(От автора - главы можно читать в любом порядке, но если вы хотите начать сначала, то ссылка здесь «Мгновение 1. Инночка в городе, которого нет»)
. . .
Инночка очень любила петь. Пока жила в Узбекистане, они с мамой и сестрой частенько за праздничным столом распевали на три голоса а капелла красивую грустную русскую песню. Пели душевно, чисто, без фальши. Так, что все мысли улетали, душа раскрывалась, и хотелось остановить мгновение.
Позже, когда жили в разных городах, и появилась интернет-связь, они так же запевали по Скайпу.
Инночка пела и со своими детьми. Дорога на дачу к родителям мужа была долгой, после транспорта три километра пешком. Дети малые, идти тяжело. И они пели всю дорогу, Инночка красивым чистым голосом, а дети, мальчик и девочка, тонкими детскими голосами, не всегда попадая в ноты, но очень искренне.
. . .
1973 год, Инночка и Володя готовились к свадьбе. Ждали родителей Инночки – они прилетали в Петербург знакомиться с женихом и его семьёй.
Инночка выросла в идеальной чистоте, так как отец немец не терпел грязи в доме, а мать украинка была очень работящей.
Мать Володи, Зорина, всегда поддерживала чистоту в доме, как могла, но без фанатизма, а полный дом мужчин и животных моментально сводил практически все ее усилия на нет.
Инночка не могла в грязную квартиру жениха привести своих родителей, тем более что здесь молодожёны собирались жить после свадьбы. И они вдвоём с Володей быстро сделали ремонт: поклеили новые обои, побелили потолки. Это хоть как-то должно было улучшить первое впечатление.
Трудно сказать, заметили родители новые обои, или нет, но отец Инночки, Гриша, был в шоке, когда познакомился с семьёй жениха – типичная еврейская семья, с кучей взрослых детей с курносыми носами и чёрными кудрями. Боже, куда попала его любимая дочь?!?
Он, мечтавший, чтобы у его детей была лучшая доля. Чистокровный немец, воспитывавший дочерей в строгости, вырастивший их чистоплотными, работящими.
Свадьба состоялась. Гриша в расстроенных чувствах вернулся в Узбекистан. Судьбу Инночки он уже изменить не мог, а вторую дочь уже никуда от себя не отпустил - пусть здесь, под присмотром, строит свою жизнь.
Инночка стала обживаться в новой семье. Всё здесь было удивительно.
У родни Инночки было принято к родителям обращаться на «Вы», и это правило неукоснительно соблюдалось. А у Володи все члены семьи общались между собой на «ты», не делая различий между старыми и малыми.
У Инночки в семье к приходу гостей всё было приготовлено заранее, «и углы и пироги». Здесь же всем пришедшим на праздник выдавали фартуки и фронт работ. Кто-то шёл на кухню лепить пироги, чистить картошку. Другие в комнате резали салаты, протирали бокалы, сервировали столы. Гостей всегда приглашали часа на полтора раньше, чем начинали праздновать. И гости разделялись на тех, кто приходил к назначенному времени, и активно брался за работу. И других, особенно «матёрых евреев», кто всегда опаздывал часика эдак на полтора, и приходил к накрытому столу. Но таких было меньшинство. Совместное приготовление еды, и сервировка стола, объединяли.
Здесь узнавались все самые свежие новости, обсуждалось то, о чём уже не будут говорить за праздничным столом, бокалом домашнего вина, или рюмкой настойки собственного приготовления.
Гостей собиралось много. Приглашались родственники, друзья, коллеги с работы. Всегда заранее оговаривалось - кто что приносит к столу, и что дарит. Поэтому встречать гостей было не накладно, а, наоборот, семья оставалась «в плюсе».
Праздники отмечались все: дни рождения, годовщины свадеб, Новый год, дни памяти ушедших, - всегда было шумно и весело. Причём на похоронах тоже. Сначала речи, от которых проникались горечью утраты, наворачивались слёзы. Но достаточно быстро печальный повод уходил на второй план, и гости радовались тому, что снова вместе.
Жизнь брала верх над смертью.
Гостей всегда было много, а квартирка хрущёвка, хоть и трёхкомнатная, но очень маленькая. Поэтому праздновали во всех комнатах сразу. В одной собирались дети, в другой молодёжь, а в гостиной старшее поколение.
На самом видном месте стояло пианино. Благородный инструмент, трофейный, вывезенный после Второй мировой войны из Германии, изготовленный в конце ХIХ века, имеющий индивидуальный номер, и две металлические таблички с именами мастеров-реставраторов.
Внешне строгий, лаконичный, в чёрном матовом лаке. Даже розы, вырезанные из дерева в центральной части, не нарушают его величественный образ. Костяные клавиши, неравномерно пожелтевшие от времени, только добавляют элегантности. От подсвечников остались только основы, говорящие о возрасте пианино, и о тех временах, когда играли при свечах.
Было в этом инструменте что-то магическое. Один гость любил развлекать родню исполнением весёлых песенок. Слова одной из них звучали так: «Еду я по Невскому совсем один, эскорт четырнадцать машин…».
И спустя некоторое время ездил он с эскортом, сначала по Невскому, а потом и по Красной площади. Что это, если не магия?!
. . .
Через девять месяцев после свадьбы у Инночки и Володи родился первенец, дочурка, вся в папу – нос курносый, волосики чёрные кудрявые.
К рождению ребёнка ничего не было куплено, приготовлено. Зорина говорила не переживать, придут гости, и всё подарят.
Только из Узбекистана от родителей Инночки заранее пришла посылка с детской одеждой, и голубым конвертом, так как надеялись, что будет мальчик.
Гости подарили всё, что нужно, кроме кроватки, и дочурка спала на сдвинутых стульях. Детский врач, увидев это, спросила: «У вас ребёнок желанный»? Инночка больше с этим мириться не могла, тут же пошла и купила детскую кроватку на последние деньги.
Денег в большой семье всегда не хватало. Поэтому старший сын Зори, закончив школу, не стал продолжать учиться, а сразу пошёл работать водителем - здесь много платили. И как хороший еврейский сын, всю зарплату отдавал маме.
Средний сын, Володя, выучился на инженера, и работал по специальности на автотранспортном предприятии.
Младший сын был двойняшкой с сестрой Ленкой, после школы ушёл в армию, в морячки, на два года. У Зори в шкафу всегда стояла его фотография в форме, с полосатой тельняшкой на груди, в бескозырке с лентами.
С того момента, как Инночка с новорожденной дочуркой стала сидеть дома, на неё свалились все дела большой семьи: уборка, готовка, стирка, глажка - всё на восемь человек. Свекровь сказала: «Ты же сидишь дома, на работу не ходишь». Инночка стала Золушкой в еврейской семье.
Была ещё Ленка, но она отлично справлялась с ролью любимой избалованной дочери, и занималась только тем, что ей нравилось: учёбой, собаками, лошадьми. Она не брезговала подкидывать Инночке в стирку своё грязное бельё со совами: «Ты же всё равно стирать будешь». И Золушка стирала.
Не успела Инночка восстановиться после первых родов, как снова забеременела, и через год с небольшим на свет появился сынок.
Зима, начало декабря, полный дом гостей – праздновали день рождения младших детей Зори. И тут приходит сообщение, что Инночка родила. Ура! Все гости одеваются, сажают годовалую дочку на санки, и идут пешком через мост Александра Невского на другую сторону Невы к роддому, поздравить Инночку, и на новорожденного сыночка посмотреть. Когда перешли мост, обнаружили, что ребёнка в санках нет, потеряли. Побежали, вернулись, нашли.
С двумя детьми Инночке было особенно тяжело жить в большой семье. Первый этаж, холод, грязь, кошки, собаки, дети постоянно болеют. Инночка только успевала мыть и убирать. Мечтала переехать в отдельное жилье.
И меча сбылась. Молодой семье дали отдельную квартиру «до подхода очереди». Всё благодаря соседке Людмиле Александровне. Она в прошлом была депутатом городского Совета, и знала, какие существуют возможности, подсказывала Инночке, что и как нужно делать. Мила говорила: «Тебя гонят в дверь - стучись в окно. Окно закрывают – иди в дверь». И Инночка достучалась.
Одноэтажный кирпичный дом, толстые стены, потолки четыре метра. Комната хоть и одна, зато двадцать шесть метров – тогда, казалось, целый дворец. Единственный минус – отопление печное. Нужно было запасаться дровами, и суровой зимой всё время топить. И Инночка топила.
Володя в какой-то момент повздорил с руководством, и, чтобы не увольняться, уехал в экспедицию работать на два года. Инночка осталась одна с двумя маленькими детьми.
Родители Инночки регулярно присылали посылки из Узбекистана. Здесь были орехи, варенье, пастила, одежда, деньги – помогали чем могли, что было большим подспорьем, и всегда приносило в дом радость.
В Советском Союзе сочетание муж – инженер, жена – медсестра было очень распространённым, низкооплачиваемым, и означало, что в семье всегда туго с деньгами.
В канун Нового года Володя был в экспедиции, Инночка возвращалась с работы, забрала детей из садика, и купила огромную ёлку - потолки четыре метра, есть где поставить лесную красавицу. Несёт это дерево домой, дети идут сзади, за ёлку держатся, ещё и бидон с молоком в руках, плачут, устали. И Инночка плачет, так как и нести эту тяжесть уже не может, и бросить тоже. Принесла, поставила, нарядила красавицу, чтобы дома был настоящий праздник.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Как большая семья проводила лето, читайте в продолжении новеллы, ссылка здесь - «Мгновение 5. Дача… Как много в этом слове для сердца русского слилось!»
Жёлтая кнопка в начале главы "Подписаться"
Спасибо за лайк и комментарий 👍
#немцы #семья #история #судьбы #почитать