После волны "хайпа" в статьях про негативную лексику, вызвавшую бурю эмоций, но и много новых знаний в комментариях, предлагаю вернуться к тихим темам вновь - описания тех трудностей, которые возникают у русскоязычных при изучении татарского языка (собственно это и основная тема данного канала).
Я наверное повторюсь, но все же скажу, татарский язык в своем богатстве и сложности, также как и английский - на 90% это глаголы (по моим личным ощущениям, в русском глаголы это только 60% от общей сложности. Ощущения субъективны и не претендуют ни на что ваше, что ваше может обидеться)))). При этом, у меня такое ощущение, что школьная программа берет 40% от этих 90, оставляя 60 на "самостоятельное изучение", точно зная, что никакого самостоятельного изучения не будет, и человек, в общем-то, именно из-за этих 60 остается не до конца понимающим язык, и поскольку это более сложные вещи, а не более простые, при резко спадающей мотивации он их и не доберет.
Я давно подозревал, но комментаторы только подтвердили, что в разных местностях есть разная степень, скажем так, красоты употребления татарского. Литературный язык дается всем обучающимся на татарском в школах, но есть места, где языком решения рабочих проблем является литературный русский, а татарский при этом - непоколебимый язык семьи. В таких местах люди не употребляют в татарском һәм (и), шуңа күрә (поэтому) и всякие сложноподчиненные предложения, в общем, язык максимально далек от книжного. При этом все богатство татарского глагола им известно, все 90% языка, а не употребляют они только 1%, в который входят һәм и шуңа күрә. Неудивительно, что учебники татарского для татар не учили их известным им 90% сложности про глаголы, а форсировали 1% литературной речи. Когда в ускоренном порядке появились учебники для русских, приоритеты были выбраны немного не те именно в таком ключе: вместо того, чтобы форсированно учить все про 90% языка - богаство форм глаголов, и если останется - узнать про литературный стиль с һәм и шуңа күрә, чтобы максимально понимать татар с разной степенью используемой стилистики речи, в учебниках для русских было достаточно много уделено сложноподчиненным, сложносочиненным и запятым в них, давалось много текстов из реальных газетных статей, написанных в единственном времени, на примеры с таким употреблением, а вот глагольное богатство, порой доступное только как прямая речь, дано сжато. Поэтому нижеследующее для нас весьма закономерно
Егу vs төшү
Если в русском языке у нас всего два залога, действительный и страдательный, то это довольно легко позволяет "думать" такие глаголы, если конечно к этому выработана привычка, действительный действует, например, "валит", а страдательный - находится под воздействием, например "валится". Если глагол выражает такое действие, что предмет может совершить действие только над собой, например, "падает", то образовать от него страдательный проблематично - "падается" это непонятно что такое, так не говорят.
В татарском чуть сложнее. Новые залоги можно организовать из любого другого залога, а понудительный может наращиваться сам на себя бесконечно :) И иногда русская схема мышления, которая конечно же не простая сама по себе, заставляет напрягаться над еще более замысловатой татарской.
Например, снижаться, опускаться будет "төшү", с основой "төш" в основном залоге. Опускать будет "төшерү", т.е. за счет понудительного залога слово образуется из основного.
Падать, валиться будет "егылу", что является страдательным залогом от глагола в основном залоге "егу", валить, ронять.
Как видите, в одном случае слово в страдательном залоге (опускаться) в русском в татарском находится в основном, в другом случае слово в страдательном залоге в русском (валиться) в татарском точно также находится в страдательном.
Вообще-то, это так себе проблема, потому что по началу, изучая глаголы, русскоязычные запоминают егу и егылу, төшү и төшерү по отдельности, как будто не связанные с собой глаголы. И воспринимая их так, путаницы в голове точно не возникнет. Вот только, учитывая количество глаголов в основном залоге и все возможное количество их во всех других залогах, рано или поздно придется на основании известного глагола и либо знания о грамматике залогов, либо того самого "чувства языка", его такой синтезировать. И если в русском мы просто прибавим "-ся", или не прибавим, там, где почувствуем, что как в "падает" это сделать нельзя и пойдем в обход, то в татарском это без достаточного опыта "синтезирования на лету" - то есть все-таки без чувства языка - это выходит для тех, у кого он неродной довольно напряжно - вариантов образования много. Наверное не случайно именно поэтому в полурусской-полутатарской речи плохо знающих татарский горожан именно такие сложные глаголы и заменяют русскими. А вот в речи плохо знающих русский татар я путаницу с "-ся" и без "-ся" никогда не подмечал.
Егылып төшү
Еще одна особенность, на которую русскоязычный не обратит внимание, а его точно не поправят, потому что вообще замечательно, что он хотя бы близко сказал, к тому что правильно. Вы по предыдущим публикациям, наверное, знаете, что оттенки смыслов в татарском активно создаются сочетаниями "деепричастие+глагол", заменяя русские приставки для пространства и степени законченности. Одно из самых расхожих составных выражений - "упасть" - егылып төшү (повалившись опуститься). В нем первое слово находится в страдательном залоге (см выше), второе - в основном. Если кто-то принудит нас или создаст ситуацию (позволит) нам упасть, то как надо изменить глагол? Первый приходящий в голову ответ - навесить "понудительный" аффикс?
егылып төшерү - повалившись снизить? Но роняющий сам не валится!
а как тогда?
егылдырып төшерү - "поваливируя" снизить? Ничто не мешает создать синтетически глагол "егылдыру", грамматически придраться не к чему, вот только его существование не нужно и бритва Оккама против. "егылу" ведь в страдательном залоге, понуждение к страдательному и есть основное действие!
егып төшерү - валя снизить. Вот так правильно! Вспомнит ли про это ваша голова, если слышали вы словосочетание редко, а "синтезируя" надо помнить, что надо воспринимать деепричастие не как русскую неизменную приставку, а как самостоятельную историю? Я постоянно оговаривають в подобных случаях.
Одеть и надеть
В русском есть сложные места с приставками, все знаем классику, как мы неправильно запоминаем "надеть" и "одеть", а потом нас поправляют и мы наконец-то выучиваем как надо. На всякий - "надеть, надевать" - надеть предмет на себя, на другого "надеть платье". "Надеться" - факт одевания с точки зрения одежды. "Надеваться" - это способность быть надетой с точки зрения одежды. "Одеть, одевать" - одеть кого-то во что-то, например "одеть ребенка". "Одеться" - факт одевания с точки зрения ребенка. "Одеваться" - это "одеть самостоятельно". С точки зрения русского, это разные глаголы, отличающиеся приставками и суффиксами (в том числе частицей ся, различающей залоги).
В татарском эти смыслы выражаются разными глаголами, отличающимися аффиксами разных залогов.
кию - надевать (платье на себя), действие человека в отношение одежды, а еще носить после надевания в качестве одежды: основной залог
киенү - одеваться, облачаться, действие человека в отношение себя: возвратный залог от кию; не употребляется с одним предметом одежды, а с костюмом, образом, всей одеждой целиком, если что-то одно и на себя - то кию
киелү - быть одеваемым, одевабельным, надеваемым т.е. одеваться/надеваться в смысле возможности, действие вещи в отношение человека, страдательный залог от кию
кидерү - одевать (платье на другого, например, ребенка; если точнее опосредованно делать так, чтобы он одел или носил одежду), действие человека в отношение другого человека, действующего в отношении одежды, но в конечном счете в отношении одежды, понудительный залог от кию. Как и во всех случаях с понудительным залогом, вызывающим у меня до сих пор удивление, есть значения, которые я бы употребил с другим глаголом, но татарам виднее )) Например, надеть кольцо, хомут, шину на колесо кидерү, а не кию. Т.е. так бы опосредованно заставить палец, шею лошади, колесо носить этот предмет.
кидерешү - совместный залог от кидерү (надевать друг другу отдельные предметы)
кидертү - понудительный залог от кидерү (заставить кого-то одевать другого или надевать что-то на предмет)
кидерттерү - понудительный залог от кидертү и так далее. Шутка. Нет такого слова, оно бессмыслено, но теоретически возможно.
киешү - совместный залог от кию. Как это понять? "Балдак киешү", например, взаимное надевание колец друг другу в ЗАГСе и видимо ношение их потом парой.
киендерү - одевать (ребенка в костюм), понудительный залог от киенү, т.е. действие в отношении другого человека, чтобы он одел сам себя (оделся), т.е. в конечном счете действие в отношении другого человека. Не употребляется с одним предметом одежды, а с костюмом, образом, всей одеждой целиком, если что-то одно и на себя - то кидерү
киендертү - ну вы поняли, понудительный залог от киендерү (заставить кого-то одевать кого-то в костюм или во всю одежду)
киендерешү - совместный залог от от киендерү (одевать друг друга в костюмы персонажей или всю одежду целиком, делать друг друга одетыми)
Еще слой понудительных и совместных залогов, и выйдут всякие описания сложных фетишизмов.
Но при всем этом богатстве, я теряюсь, когда, например, мы идем с сыном одеваться, и вот по-русски я бы сказал "давай одеваться", как обычно в русском языке говорят детям, указывая на совместность действий, а тут даже непонятно, как именно выразить мысль, что мы вместе будем пытаться одеваться, сначала каждый сам себя, но если он сам не оденется, то за него его доодену я :) Киенешү? Киенештерү? Видимо потому и говорю как попало и как в голову стрельнет, если иной раз хочу сказать по-татарски, и видимо всяко неправильно )))
Понудительный ли понудительный?
Мне все-таки кажется, что русское название понудительного залога - не совсем корректное от татарского "йөкләтү" - "нагружательный" (я бы даже сказал "напрягательный"). Когда начинаешь разбираться, как он работает, возникает ощущение, что "понуждение" это только половина случаев. Например, опосредованные действия при помощи механизмов - это тоже понудительный залог. "Саву" - доить, "савдыру" - и заставлять доить, и позволять доить, и доить доильным аппаратом. "Басу" - давить", "бастыру" - и заставлять давить, и позволять давить, и печатать на типографском оборудовании. Впрочем, это уже другая, отдельная история.