Третий раз начинаю о ней писать, и в третий раз материал
соскакивает. Дойду до конца,
а экран опять сияюще-белый.
Не везет Ирке, как, наверно, и в жизни ...
Такая она -не благополучная. Я
познакомилась с Иркой в КИПе.
КИП -это цех контрольно-изме-
зрительных приборов на картон-
ном комбинате. У них там бытов-
ка, бытовка дворников.
Там ,вообще, все ведомство
располагалось-уборщиц и дворников.
Я пришла туда не по велению сердца, а по велению нужды.
Туфли, простите, износились,
а на дворе ноябрь-месяц. А я
все в туфлях...Работы никакой
в городке не было, и решила
я пойти хоть куда-нибудь, и пришла в КИП.
Меня взяли, и дали почитать
инструкции, препроводив к
дворникам. Мне было до жути
стеснительно и боязно, но двор-
ники оказались простыми и су -
ровыми людьми. Первой заговорила со мной Ирка.
Она восседала на плюшевом
ковре с лебедями, им был покрыт ее диван. На столе перед ней ле-
жал телефон и открытая книга.
Ирка показалась мне простой, из курящих, она почему-то расположила меня к себе. На-
верное, потому что была
из деревни, как и я .
Ирка из
Тысяцкого. Это селение, наверно, километров в пяти от
Кувшиново. Деревня симпатич-
ная, одной широченной улицей.
Мы поговорили о том о сем, и разошлись. Дворники пошли
убирать двор, а я устроилась
уборщицей и должна была зна-
комится с работой.
Работа мне показалась невозможно трудной, просто не-
выносимой, и была такой на протяжении всего года, кото-
рый я проработала на фабрике.
Я работала подменной, а подменять уходящих в отпуск,
не имея своего участка, всегда
трудно. Если тебе трудно- ты
ищешь маячки радости, за
которые можно зацепиться.
Одним из них была дворовая команда и , в частности, Ирка.
Чем она меня взяла, не знаю.
Чем она всех брала?..
Глаза - как украинские галушки,
Да и сама откуда-то с юга, неиз-
вестно, как приземлившаяся в нашей северной стороне.
Говорок быстрый, иногда неразборчивый, сама крепкая,
темноволосая, невысокая.
Я и сейчас думаю, что мне в ней приглянулось? Ну, что. Ведь,
я -учительская дочка, не курю,
а вот прицепились к этому,
насквозь курящему человеку.
Может быть простота нрава?
Или то, что она сразу начала
меня звать Иришкой. Не знаю...
Вообще уборщиц Ирка не любила - органически. Она на-
зывала их курицами. Конечно,
кто такие уборщицы? Это почти
прислуга, мало из них независи-
мых личностей - подотри, помой... Живут они в условностях. А дворники?
Мотаются целый день по двору,
и сам черт им не брат.
У дворников жизнь вольная,
Убрали мостовую от сих до сих-свободен. Покурить можно.
Вычистил мусорные баки -отды-
хай. Ушел подальше о КИПа, от
начальства, кто тебя видит?
Один ветер, что носит листву
по дорожкам. Поэтому ни один
дворник свою работу на работу
уборщицы не поменяет.
Может быть еще потому не
любила Ирка уборщиц, потому
что было в ней что-то поцанячье:
закинет ногу на велик и полетит...
Ирка была бригадиром .
Ни властная, крупная Наташа,
ни ухватистая тетя Валя, ни высокий интеллигентный Сер-
гей, нет, Ирка. Которая и в школе -то, наверно, училась плохо.
Но почему-то с нее за бригаду
спрашивал менеджер, она была
в курсе всех работ дворников.
Сначала это было просто нег-
ласно. Ну,у кого спросить, у
Ирки...А потом у нее появился
блокнот, и в нем какие-то сведения, сроки. При виде этих
записей на Ирку нападала смертная тоска.
- Хоть бы платили тогда за это,-
стонала Ирка, вглядываясь в
блокнотную писанину.
Мы сидели на старой проходной,
ели подобранные под заводской яблоней яблоки и , улыбаясь, смотрели в немытое фабричное небо.
Мы улыбались, я , Наташа
и тетя Валя, одна Ирка была озадачена. Нелегко было яр-
мо бригадирства. ..
В обеденный перерыв девчонки спали, тогда к ним не заходи.
Если только на цыпочках, погреть чай. Ирка спала на своих
лебедях, укрывшись фуфайкой.
Иногда они читали. Все. Зайдешь -тихо ...читальный зал.
Ирка читала детективы, тетя Валя с Наташкой - любовные романы. За всю свою бытность
Ирка перечитала столько остро-.
сюжетных историй, что они, нсверно, не поместились бы на
ее столе, поставленные стопками.
В комнате подсобников всегда
были книги. Они добывали их
в макулатурном. Фабрика
выпускает картон, и макулатурой для этого служат
коробки, но иногда в пачку зате-
шится книга, и работники на
транспортере их бросают в
ящик, а там.. куда угодно.
Вот и набрали девчонки себе
книг. Ирка постепенно стала из
них отбирать мне классику.
Вот она.
ЖоржСанд, Александр Дюма,
Гастон Леру, Л.Н.Толстой, Александр Бек, Евгений Пермяк
и другие.
Страшно, сколько книг сейчас
выбрасываются и сдаются в макулатуру. В нижнем цоколь-
ном этаже ЦКП я подобрала раздавленную дизелями книжи
цу о названиях всех улиц Ленин-
града...
Пособники работали и в снег, и в
ветер...Если мы-уборщицы, хотя бы в непогоду были под крышей, то дворники платили за свою сво
боду с лихвой. Выбегаешь выб-
росить мусор в пургу и видишь
их, ползущих божьих коровок
в оранжевых жилетах по мосту.
Они чистят дорогу... Когда идет
проливной дождь, им выдают
дождевики, и они слоняются в них по территории, убирать -то
все равно под ливнем нельзя.
Абсурд...Частенько на Ирку
находило тупое бешенство.
На нелепые распоряжения начальства. Особенно, она не
любила завхоза комбината ,
та приводила прямо
ее в ступор. Скажет, например,
вытаскивать бумажки изо льда.
Весна, лед еще не совсем растаял, а бумажки так и светятся сквозь грязно-прозрачные оковы...Значит,
надо дворовой команде их соб-
рать. Ну, ладно, подожди до
настоящих теплых денечков,
ведь они не за горами, вот уже
и воробьи оживились в фабричной теплоцентрали, и
голуби купаются в лужах.
Ан, нет, надо сейчас...
Вот и сидит дворовая в полном составе у слесарки, попинывая
камни и ветки носками кроссовок, и собирая на свои головы гнев начальства.
Своего и фабричного.../Подсобники и уборщицы относятся к клининговой компа-
нии / И было такое часто.
Вспомните школу, как всем классом уходили в кино, когда
находило на всех какое-то вольное , сопротивительное
настроение, и тогда плакали
все запреты и уроки. Так и здесь.
Уборщицы поддавались - дворники упирались, но если все молчат, то Ирка вспыхнет и выскажется. А еще не было месяца, чтоб она не собиралась
уйти. Но оставалась...
Я ушла в сентябре, как и планировала, а Ирку я еще долго
встречала с Сергеем, единственным мужчиной бригады в местной столовке,
они дружили и жили по соседст-
ву, а потом услышала, что она
все- таки ушла. Я была потрясена. Я не представляла
фабричных дворовиков без Ирки. Без ее простодушного
командования. Без сбора грибов, который она устраивала каждую осень под фабричными
елками, без ее летящей в приветствии смуглой руки.
Я встретила ее в супермаркете,
она была удручена, без работы,
мне стало очень жаль ее.
Простую, бесхитростную Ирку,
с глазами... как украинские галушки.