У нашей великой и такой длинной страны есть одна досадная, но неизбежная особенность - огромные различия между центром и периферией. Причём не столько между центром и периферией страны, сколько между центром и периферией отдельного региона и даже района, и между отдельными богатыми и многочисленными бедными регионами.
Между Москвой и Владивостоком будет меньше разницы, чем между Москвой и тверской деревней средней удалённости. И еще один парадокс: совсем периферия часто выглядит лучше, чем периферия средней удалённости: во втором случае легко уехать, и ещё легче просто ездить на работу (маятниковая миграция), и перспективные кадры легко вымываются в более центральные места. А далекая периферия, даже если туда есть дорога, теряя население даже быстрее, чем ближние посёлки, более самодостаточна и нередко качественные демографические потери там меньше.
Долина Мезени осталась позади, осталась позади и Пинега, кончились холмы.
Дорога не стала лучше, но машин стало больше, а избы-особняки, ветряные мельницы и средневекового вида амбары сменились более привычной для нас северной действительностью - бараки, неопределённого вида развалины, брёвна, мокнущие на разъездах в ожидании отгрузки, брёвна, мокнущие на перегруженных лесовозах, которые переваливаются на бесчисленных ухабах и качают землю не хуже небольшого землетрясения.
Вечером резко похолодало, трава покрылась инеем и стала по консистенции напоминать мелко нарезанную мороженую картошку, а палатка обрела несвойственную для себя твёрдость. После нескольких дней дождя небо расчистилось и обрело болезненную ясность, звёзды засияли как где-нибудь в кавказских горах.
Вдоль грунтовой дороги тянулись бесконечные болота; дорога недавно была обновлена, отсыпана, дренирована, и там, где ковш экскаватора срезал болотистую толщу, вода хлестала в придорожную канаву как кровь из открытой раны, и в этой воде попадались льдинки. Начинался день 29 августа 2019 года.
Усть-Пинега, печальный посёлок городского типа в устье одноимённой реки, после запрета лесосплава и закрытия запани - места, где задерживался и сортировался плывущий по реке лес - переживающий не лучшие времена.
Двухэтажные деревянные дома, многие в руинированном состоянии, пустыри, маленькие магазинчики, детская площадка - кажется, единственный в посёлке объект не серого и не коричневого цвета.
Но зато асфальт - кажется, его я уже с неделю не видел.
Не вполне очевидно, но Архангельская область - самый паромный регион Севера.
Северная Двина - довольно крупная река, и с множеством населённых пунктов по берегам, и с островами, а мостов только три, и все в Архангельске.
Вот и с Пинежского тракта на московскую трассу можно ехать через Архангельск, а можно напрямую, через Усть-Пинегу и паром, что быстрее по времени, но для автомобиля по стоимости примерно столько же.
Паром ходит не очень часто, но всё равно как-то очень по-домашнему: старомодные предупредительные надписи, тесная кают-компания с фотографиями судовой команды, ну и на том берегу к высадке подают ПАЗик.
