К ХІХ веку всё чаще коми охотники были вынуждены уходить за добычей за Урал, так как местная дичь и зверь подвергались мощному охотничьему прессу.
Если до средины ХІХ в. охотник сдавал пушнину и другую добычу чердынским купцам, то позже он предпочитал, уходя на промысел, брать аванс (деньгами и товарами – для дома и охоты) у местных посредников-скупщиков из числа разбогатевших крестьян, причём боязнь потерять кредит заставляла соглашаться с более низкими ценами, чем те, которые могли бы дать купцы чердынские.
Чердынские купцы везли на Печору муку, крупы, соль, кожу, обувь, шерстяные и ситцевые ткани, посуду, различные металлические изделия, сахар, чай, пряники, Обменивали их на рыбу, шкуры зверя, пушнину, дичь.
Доходы охотника падали в связи с уменьшением зверя в тайге. В ответ возникали охотничьи артели.
Артель собиралась вокруг опытного охотника, которого просили быть хозяином, на коми языке его звали «юра», от слова юр – голова. Сам юра подбирал артель дальше, но главным условием было безропотное подчинение его слову. Особых привилегий у хозяина не было, разве что он, обычно более старший, чем артель, мог свои вещи сложить на нарты, которые тянули артельщики. Но он полностью отвечал за отношения между артельщиками, не допускал конфликтов, выбирал темп движения и маршрут, руководил строительством избы и чома.
Основной принцип артельной охоты – подчинение «хозяину» во всём и равные доли всех охотников данной артели.
В дороге хозяин шёл первым, прокладывая путь остальным, идущим с грузом. Через несколько дней пути устраивалась дневка, подгонялось снаряжение, устранялись естественные в пути неполадки, устраивалась охота на окрестную дичь и зверей.
Из продуктов брался самый минимум из расчёта 30 фунтов на неделю. Рассчитывали на охоту по пути, но всё равно нарты могли весить до 10 пудов, собаки обязательно подпрягалась в помощь охотнику, но груз был тяжёл, поэтому на подъёмах тянули нарты по двое, поочерёдно помогая друг другу.
Из имущества артель брала котлы для приготовления пищи, чайники, крючья для подвески котлов, запасные лыжи.
Охотник для себя брал лосиные или оленьи шкуры для подстилки при ночлеге, овчинное одеяло с пришитым особым мешком для ног (по сути это спальный мешок), запас одежды, порох и свинец по 3 фунта, коробку пистонов.
Для охоты на куницу и соболя обязательно брали казь – особую сетку длиной до 100 – 120 саженей (200 – 250 м), высотой 2 – 3 аршина (до 2-х метров) и с ячеёй в вершок – около 4 см.
Если выбранный район охоты посещался неоднократно, там ставили избу (вöр керка), а на новом месте возводили чом – большой шалаш-шатёр на опорах из жердей, крытых берёстой.
Уже от избы или чома охотники начинали прокладывать путики, где ставились ловушки и шла попутная охота. На куниц охотились нагоном – охотники преследовали зверька, пока он не забивался в укрытие, тогда участок обносился сетью и куницу выгоняли в сеть.
Так же охотились на лису – гнал её один, другие срезали путь и окружали лисицу лыжнёй, которую она не смела переступить. Потом круг разрезался новой лыжнёй, опять участок сужался, пока лиса не оказывалась в поле зрения одного из охотников.
Весенняя охота заканчивалась к Благовещенью (25 марта старого стиля). Добытую артелью пушнину делили строго поштучно, а дорогой мех (соболь, куница) оставался у старшего (хозяина артели), который шкурки продавал и делил уже деньги «с величайшей честностью и без утайки». В год, богатый белкой, на охотника приходилось до 500 шкурок, соболей на артель добывали до 10, в удачный год – 30, но были и другие годы, когда соболь исчезал, а белка становилась редкостью – не поэтому ли так держались охотники за своих, деревенских скупщиков, которые могли понять ситуацию, отпустить необходимые товары в кредит?
Уже ближе к дому или прямо возле деревни весной по насту устраивали охоту на лосей, в северных районах – на оленей, когда спугнутое животное преследовали на лыжах в течение нескольких часов, ожидая, что крупное животное, пробивая наст, проваливаясь в снег, выбьется из сил, после чего стреляли или добивали копьём.
Охота для коми была и тяжёлым трудом, и образом жизни, поэтому так долго сохраняются нормы морали и древнего права, определяющие отношение к природе, зверю, птице, к другому охотнику. Отсюда формирование традиционных черт характера коми: верность слову, взаимовыручка, способность на чрезмерные усилия для достижения цели – без этого не выжила бы артель охотников, семья, личность и вся Коми земля.
