Синигир припал к баклажке, шумно глотая воду.
– Да у тебя рука опухла! Это гика! Говорят, место укуса печет, как прижженное огнем. Чего ж ты молчал?
– Я и подумать не мог, – простонал охотник, разглядывая покрасневшую и припухшую руку, - все твои зверушки такие безобидные, милые.
– Если бы ты сказал раньше! – Тимша взволнованно и очень внимательно принялся рассматривать руку охотника, зашептал что-то, чего спутник не мог разобрать.
–Это опасно? – слабо пробормотал Синигир, – а ведь такая симпатичная белочка!
–Тебе как жителю леса, должно знать: гика красивая, но ее укус ядовит.
– В первый раз слышу о гике: я не охочусь на белок, – совсем больным голосом заявил Синигир, - и совсем не знаю их повадок. Скажи, а яд, случайно, не смертелен?
– Нет, хвала небу! Но лучше раньше начать лечение.
Тимша полил на рану немного воды, вполголоса бормоча что-то себе под нос, потом присел рядом с охотником и, еще раз оглядев руку, спросил:
– Далеко деревня? Ты сможешь доехать?
Синигир махнул рукой:
– Еще час езды…если быстро.
– Понятно. Ладно. Дай мне минуту.
И действительно, через минуту зверолов уже укладывал Синигира в повозку, укрывая какой-то шкурой.
– А где клетки? – уже едва ворочая языком, поинтересовался охотник.
– Клетки складываются, вот они, под твоей головой, – Тимша похлопал по прикрытым рогожей деревяшкам возле лица пострадавшего.
– А где же твои бобошки и эта…кусачая гика? – совсем ничего не понимая, прошептал Синигир.
– Побежали, я думаю, домой, в Синий лес.
– Ты их отпустил? Отпустил добычу?! – изумившись, Синигир даже нашел в себе силы приподняться.
Ни охотники, ни звероловы не отпускали пойманного зверя: слишком много сил тратят они на его поимку. Но Тимша лишь улыбнулся в ответ: похоже, ничего особенного в своем поступке зверолов не видел. Он, напевая, принялся погонять свою толстую пятнистую лошадку, время от времени оглядывался и спрашивал у Синигира, как тот себя чувствует.
Через час они въехали в деревеньку и остановились у таверны «Большая кружка». Вскоре Синигир, напоенный отваром трав, запас которых нашелся, по счастью, у зверолова в дорожной торбе, и, уложив смазанную средством, что приготовил Тимша, руку вдоль тела, забылся в комнате для постояльцев тревожным сном больного человека. Зверолов, уложив Синигира и пристоив лошадей в хозяйской конюшне, наконец-то присел и принялся за еду, рассматривая помещение и сидящих за столами посетителей. В Синем лесу все делалось и строилось из дерева, а здесь Тимша впервые увидел стены, потолки и пол и мебель, слепленные из глины. Посетители тоже отличались от обитателей Синего леса: укутанные в длинные плащи, они не смеялись и не общались громко, как завсегдатаи «Колючей елки», а просто пили и ели из, конечно, глиняных больших кружек (вполне оправдывающих название заведения), иногда негромко переговариваясь. Это были, по-видимому, рудокопы из Бурой пустоши.
Ссылка на сайт книги https://ridero.ru/books/bashni_vitarov/
Ссылка на ozon https://www.ozon.ru/context/detail/id/161171884/
Ссылка на ЛитРес https://www.litres.ru/valentina-hayruddinova/bashni-vitarov/