И разве не печально наблюдать, как то, что хотело быть более высоким, чем сознание&
— сверхразумным божественным экстазом, но обернулось своей полной противоположностью — пред- и подсознанием,
Недоразумением и просто неразумием, к тому же отнюдь не божественного, а едва ли не дьявольского свойства (если воспользоваться романтической фразеологией).
А между тем в подобной метаморфозе была своя логика — точнее социо-логика, которой подчинялась эволюция взаимоотношений художника и публики в западноевропейской культуре последних полутора сотен лет.
Одна из важнейших пружин этой социо-логики коренится в объективном аспекте описанной эволюции, который вынуждал художников снова и снова пытаться проломить стену, отделявшую их от публики («ослепшей», «оглохшей» и «онемевшей»).
Предметное искусство предполагает узнавание предмета. Беспредметное искусство работает на чувства и подсознание напрямую. Минуя разум
Согласитесь, что у иконы такая же задача, хотя там мы видим предметы? Или у других "святых" картин.
Яркий представитель беспредметного искусства это Марк Ротко и его картины, которые можно назвать "Буддийский Телевизор"
Другая же из этих пружин была неразрывно связана с тем, как сами художники осознавали свое место и призвание в сложившейся культурно-исторической ситуации и какую роль сыграло это самоосознание людей искусства в их собственном творчестве, а через него, через его результаты — опять же в сфере взаимоотношений между художником и публикой, искусством и обществом.
Раскол между художником и публикой таит в своих темных глубинах один очень опасный момент, на который пока мало обращают внимание.
Дело в том, что в результате этого раскола на первый план выдвигается проблема взаимопонимания художника и публики, отодвигая на задний план и постепенно погружая во мрак забвения неизмеримо более важный вопрос — о том, ради чего осуществляется это взаимопонимание, во имя чего оно должно быть восстановлено, какая цель должна освящать и цементировать его.
В платоновской концепции «божественной одержимости» художника скрывалось рациональное зерно. Как бы ни был тенденциозен Платон, стремившийся отделить художника-ремесленника от его собственного произведения, коль скоро оно становилось предметом высокого наслаждения людей, «свободнорожденных и культурных», он был прав в своем стремлении доказать, что в каком-то смысле истинно художественное создание бесконечно выше своего создателя; ибо кроме того, что хотел сказать и сумел сказать художник в своем произведении, в нем содержится еще нечто, «сказавшееся» помимо воли, намерений художника и что было «дано» ему вместе с материалом и «техникой» его обработки, вместе с его искусством и со всей культурной традицией, в атмосфере которой он творил.
Вот почему Платон был не так уж не прав, говоря: «божествен» не сам художник, а его творения, то, что «сказалось» в них, выразив столь же объективное, сколь и универсальное содержание его творчества, его искусства вообще.
#art&art