Рецензия # 1 в рамках работы в большом жюри премии Нацбест-2020
У этого текста – эпиграф из "Трех товарищей" Ремарка. Затем идет авторское пояснение: "Почти все ситуации и разговоры в этой повести — это невыдуманные реалии лета 16-го года. Я, конечно, понимаю, что зафиксированные мной здесь положения не разворачивают полной картины происходящих тогда событий, в Киеве в частности и в Украине в целом, но это то, что видел и слышал именно я."
Прочитав это, я подумал, что, возможно, и сам текст будет в духе Ремарка. Пересечения между реальностью его книг и заявленным временем и местом действия вполне выстраиваются. Где-то на востоке Украины идет война, и это как-то ощущается и в Киеве, отражается на людях.
Война действительно присутствует, но скорей формально. В начале повести парень, вернувшийся из зоны боевых действий, обложившись иконами на диване, вводит себе смертельную дозу наркоты.
Это – сосед главного героя, тридцатичетырехлетнего литератора Владимира Лутковского, который планирует повесть под названием "Тыл". Вообще, литераторов в повести много. Второй главный герой, Марк Ленц – поэт, а также волонтер, который ездит в зону боевых действий. Ненадолго появляется и третий литератор – Сикорский.
Собственно, повесть почти полностью состоит из диалогов между выпивающими в разных локациях Лутковским и Ленцем, иногда разбавленных включением других персонажей и диалогами с их участием.
Ничего похожего на Ремарка нет. Есть многостраничный банальный интеллигентский пиздеж на разные темы, включая, естественно, и войну. И это очень быстро наскучивает.
В перебивках между диалогами иногда всплывают такие вот стилистические изыски: "Тяжёлое марево бездушным зноем растеклось по бетонным районам города."
Вообще, из сказанного в диалогах запомнилась прежде всего прикольная в своем идиотизме байка про проводника поезда и посещавших СССР Дэвида Боуи и Игги Попа.
Еще заинтересовал вот такой пассаж: "Во времена противостояния на Майдане у людей, считающих себя киевским культурным андеграундом, было две зоны для глубоких разговоров и раздумий о смысле происходящего. Первая — это разрисованное портретами Батьки Махно укрытие «Барбакан», которое возвела напротив станции метро «Крещатик» революционно настроенная богема, вторая — инфернальная помойка, разлившаяся лужами мочи и непереваренного алкоголя и заваленная различным мусором."
Про это прочитал бы и больше. Но, увы, повествование скоро вернулось в 2016-й год.
Ну и, наконец, порадовала процитированная надпись на стене подъезда: "Украинские нацисты — пидарасы и вафлисты". Слова "вафлист" я не слышал класса с седьмого. На Украине его, что ли, до сих пор употребляют?
Кстати, повесть "Тыл" составляет всего две трети номинированной рукописи. Затем идет текст, который сам автор определил как "необязательные дополнения к повести «Тыл»". Это – заметки в формате Фейсбука (возможно, они и публиковались у автора на Фейсбуке, я не проверял): наблюдения, дневниковые записи, размышления. Назвав необязательными, автор их максимально верно определил. Мне здесь добавить нечего.