросил психотерапевт у сорокалетнего мужчины?
-Я больше не обижаюсь
на своих родителей, ответил он,- они делали все это от любви, как могли.