Исповедь танцора «Шропшир Бедламс». Автор: Джон Киркпатрик. Опубликовано в журнале «Инглиш Данс Энд Сонг» номер 41/3 за 1979 год¹.
__
Перевод с английского выполнен Миладой Леоновой под редакцией Андрея Елагина специально для Happy Kelpie.
«Переписывать народные песни — это извращение, и я бы ни от кого не потерпел такого, кроме себя!»
— заявлял знаменитый британский композитор Ральф Воан-Уильямс. Замените «песни» на «танцы» и сможете попробовать оценить масштабы извращенности автора сего опуса. Ибо сейчас перед вами развернется горькая история безжалостного низвержения нашего национального достояния; разграбление архивов с целью грубо надругаться над всем, что удастся найти; злостные козни гнусного, злобного разума, посмевшего помыслить, что вышеупомянутые танцы недостаточно хороши в том виде, в котором они трепетно сберегаются на полках библиотек; осквернение стародавних законов новомодными идеями, включая откровенное сочинительство от безгранично самоуверенного и самонадеянного выскочки — меня!
Но давайте сперва обрисуем картину. Итак…
Шропшир, 1973 год.
На сцене появляется наш герой со своей очаровательной помощницей Сью Харрис. Отчаянный местный патриотизм, что пылает в груди всех иммигрантов в этой части света, овладевает его сердцем, и начинается жадная охота за исконно шропширскими песнями, мелодиями и танцами. Моррис здесь бытует в местной форме, известной как приграничный стиль, однако имеющийся опыт и наблюдения показывают, что повсеместно его воспринимают в лучшем случае как диковинку, а в худшем — как насмешку. Требуется тщательно исследовать этот вопрос...
Тем временем, команда «Саут Шропшир Моррис Мен» (South Shropshire Morris Men) настойчиво зазывает наших героев к себе, что заканчивается чередой спонтанных походов на тренировки. Несмотря на скромное название, на тот момент у них не было конкурентов в целом графстве, и они с достоинством исполняли свои танцы в старинной котсуолдской традиции, испытанной временем и одобренной как «Братством морриса»², так и Обществом английской народной песни и танца³. Я же внезапно обнаруживаю, что к заветам «Братства» относительно стиля и исполнения танцев, которым почтенная команда из Шропшира следует со всем тщанием, я сам подхожу чрезвычайно критически после двухлетнего перерыва в регулярных занятиях. За двенадцать насыщенных и крайне показательных лет в составе команды «Хаммерсмит Моррис Мен» (The Hammersmith Morris Men) в Лондоне я обзавелся собственными предпочтениями в моррисе, весьма далекими от общепринятых закоснелых догм. Как позднее дружно сошлись мы в «Шропшир Бедламс» (Shropshire Bedlams), их сторонникам не помешало бы проветрить свои мозги.
Энергетика. Всем вокруг совершенно очевидно, что дело, которым мы тут занимается — ни что иное как отголоски древних ритуалов во славу плодородия. Танцы приносят удачу. Исполнение их должно в равной мере потрясать и завораживать как танцора, так и зрителя. Тревога и возбуждение царят между танцорами, в воздухе разлито электричество. Это захватывающее зрелище должно пробирать до костей. На последнем собрании «Братства морриса», что я посетил в качестве зрителя, царившая в тамошних танцах энергетика больше соответствовала зеленой дорожке для боулинга, нежели деревенской лужайке. Не было там ни страсти, ни огня, ни неподдельной радости, ни неукротимой жажды жизни. Процент молодых людей в командах отчаянно стремился к нулю. Любая команда, которую я когда-либо воспитывал, была куда горячей и ярче, нежели это сборище брюзжащих, семенящих, чванливых стариканов.
Скорость. Я всегда ощущал, что нам следует бороться с соблазном привнести в наши танцы немного изящества и грации, что присущи некоторым танцорам котсуолда. Ибо скорость наших танцев слишком велика. Чем больше времени отводится каждому движению в танце, тем шире горизонты возможностей танцора, стремящегося к вершинам мастерства. И тем больше у него возможностей для самовыражения и персональной интерпретации в каждый момент времени. В то же время стремительные пляски могут впечатлять неискушенного зрителя, скрывая недостаток навыка, грубость и невнимание к деталям, неспособность ухватить суть предмета. Спонтанность вполне можно считать одним из определяющих компонентов народного танца.
Современному моррису — восемьдесят лет. Эта мысль заставляет меня оспаривать повсеместное негласное правило строго придерживаться того, что там насобирали Сесил Шарп и прочие фольклористы в своих экспедициях. Их заслуги неоценимы, и все мы сегодня у них в неоплатном долгу. Но те разрозненные крупицы исчезающего искусства, что они пытались собрать воедино, сегодня приняты за общепризнанный стандарт. Экспериментирование на результатах трудов наших праотцев не только допустимо, но и должно приветствоваться, если только возрождение морриса — это что-то большее, чем показательное мероприятие для музейных стен. Я сильно сомневаюсь, что моррис в 1899 году выглядел точно так же, как в 1819. И как бы усердно мы ни работали над его формой, сегодня, в 1979, нам сложнее всего ухватить и передать подлинный дух морриса. Нелегкая задачка, и не вполне приветствуется даже теми современными танцорами, которые взяли на вооружение наши новые идеи.
Традиционный танцор морриса в прошлом имел куда более простое и цельное представление о том, что он делает, нежели те из нас, кто пытается изучать эти танцы для удовольствия сегодня, в переменчивой и неоднозначной социальной обстановке. Общество английской народной песни и танца и «Братство морриса» поощряют стремление постигать ритуальные танцы любого рода и самым блестящим образом преуспевать в их исполнении, в соответствии со сводом правил и буквой закона. Однако, поступая так сегодня, во дни возрождения морриса, мы теряем самую возможность испытывать то, чем любой традиционный танцор обладал по умолчанию — а именно, способность погрузиться в танец с головой, отдаться ему без остатка, позволив чувствам, эмоциям, инстинктам затопить разум и остановить поток сознания. Последнего мы никак не сможем добиться, покуда ум наш непрерывно занят повторением движений и фигур, которые нам требуется выполнить. В рамках исконной традиции не было никаких традиций. Любые нововведения в ту пору строго ограничивались, говоря современным языком, личным опытом и предпочтениями танцора.
Я считаю, что схожих правил мы должны придерживаться и сегодня. Каждая команда должна танцевать танцы одного-единственного стиля — благо, нам есть из чего выбирать. Так и только так мы сможем приблизиться к танцорам минувших времен в попытке испытать в танце то, что некогда переживали они, и тем самым, на крыльях этого переживания, устремиться к идеальному состоянию, где восторг и страсть уравновешиваются дисциплиной и благоразумием.
Тем временем в Шропшире…
Gloucestershire Old Spot Morris Dancers в телепередаче 2006 года.
В мае 1975 команда танцоров морриса «Глостершир Олд Спот Моррис Дансерс» (Gloucestershire Old Spot Morris Dancers) посетила традиционную майскую ярмарку в городке Клан. Рослые, стройные, атлетически сложенные, танцующие грациозно и слаженно, они были чертовски привлекательны и сексуальны. Старшеклассники из местной школы так впечатлились, что принялись упрашивать своего учителя музыки научить их «таким штукам». Учитель, который знать не знал о существовании местной команды «Саут Шропшир Моррис Мен», обратился к тому единственному из своих знакомых, кто, по его мнению, был способен посвятить юных адептов в тайны древнего искусства. Не будем играть в угадайку, кем был этот человек! Тот учитель стал даром свыше для вашего покорного слуги. Неизученная местная традиция, группа наивных, вдохновенных мальчишек, полных энтузиазма, но лишенных всяких предрассудков о танцах — и я, напрочь разочарованный в моррисе, жаждавший новых идей, рвавшийся нанести Шропшир на карту морриса и в процессе, может быть, обучить людей трюку или двум. Все предвещало удачу. Я взялся за свою домашнюю работу с легким сердцем.
Источники. Прежде всего это статья Эдвина Кристофера Коута⁴ из журнала Общества английской народной песни и танца 1963 года выпуска под названием «Танцы моррис в Херефордшире, Шропшире и Вустершире». Она сопровождалась внушительным библиографическим списком, и изучение его оказалось затяжным, но увлекательным процессом. Описания нескольких местных танцев обнаружились в брошюрке Роя Домметта⁴ «Другой моррис» (я нашел ее в мемориальной библиотеке Воана-Уильямса), и некоторые из них позднее попали в «Справочник морриса» Лайонела Бейкона, опубликованный «Братством морриса». Помимо полноценных описаний имелась целая уйма разрозненных фрагментов, фигур, наметок и отсылок. Между танцами прослеживалось определенное сходство, но в целом каждый из них был как будто бы сам по себе. Посему я решил сперва выработать общие черты стиля, под которые затем подогнать имеющийся материал, нежели додумывать недостающее и заполнять пробелы в попытке привести к единому знаменателю всю бездну разрозненных сведений, лежавшую передо мной.
Как это часто случалось впоследствии с танцами «Бедламс», вдохновение пришло ко мне во время прогулок с собакой. В это время мы со Сью сделали небольшую передышку на нашем насыщенном творческом пути, дабы она могла выкормить нашего новорожденного сына. Мы обосновались на окраине деревушки Уайт Ладис Астон, которая известна одним из самых интересных и подробно описанных танцев в приграничном моррисе. Пока мой пес Шеп гонялся по окрестным полям за кроликами, у меня в голове сложилась система танцевальных движений, где четыре шага, по два с каждой ноги, исполнялись за 8 музыкальных тактов. Никакие из имевшихся свидетельств не подтверждали, что этот шаг бытовал в приграничных графствах, равно как и где-либо еще, хотя что-то подобное использовали коконаттеры из Бакапа. Но как основа для целой танцевальной традиции он был полностью моим изобретением.
Этот основной шаг задавал танцу собственный ритм и отражался на исполнении всех движений и фигур. Открытый, стремительный, летящий, он требовал переосмыслить самое представление о моррисе. Он заставил котсуолд выглядеть неестественным, судорожным, неловким. Этот шаг был решительным отступлением от всего, что бытовало в моррисе на тот момент, и потребовалось время, чтобы свыкнуться с ним, прежде чем начать первые попытки построения конкретных танцев на его основе.
Моя собака решила, что я тронулся умом. Вынужденный следовать за ней по пятам, первым делом я сочинил танец-процессию. В основу ее легли фигуры из танца с мечами, которые я положил на мелодию из «Редженси» в Брайтоне. Я осознал это не сразу — возможно, мне стоит уделять больше внимания окружающей обстановке.
Насколько я могу судить сегодня, оглядываясь назад, в составлении нашего репертуара не было никаких закономерностей. Мы брали что бог на душу положит и скрепляли воедино как придется. Так и составлялся танец. Из того, что находили следом, создавался второй, а из того, что отбраковывали, получался третий. Затем под руку попадался следующий источник, и все начиналось по новой. Я не собираюсь ни перед кем оправдываться или извиняться за такие вольности. Просто на тот момент, на том этапе развития стиля и репертуара это казалось правильным. И в туманах, сползавших в долину с сонных холмов Шропшира, я черпал неистощимое вдохновение, с легкостью залепляя любые прорехи щепоткой пыльцы тамошних фей. Я выполнил свою домашнюю работу.
День святого Свитуна, 15 июля 1975 года…
Наше первое собрание в траурном зале городка Клан. Несколько старшеклассников, парочка учителей, кучка зевак и бездомных и, святые небеса, одна девчонка! В следующий раз девчонок было уже три. Потом пять. И наконец достаточно, чтобы собрать отдельную команду. Так что после нескольких совместных заседаний Сью с девушками удалилась в здания местной приходской церкви. Так зародилась женская команда «Марта Роденс Таппенни Диш» (Martha Rhoden's Tuppenny Dish). Мой рассказ не о них, но необходимо отметить, что на протяжении всего существования обе наших команды были связаны нераздельно, и нельзя говорить об одной в отрыве от другой. И позволю себе добавить, что среди всех женских команд, что я встречал, не было другой столь вдохновенной и страстной, но в то же время столь женственной и грациозной, как «Марта Роденс». От всего сердца я желаю им успеха.
«Шропшир Бедламс». Мужская команда также превосходила доселе мне известные как числом участников, так и обилием идей. Я решил отбросить долой все установки и предрассудки из моего прежнего танцевального опыта, придумал оригинальные альтернативы традиционным начальным фигурам танца и отказался от привычки завершать выступление, с достоинством шествуя по кругу, как то было испокон веков заведено в котсуолде. Пытливый наблюдатель без труда приметит эти отступления от привычных канонов в наших танцах. Однако этого мне было мало. Нашей команде требовалось имя, способное увековечить нашу самобытность, и на наше счастье кое-что подходящее как раз притаилось в Публичной библиотеке Шрусбери.
В 1911 году один дотошный и внимательный антиквар, писавший название городка через «ю», был серьезно озадачен рядом пунктов в конторских книгах гильдии перчаточников Шрусбери.
«В книге значится, что 1688 году один шиллинг выплатили некоему «бедлам моррису», а в следующей записи «тем бедлом моррисам» выплачивают десять шиллингов. В 1689 пять шиллингов снова получают какие-то «бедломы». Да что ж это за «бедломы» такие?»
— допытывается антиквар в своей статье об Уэльсе и приграничных графствах. Далее автор развивает свои догадки и, в конечном итоге, опираясь на использование словосочетания в аналогичном контексте в конторских книгах Нортгемптоншира, приходит к выводу, что речь о танцорах морриса. «Так что это понятие мы можем включить в словари Шропшира», — подводит он итог. На этом статья заканчивается.
На тот момент я был убежден, что все это имело непосредственное отношение к «Шропшир Бедламс» — во всяком случае, мне очень хотелось так думать. Но в любом случае, имя было что надо. Оно било в самую точку. В нем чувствовалась аутентичная связь с местной историей, оно указывало на то, откуда мы родом, это было приятное отступление от бесконечных «То-то и то-то Моррис Мен» и в конечном итоге заключало в себе искру безумия, которая пламенела в самом сердце нашей команды. Более того, это имя обязывало, и, стараясь ему соответствовать, мы начали шуметь так громко, как только могли. Мы кричали, вопили, нацепили бубенцы на руки и яростно трясли ими — и все это вдобавок к нашей из без того внушительной ритм-секции с перкуссией и всевозможными барабанами. Шуму-гаму от нас было дай боже. И теперь мы сознавали, к чему нам следует стремиться.
Костюмы. Исследуя записи о местных танцорах морриса, я сделал вывод, что обыкновенно наряд их состоял из цилиндров, украшенных перьями, пиджаков с лохмотьями и лент с бубенцами, повязанных под коленями. Ну и конечно же, выкрашенные в черный лица и кисти рук (кстати, да, моя собака тоже как раз была черной — скажите спасибо, что не далматинец!). Какое-то время я гадал, что надевать на ноги, пока один наш парнишка как-то не пришел на тренировку, нацепив со пиджаком и шляпой синие джинсы и белоснежные летние туфли. Это выглядело отменно. И сочетало в себе старинное и современное именно так, как я и хотел. Этот наряд выражал самый дух команды.
Наши костюмы произвели настоящий фурор. Черные лица под черными цилиндрами, богато украшенными перьями именно так, как и подобает танцору морриса. Пиджаки с ленточками скрадывают линии тела — особенно в движении, когда все это вихрится и волнуется вокруг. Прибавьте ко всему этому буйству джинсы синего цвета, и, в конечном итоге, с любого расстояния единственное, за что способен уцепиться взгляд — это ослепительно белые туфли! И уж, конечно, в таких нарядах нас было не спутать ни с кем другим, даже с пары сотен шагов туманным утром.
Музыка. Не ко всем танцам мелодии шли в комплекте. Некоторые из имеющихся не соответствовали нашему стилю. На наше счастье обнаружился нетронутый архив мелодий, записанных Сесилом Шарпом у Джона Лока, цыгана-скрипача, что в 1930-х исколесил вдоль и поперек весь Южный Шропшир и Северный Херефордшир. Братья его тоже были музыкантами, а их сыновья проживали буквально в двух шагах от городка Клан, где мы начали свой творческий путь. Сегодня осталась всего парочка мелодий Лока, которые мы до сих пор не использовали. Очень часто название мелодии переходило к танцу, который в противном случае носил бы обычное географическое наименование (Нет ничего скучнее, чем зачитывать перед аудиторией лекцию о том, как и откуда появился тот или иной танец. У нас должны быть свои маленькие тайны. А если зрителям так уж любопытно, спросят сами!). Иногда характер мелодии сам подсказывал идею танца. Иными словами, необыкновенные, изумительные мелодии Лока подходили нашим танцам, как ничто другое.
Shropshire Bedlams на фестивале в Сидмауте в августе 2017 года.
Пение в процессе танца было обычным делом в моррисе, так что мы тоже включили его в свою практику — в основном, отдельные нестандартные куплеты и припевы. Некоторые из наших куплетов оказались настолько необычны, что ничего удивительного, если порой их не сыщешь и в глубочайших тайниках Дома Сесила Шарпа.
1979 год, день Святого Свитуна.
Как я уже писал, недавно мы справили наш четвертый день рождения. Мы стали старше и, несомненно, мудрее. Так много всего случилось в столь короткий срок! Мы со Сью обзавелись младшим братцем для нашего новорожденного сына, но зато лишились траурного зала для танцев из-за нарушения правил пожарной безопасности. К настоящему моменту уже отстроили новый зал на месте прежнего, но пол в нем — чистый каток. В Шропшире сегодня действует восемь моррис-команд: четыре мужских, три женских и одна детская — а небеса над нами полны танцующих собак, с тех пор как старина Шеп отошел в мир иной под колесами автомобиля.
Примечательны изменения в составе нашей команды. Из первого состава осталось всего несколько человек, а наши бывшие старшеклассники сегодня носятся в поисках работы по окончанию вузов. Однако от недостатка людей в команде мы не страдаем, а постоянный приток новой крови заставляет снова и снова пересматривать и переоценивать то, чем мы занимаемся, что ужасно важно после того, как первые восторги и творческая одержимость сошли на нет. Мне непросто отслеживать наш прогресс в танцах, хотя мое периодическое вынужденное отсутствие на тренировках из-за высокой занятости по работе дает мне время переключаться, чтобы сохранять свежий взгляд на вещи. Некоторое время нам приходилось тренироваться в комнатушке, которая была для нас явно тесновата, и это отразилось на характере наших выступлений, но сейчас мы нашли себе местечко получше, так что снова можем со спокойной совестью работать в свое удовольствие.
Помимо процессии, которая рассчитана на любое четное число танцоров, в нашем репертуаре четырнадцать танцев для сетов из трех, четырех, шести, восьми, десяти, и один — самый новенький — для девяти танцоров. Все, кроме двух — танцы с палками, оставшиеся два — с хлопками, причем в одном из них используются хлопки по разным частям тела, а не только в ладоши. Хотя у меня в рукаве припрятана еще пара тузов, я ощущаю, что имеющегося уже более, чем достаточно — по причинам, которые я называл выше. Непросто служить образцом, постоянно балансируя между поддержанием разумных ограничений и, в то же время, энтузиазма и интереса. Однако постоянные размышления над этим держат меня в тонусе, и если бы я был полностью доволен происходящим в моей команде, боюсь, это был бы явный знак, что что-то идет не так.
В целом же я очень горд и рад тому, чего в итоге добились «Бедламс». Мы заявили о себе. Мы создали новый стиль морриса, облачив древние кости в нашу собственную плоть. Наши танцы произвели именно тот эффект, на который я рассчитывал. Господа Коут и Домметт выразили свое одобрение, все прочие же пришли в ярость. Обе реакции весьма приятны.
Интерес к приграничному моррису неожиданно возрос. Доходят слухи, что наши шаги преподают как аутентичные, а наши танцы меняют, как хотят. Некоторые команды прошлись по тем же источникам, что и мы, но сделали собственные выводы. Что ж, все в ваших руках. По сей день целая пропасть материалов ждет своих героев, чтобы кто-то облек их в форму своих представлений и предпочтений — и не только в нашем графстве, но и по всей стране. Так что не вешайте носы. Пара дней раскопок — и все это ваше. Посему отрывайте зад от стула — и вперед, работать!
__
¹ BORDERING ON THE INSANE. Confessions of a Shropshire Bedlam. By John Kirkpatrick. From English Dance & Song, vol. 41, №3, 1979.
² «Братство морриса» (англ. Morris Ring) — старейшая в мире организация, свыше 80 лет занимающаяся поддержанием и продвижением традиций морриса.
³ Общество английской народной песни и танца (англ. English Folk Song and Dance Society, EFDSS) — крупнейшая организация, изучающая английский фольклор. Создана при слиянии Общества народной песни с Обществом английского народного танца, основанного Сесилом Шарпом и его приспешниками. Подробнее читайте в нашей статье.
⁴ Эдвин Кристофер Коут (Edwin Christopher Cawte) и Рой Домметт (Roy Dommett) — английские фольклористы, изучавшие моррис и его историю.