Фогельзанг – поющая птица, песня птицы. Городок, который очень быстро промелькнул, но занял большое место в закромах памяти. Всё было внове: часть, за которую Игорь нёс ответственность; мой статус жены командира, который обязывал и, к сожалению, был основным фактором отношения ко мне для некоторых людей, что мне абсолютно претило, я оставалась прежней.
Света очень хотела играть на пианино, в городке была музыкальная школа, но у нас не было инструмента. Затянувши поясок, пианино можно было бы купить у немцев, но покупать дорогую вещь для ребёнка, даже не осознающего серьёзности обучения, было просто глупо. Мы пошли с ней познакомиться с преподавателем, узнать, есть ли у Светы слух, но моя дочь, увидев пианино, так умоляюще смотрела на меня, что итог нашего посещения был ясен. Лариса Олеговна Истомина стала ещё одним подарком судьбы. Света её обожала, на уроки летела, по вечерам, захлёбываясь от нетерпения, рассказывала папе в мельчайших подробностях как надо сидеть, какой должна быть рука, выравнивала ему спину, вставляла в ладошку яблоко.
С Ларисой Олеговной мы договорились, что будем заниматься в школе на свободном инструменте, и на уроках я буду присутствовать, пока не купим пианино. «Пока» длилось почти год.
По утрам мы приходили к школе первыми, даже раньше техничек с ключами, утром можно было почти полчаса заниматься, столько же в обед. Музыкальная школа отдельного помещения не имела, инструменты были расставлены в начальных классах и пионерской комнате общеобразовательной школы, музицирование начиналось после окончания уроков младшеклассников, вот мы и ловили свободные окошки для своих занятий.
Оксане тоже надо было помочь, девочка моя была непростой. Мы всегда были вместе, я могла сойти с ума, даже ненадолго расставшись с ней. Мы вместе готовили, ремонтировали книжки, ходили в магазин, за водой, играли в куклы, стирали, утюжили и всегда говорили, говорили. С куклами своими она играла не сюсюкая, хвалила, делала замечания, объясняла, рассказывала сказки. Разговаривать начала с десяти месяцев, в полтора говорила предложениями, а когда родилась Света, была еще четырёхлетним, но взросленьким ребёнком.
В женсовете я руководила детским сектором, Оксана росла в этом бульоне, который естественным образом повлиял на нее. Когда пошла в школу, хорошо читала, громко декламировала с «выражением». Ольга Ивановна, её первая учительница, всегда хвалила ее за точное выполнение заданий, полные ответы, но это было не мое влияние, она слушала «как надо» и старалась повторять.
Обострённое чувство справедливости проявилось в первом классе, Оксана сама села за парту к мальчику Саше, который не мог выучить ни одной буквы, не умел читать, но прекрасно, без единой ошибки переписывал. Над ним смеялись, обзывали, даже били, пока Оксана не взяла его под свою защиту, этого было достаточно, чтобы он стал «неприкосновенным», защитить его она смогла.
В Ленинграде в её классе была девочка, в очках с чёрной роговой оправой и лицом, покрытым ранками от диатеза. История повторилась, теперь Оксана защищала эту девочку, они вместе были в школе, гуляли, ходили в гости друг к другу. Кроме её понятий о справедливости, она могла быть организатором, к её мнению прислушивались, на родительских собраниях учителя говорили о её авторитете в классе и лидерских качествах.
Теперь она пошла в новый класс, очень большой, с уже сформировавшимися группировками, дружбами по интересам, с общими тайнами. Классный руководитель тоже новенькая вольнонаемная из Союза. Я очень осторожно объяснила дочери, что хорошие знания еще никому не помешали, а «тройка» автоматически перенесёт её в серую зону, никакую и совсем неинтересную, а хорошие оценки, тоже автоматически, переведут в группу успешных.
Училась она хорошо, прихрамывал английский язык, но я помочь не могла, изучала немецкий, решили просто переписывать словарь: слово на английском, транскрипция, русский перевод. Память хорошая, словарный запас увеличивался и оценки убеждали, что труды были не напрасными.
Времена передач «А ну ка, девушки!», «КВН» заставляли думать, размышлять, находить ответы. Благодаря Светиным занятиям, в школе я была каждый день и иногда заходила в класс Оксаны, её одноклассники были ещё даже не подростки, а милые и доброжелательные дети, не было настороженности, колючести, само собой завязался разговор, и я предложила провести соревнования между мальчиками и девочками, потом вместе подготовили и провели диспут. За это время сдружились, Оксана перестала быть непонятной новенькой, новые друзья приходили к нам домой, места было много, а им было весело.
Лариса Олеговна, по секрету, сказала, что педагогический коллектив нервничает, интересуются какой предмет я преподаю, кого подсиживаю? На моё искреннее удивление, смешанное с возмущением, успокоила меня: «Дарья Николаевна, я скажу, что Вы юрист».
В школе всё вошло в свою колею, у девочек жизнь наладилась, появились друзья. Купили пианино, Светлана любила играть в темноте, без нот, наизусть. Занималась сама, без напоминаний и контроля с моей стороны. У меня тоже всё было хорошо. Со всеми перезнакомилась, вместе гуляли по улицам городка, делились рецептами, ходили в гости «на пирожки». Жизнь - замечательная вещь, ее любишь, и она отвечает взаимностью!