- Я к Чудному Виктору, - перед медсестрой, дежурившей в отделении травматологии и хирургии, очередной раз за последние полчаса, появилась посетительница.
- Добрый день, а Вы ему кто?
- Супруга, - ответила девушка и, увидев некую растерянность в глазах медсестры, добавила, - Бывшая супруга.
- Мы пускаем только родственников, а Вы по факту ему уже… никто.
- Я никто!? Да как Вы смеете? У нас общий ребёнок. Где Ваше руководство?
Медсестра грустно вздохнула. Да, вторая девушка вела себя совсем не так, как первая посетительница.
- Не шумите, здесь больница. Чудный лежит в палате № 8. Я пропущу Вас, но у него уже посетители.
- Да? И кто же.
- Его невеста, практически жена, - медсестра почти слово в слово повторила слова Натальи.
- Вот как!? Значит бывшая супруга уже никто, а какая-то «невеста» прям близкий родственник. Устроили здесь вертеп. Я обязательно на Вас пожалуюсь, - с этими словами Валерия, гордо вздёрнув нос, пролетела мимо медсестры.
Демонстративно пройдя мимо коробки с бахилами, девушка, громко цокая по чисто вымытой плитке своими острыми каблучками, прошла в палату с цифрой восемь на двери.
В помещении по-прежнему мерно попискивал прибор, ведущий какие-то важные измерения, Виктор всё также лежал на кровати, не приходя в сознание, рядом, на неудобном стуле сидела Наталья Андреевна.
- Здрасте, - небрежно бросила приветствие в никуда Валерия и положила чёрный пакет с тремя апельсинами на столик возле кровати.
- Добрый день, - ответила Наташа, внимательно разглядывая вошедшую, - А Вы, я извиняюсь за бестактный вопрос, кто?
Валерия раздраженно покачала головой и довольно грубо ответила:
- А я, между прочим, его законная супруга. А вот кто ты — не совсем понятно.
- Насколько мне известно, Виктор в разводе.
- Знаете что!? - вспыхнула Валерия, - У нас с ним общий ребёнок, а наши временные семейные трудности не должны ни кого волновать. Разошлись-сошлись, кому какое дело? Это наши семейные проблемы.
Валерия говорила громко, напористо, желая поставить незнакомую ей девушку в неловкое положение, заставить смутиться и уйти, но к несчастью для неё, Наташа, которая за свою недолгую, но насыщенную на события жизнь, успела побывать во многих неприятных ситуациях, была достойным соперником.
- Семейные трудности? Временные? Очень интересно. Знаете, уважаемая, насколько я знаю, в общепринятом понимании — семья это союз мужчины и женщины, в котором рожают и воспитывают детей.
- Да это так, - гордо кивнула Валерия, перебив девушку
- Но если в этом союзе вдруг появляется ещё одна женщина или, как в вашем случае, посторонний мужчина, то о какой семье вы говорите?
- Это не твоё дело, я не собираюсь обсуждать наши, возможно имеющие место семейные проблемы, с кем попало.
- Поверьте, мне так же, как и Вам, этот разговор не доставляет ни какого удовольствия. Предлагаю не мучить друг друга и прекратить наше общение.
Валерия раздраженно дёрнула щекой и, не найдя, что ответить своей собеседнице, отвернулась к окну.
Наташа молча вышла из палаты и направилась в кабинет главврача.
- Доктор, добрый день, меня зовут Наталья Андреевна, я близкий друг Вашего пациента — Чудного Виктора. Подскажите, что с ним?
- Здравствуйте, Наталья Андреевна, нам необходимо дождаться результаты анализов, для того, чтобы делать какие-либо выводы, но предварительно могу Вас успокоить — всё будет хорошо. Но это предварительно — точно скажу после того, как увижу анализы, снимки и МРТ. Пока всё.
- Спасибо, доктор. У меня есть возможность перевести Виктора в платную клинику.
- Думаю, не стоит, у нас есть всё необходимое оборудование и медикаменты, чтобы провести лечение на достойном уровне. Если что-нибудь дополнительно понадобится, я Вам сообщу.
* * *
Сархат осторожно постучал в тяжёлую, массивную, даже на вид, дорогую, дверь, ведущую в кабинет шефа.
- Да, входи, - донесся до него раздраженный голос шефа.
Мужчина несмело вошёл и замер у двери.
- Проходи, присаживайся, чего замер. Раньше надо было бояться. Ты что-нибудь знал об этой квартире?
Сархат отрицательно покачал головой.
- Тогда я тебе вкратце расскажу, чтобы понятнее было. Эти два идиота — Элеонора и Геннадий, настолько осмелели, что решили провернуть махинацию с квартирой без меня. Нашли на сайте знакомств одинокую девку, Генка с ней познакомился, а дальше по нашей схеме. И всё это без моего ведома, представляешь? Ну и, естественно, попались ментам. Идиоты, - шеф раздраженно расслабил галстук и рванул ворот рубашки.
- А что Элеонора говорит? - тихо спросил Сархат.
- Да что может говорить эта дура? Кается, мол, бес попутал, захотели себе гнёздышко своё. Работали очень грубо, их даже не остановило, что у девки этой ребёнок есть. Идиоты, девку убили, а ребёнка просто вместе с ней в подвале бросили. Почему, почему я должен работать с такими идиотами!?
- А Геннадия как задержали?
- О, Сархат, это очень интересная история. Эти глупые люди, в конце концов, поняли, какую тупость совершили. Но ума-то нет, прийти ко мне и покаяться, помощи попросить. Решили самостоятельно всё исправить - квартиру продать, деньги скрысить. Тут на ментов и нарвались, - шеф подошёл к маленькому столику и налил себе стакан коньяка, - Элеонора одному менту всё лицо до крови расцарапала, вырвалась и убежала, а Генка не смог. Следователя избил, но его скрутили. Теперь следак в больничке, а наш дурачок в камере.
Шеф залпом выпил благородный напиток и поставил пустой стакан на стол.
- И знаешь что, Сархат? Казалось бы, и чёрт с ним, с дураком. Сам виноват — наломал дров, пусть сам и расхлёбывает. Но есть одна загвоздка — этот дурак нас всех сдаст. Я мог бы всё решить, но не в этом случае. Пострадал полицейский — слишком большой резонанс. Если я полезу в это грязное дело, то не сносить мне головы. А я очень дорожу своим честным именем. Такая вот дилемма, дорогой мой. Потому и позвал тебя, может, вместе что-нибудь придумаем.
Сархат, покусал губу — дело действительно не простое.
- Послушай, уважаемый, если претензий от мента не будет, то и к Геннадию вопросов нет. Так?
- Нет, не так. Полицейский был при исполнении, а значит в данном случае Генка, как бы громко это не звучало, совершил общественно опасное деяние против порядка управления.
Сархат улыбнулся:
- Но Геннадий мог и не знать, что перед ним полицейский. Принял его за бандита и защищался.
- Как, Сархат? Полицейский придёт в себя, напишет рапорт и всё. Всё на этом закончится.
- Шеф, значит, мы должны сделать так, чтобы он не захотел этого писать.
- Не выйдет, он принципиально честен. Деньги не берёт.
Сархат внимательно посмотрел на своего босса.
- Но у него же есть люди, которые ему очень дороги.