Многие исследователи подвергают сомнению описанную в «Повести временных лет» месть княгини Ольги древлянам. Как известно, супруга князя Игоря жестоко отомстила за смерть мужа древлянам, которые умертвили его при сборе полюдья (ежегодной дани).
Для этого она разыграла спектакль, в котором предложила древлянскому князю Малу взять ее в жены, а затем четыре раза отомстила ему.
Особое подозрение вызывает последняя месть. Первые три можно объяснить логически – при некотором стечении обстоятельств такое могло быть. Например, древляне, гордые победой над киевлянами и варягами, восприняли как должное то, что их понесли на ладье. Правда, понесли их до ямы, куда бросили и закопали.
Или можно понять, что уставшим с дороги сватам древлянам было предложено попариться в бане, где их и сожгли.
Легко объяснить и третью месть. Во-первых, войско древлян всегда уступало киевскому. Не стоит преувеличивать размеры древлянского успеха в 945 году. Им удалось перебить далеко не всю дружину, так как Игорь отпустил ее обратно в Киев. Погиб только сам князь и его самые ближайшие сподвижники.
Во-вторых, древляне готовились к свадьбе, а не к битве. Появление под стенами Искоростеня войска полян и варягов вызвало замешательство. Войско древлян было на голову разгромлено.
Все вышеописанные мести легко объяснить. Но Ольга этим не ограничилась. Желая окончательно сломить древлян, она потребовала малую дань – всего по одному голубю со двора. Почему хотя бы это не насторожило древлян? Все очень просто – эта дань должна была быть символической. Настоящую дань древлян попросту не в силах были бы собрать. Не стоит забывать, что незадолго до этого ныне покойный супруг Ольги все у них забрал.
Уплачивая эту символическую дань, древляне как бы опять признавали себя данниками полян.
Ольга приказала своим людям привязать к голубям горящий прут/солому/бересту/что-то подобное и велела отпустить. Птицы полетели на свои гнезда, и начался пожар.
Исследователи это подвергают жесткой критике. Птица с горящим предметом никогда к гнезду не полетит.
А ведь на самом деле это было и не нужно. Нужно было, чтобы эти птицы попросту взлетели в небо над городом. Конечно же, часть птиц могла полететь и в другую сторону, но кто-то ведь устремился именно в сторону Искоростеня! Достаточно было птице оказаться рядом с любой соломенной крышей, и это вызвало бы пожар. Достаточно было, чтобы горящий кусочек бересты попросту упал на солому – и вот вам пожар, который никто тушить сразу же не станет.
А чтобы этот кусочек упал, нужно либо сбить птицу стрелой, либо, чтобы кусочек бересты отвалился – например, закрепить его на тонкой нити, которая перегорела, едва огонь ее коснулся.
Исследователи также подвергают сомнению то, что именно Ольга первая применила подобный прием. Похожий случай указан при описаниях действий Гарольда Гардрада, который, воюя с арабами на Сицилии, применил нечто подобное. С учетом того, что и викинги любили прихвастнуть, то со стопроцентной достоверностью указывать, что именно наш летописец взял за основу историю Гаральда, нельзя. Вполне могло быть и наоборот. К тому же Гаральд жил намного позже Ольги – как раз в то время, когда писалась «Повесть временных лет».