Отрывок из рассказа Ивана Карасёва " ИЗ ЖИЗНИ СТУДЕНТОВ. 1956-Й "
из сборника "Были и небылицы"
За окном накрапывал осенний дождик. Его мелкие капли тихонько стучали о жестяной лист отлива плохо заклеенного на зиму окна, и этот равномерный звук маленькими молоточками барабанил где-то в голове Изольды: «Съесть бы чего, съесть бы чего, съесть бы чего!» Пустой со вчерашнего вечера желудок требовал хоть какого-то съедобного наполнителя.
До стипендии оставалось ещё два дня, а в дерматиновом кошелёчке на зажимных застёжках с круглыми головками лежала только одна двадцатикопеечная монета. Даже сладкой газировки на неё не купишь. Занять тоже не у кого, все ждут очередной «стипухи», даже, если найдёшь подружку, которой внезапно пришли деньги от мамы, то потом всё равно ведь отдавать придётся, и в следующем месяце ставшим традиционным финансовый коллапс будет только сильнее и ещё больнее ударит по органам пищеварения.
После Новгорода с его двумя построенными на скорую руку кинотеатрами и парой-тройкой уличных ларьков с мороженым Ленинград предстал перед студенткой из провинции настоящим морем соблазнов с большими красивыми кинозалами на Невском, кафе-морожеными, кондитерскими, наконец, с шикарными конфетными прилавками в обычных продуктовых магазинах. Ну как удержаться от политого клубничным сиропом шарика сливочного объедения в металлической пиалке на высокой ножке? Или как не накупить со стипендии полкило вкуснячих конфет в красивых обёртках: «Каракум», «Мишка косолапый», «Красная шапочка», «Белочка». Они потом создавали гастрономический аккомпанемент долгих вечерних сидений над очередным скучным учебником по строительному делу. Когда первая партия конфет заканчивалась, на смену ей приходила вторая, потом, порой с небольшим перерывом, (иногда всё-таки Изольда старалась делать паузу) - третья, четвёртая, и так пока не заканчивались все деньги – и те, которые почтовыми переводами присылал отец, и те, что в первых числах каждого месяца раздавала староста группы.
На первом курсе Изольда ещё стеснялась заходить в кафе, ограничивала себя магазинным мороженым, и считала свои финансы достаточно аккуратно – семнадцатилетняя девушка панически боялась оказаться без денег за двести с лишним километров от родительского дома. Однако, когда это случилось в первый раз, ей как-то удалось легко выкрутиться из ситуации: то соседки подкормили, то однокурсницы кашей угостили, то попала на неожиданные посиделки под гитару и чай с пирожками. Поэтому постепенно начала не так сильно переживать из-за невесёлой перспективы длинных вечеров с постоянно урчащим желудком.
Но в этот раз всё было гораздо мрачнее, чем в предыдущие. Все четыре девчонки в комнате крепко сидели на мели. Люська, альпинистка - покорительница вершин во внеучебное время, та вообще только три копейки смогла наскрести, даже, объединив усилия и возможности, на ту же газировку им всё равно не хватало. Две другие соседки в этот вечер сидели в читалке, но надеяться на них было бесполезно – там тоже кошельки зияли пугающей пустотой в конце каждого месяца. Правда, у них на курсе имелись более хозяйственные девчонки, которые с каждой стипендии скидывались, покупали продукты и по очереди кашеварили после занятий, там всегда хоть чем-то, но удавалось заморить червячка. Однако к этому спасительному методу Изольда с Люськой уже прибегали не один раз. Появляться ни с того, ни с сего сегодня у запасливых однокурсниц было совсем неприлично. Они сразу понимали к чему приведёт неожиданный визит и с каждым разом всё менее и менее охотно угощали легкомысленных подружек – особо богатых в общежитии не наблюдалось, деньги от звонка до звонка считали все, только у некоторых это получалось лучше.
Наконец, более изобретательная и смелая Люська вспомнила о своих новых знакомых с другого факультета, накануне случайно разговорилась с ними в фойе. Решено, может там что-нибудь да срастётся. Но получилось плохо, те только поужинали, подметя со стола всё подчистую. Оставалось лишь грамм двести водки – её держали для компрессов.
- Девочки, может, вам водки налить, она ведь калорийная! – извиняющимся голосом произнесла принимающая сторона в лице главной местной хозяйки.
У Изольды глаза на лоб полезли, она ещё сорокоградусной не пробовала в свои едва стукнувшие девятнадцать лет. Но её подруга вдруг ни с того ни с сего согласилась:
- А давай, всё ж что-то! Что Изольда, слабо?
- Я водку не пью, ты что, нет, не буду!
- Давай, не ломайся, водка она и калории необходимые для организма даст, и расслабишься, спать ляжешь, так до утра и дотянем. Ты же не хочешь себе гастрит заработать?
- Не, не хочу, - робко пробормотала Изольда.
- Тогда пей! – тон Люськи не предусматривал возражений, она протянула наполненный до половины стакан, - давай, не тушуйся. Деканат не видит. – в общежитиях распивать алкоголь запрещалось категорически, хотя это было самое нарушаемое правило проживания.
Изольда взяла слегка подрагивающими от волнения руками стакан, поднесла к губам, зажмурилась, но выпить не смогла:
- Не могу, воняет сильно.
- Представь себе, что пьёшь лекарство, она таковым в данном случае и является!
Несчастная жертва собственного легкомыслия молча постояла со стаканом, потом опять закрыла глаза, поднесла стакан к губам и быстро, одним махом, опрокинула себе в рот и тут же закрыла его обеими ладонями, как будто придерживала вещь, грозящую упасть. Из себя смогла выдавить только подобие стона:
- Оййй.
- На, полотенцем занюхай, - угощавшая студентка протянула какую-то вонючую кухонную тряпку.
Изольда схватила лоскут грязной ткани, поднесла к носу и втянула в себя ароматы сегодняшней каши вперемежку с кислым запахом вытертого позавчера стола. Помогло, стало чуть лучше. Люська не заставила себя долго ждать, и, убедившись, что с подругой всё в порядке, без особых проблем заглотила содержимое своей ёмкости.
- Спасибо, девчонки, теперь до утра доживём, - сказала она, и после небольшой паузы добавила, - ну мы пойдём, не будем вас отвлекать. Пошли, Изольда!
Полный текст - сборник "Были и небылицы" Ивана Карасёва: