8. Профессиональное образование.
В 1806 году градоначальник Таганрога, барон Кампенгаузен, подал ходатайство в правительство об учреждении в Таганроге лоцманского училища «для провода по весьма неровно-глубокому и малоизвестному морю (Азовскому)». В принципе, это училище должно было готовить моряков для купеческого флота. Этот проект по многим причинам не был осуществлен, но герцог Ришелье подхватил идею, и 13 июля «повелено» было, по примеру Кронштадта, «воспитывать 12 пенсионеров» в Николаевском штурманском училище военно-морского флота «для обращения их по окончанию наук на купеческие суда». Будущие моряки должны были содержаться за счет одесских таможенных доходов. В действительности, прием пансионеров в Николаевское училище произведен был только в 1813 году, ибо до того времени не являлось желающих.
Еще в 1829 году, «вместо прежней судоводительской школы, пришедшей в упадок, учреждено было в С-Петербурге училище торгового мореплавания. В нем предполагалось содержать 32 казенных воспитанника из мещан, преимущественно из главнейших портовых городов. Разрешён был также и прием вольноприходящих. Курс обучения был установлен 4-летний. Для практического обучения мореплаванию лучших воспитанников было решено отправлять по окончанию курса на флотских кораблях в дальние вояжи на два года, а прочих воспитанников на купеческих судах. На содержание училища отпускалось ежегодно 40 тысяч рублей, причем впоследствии, когда открыт был старший четвертый класс, сумма эта увеличена была на 8 тысяч рублей. В 1831 году училищу разрешено было, для практических занятий воспитанников, построить модель двухмачтового судна с полным вооружением и парусами, а в следующем году выстроено было для упражнения учащихся в плавании судно в 70 ластов, названное «Граф Канкрин». В том же году училище получило дальнейшее развитие: при нем устроена была мастерская для изготовления корабельных моделей. Затем в 1836 году, на зимние месяцы, открыты были классы для вольнопрактикующих судовщиков, с целью дать возможность шкиперам-практикам ознакомиться с теоретическими началами навигации.
С 1848 года училище передано было из министерства финансов в ведение морского министерства и преобразовано в роту торгового мореплавания при первом морском экипаже». «На одинаковых основаниях с названным учебным заведением учреждено было в 1834 году в Херсоне училище торгового мореплавания. Еще ранее того времени предполагалось отрыть навигационные классы при Херсонской губернской гимназии, для чего отпускалось с 1816 года ежегодно 2400 рублей с целью образования капитала на устройство особого отделения мореходных наук.
7 февраля 1834 года было Высочайше утверждено положение о Херсонском училище торгового мореплавания, первом и единственным на юге Российской империи, и все благодаря заботам того же генерал-губернатора Воронцова. Целью создания училища была задача «приготовленности молодых людей» «в штурмана и шкиперы» для коммерческого флота и «охотников в строители коммерческих судов». Занятия в училище начались 1 октября того же года, а училище разместилось в трех зданиях упраздненного адмиралтейства. Обучение в училище было двоякое: «даровое», т. е. государство брало на себя все расходы, и платное – за учеников (пансионеров) платили родители или организация, направившая кандидата в моряки. В самом начале число воспитанников не превышало 24 человек, а пансионеров – от 10 до 14 человек. Но в 1845 году, по велению императора, численность учеников была увеличена до 40, а пансионеров до 20 человек, т. е. всего 60 человек. В 1855 году, по случаю войны, император отменил свое распоряжение об увеличении штата воспитанников. В 1859 году годовое обучение пансионера стоило 98 рублей 28,5 копеек. Группу казеннокоштных учеников составляли дети купцов 3-й гильдии, мещан, цеховых сословий и разночинцев «христианского исповедания преимущественно из сирот и бедных больших семейств не моложе 14 лет и не свыше 17». Кандидат в моряки до поступления должен был уметь читать, писать, знать четыре арифметических действия, иметь «здоровье телесное» и быть морально устойчивым. Кандидатов в ученики отбирали городские думы Новороссийского края по квотам. До 1845 года квоты были следующие: из Херсона, Одессы и Таганрога по 4 человека, из Николаева – 3, из Феодосии и Измаила – по 2, из Ростова, Керчи, Евпатории, Ренни и Аккермана – по 1. Кроме этого допускались на лекции и вольноприходящие.
Что касается кандидатов от Ростова-на-Дону, то рвения к образованию не замечалось. В 1843 году, когда инспектор Херсонского мореходного училища предложил мещанам города Ростова избрать кандидата на вакансию, открывшуюся в Херсонском мореходном училище, «способного не отыскали в городе Ростове».
Херсонское училище торгового мореплавания было закрытого типа с 4-х годичным курсом и серьезной даже для нашего времени морской образовательной программой. Интересно, что в курс практических занятий, кроме астрономических наблюдений, гребли на шлюпках, обучения плаванию, осмотра строящихся судов и так далее, были включены ружейные приемы и стрельба из пушек. У училища было свое парусное судно, но по ветхости его списали, а мачту и часть борт судна установили во дворе училища, где обучались в выставление орудий из портов.
За успехи на поприще наук воспитанники награждались книгами, инструментами, большими и малыми серебряными медалями, а отличники получали «золотую медаль на аннинской ленте для всегдашнего ношения в петлице». Кроме этого, казеннокоштные отличники, окончившие училище, освобождались от подушного налога, рекрутства и телесных наказаний.
По окончанию училища лучшие ученики получали звание штурмана, а остальные штурманского помощника. До Крымской войны они принимались на транспортные суда Черноморского военно-морского флота в звании кондукторов корпуса штурманов для приобретения морской практики и навыков. А выпускники-судостроители направлялись на 3 года в Николаевское адмиралтейство. После Крымской войны выпускники поступали на коммерческий флот, особенно много их оказалось в «Русском обществе пароходства и торговли».
К 1859 году из училища вышло 83 штурмана, 36 штурманских помощников, 42 пансионера и 10 вольноприходящих. Чтобы получить звание шкипера на коммерческом судне, воспитанник должен был иметь аттестат в том, что он в течение 4 лет был в море не менее 24 месяцев в должности помощника шкипера или штурмана. Аттестат заверялся в российских консульствах или в судебных органах. Кроме этого, кандидат в шкиперы должен был иметь свидетельство «об искусстве, присутствии духа, решимости и хорошем поведении» от тех шкиперов, с которыми ему приходилось работать. Экзамен на шкипера принимался в училище торгового мореплавания.
Задумано было все замечательно, но в жизни все получилось не так, как хотелось. Уже в 1837 году Новороссийский генерал-губернатор докладывал в Петербург, что «судохозяева, видя в них (учениках) одни теоретические сведения, без достаточной практики, не всегда решаются доверять свои корабли, отчего воспитанники эти затрудняются в средствах к своему существованию и остаются для общества бесполезными. Губернатор ходатайствовал о разрешении воспитанникам поступать, по желанию, на казенные суда с содержанием от флотского ведомства, пока они приищут себе места на частных судах. Эта мера обеспечивала до некоторой степени сбыт самих учеников, но она не могла доставить им тех практических знаний, которые могли быть приобретены только при плавании на купеческих судах. Поэтому в 1839 году, для облегчения воспитанникам училища торгового мореплавания поступления на коммерческие суда, было велено, в виде опыта, вменить в законную обязанность российским судовладельцам требовать из училища торгового мореплавания по одному выпущенному из них воспитаннику с обеспечением им от себя приличного содержания. Вместе с тем было объявлено, что с 1840 года не иначе признавать шкиперов и штурманов, как имеющих свидетельство об окончании курса в названных училищах или выдержавших испытание при портах по распоряжению местных начальств. Это распоряжение вернее достигло указанной выше цели – доставить воспитанникам практическое морское образование, но в то же время оно породило немаловажные затруднения для торгового мореходства и вызвало жалобы со стороны купечества. По установленному тогда порядку, судно, готовившееся к отходу, задерживалось в порту до получения судовладельцем воспитанника или свидетельства от училища о неимении такового для командирования в плавание. При этом предъявление свидетельства требовалось безразлично от всех судовладельцев и в продолжение всего времени навигации, хотя бы по имеющимся сведениям уже не оставалось сомнения, что в училище не имеется свободных воспитанников. Само собой разумеется, что введенный порядок при отдаленности многих портов от училищ торгового мореплавания, вызывал всегда продолжительную переписку и порождал многочисленные задержки и проволочки для судовладельцев. Требование об обязательном приеме на суда воспитанников признавалось купечеством тем более стеснительным, что окончившие казенные училища, или кадеты, как они назывались, не приносили шкиперам существенной пользы. Как указывало купечество, они, по нежному своему воспитанию, не могли переносить лишений и трудностей, которым необходимо подвергается моряк, и предъявляли к судовладельцам большие требования, нежели иностранные шкипера и штурманы».
Даровое обучение, конечно хорошо, но не всегда приводит к ожидаемым результатам. И нередко в училище поступали юноши, совсем не «болевшие» морем, а ради «дарового» образования. Да и те, «болевшие» морем, увидев все прелести этой профессии наяву, предпочитали осесть на берегу.
Вот, что писали сведущие люди в 1858 году: «Училище далеко не достигает своей цели. Доказательством такого печального результата может служить факт, что в числе шкиперов дальнего плавания нет кончивших курс в Херсонском училище, чему существенно содействуют шкипера-иностранцы, которые, недоброжелательству развитию русского элемента, охотно платят штраф за неимение на корабле воспитанника училища, с той целью, чтобы не допустить их до командования судном».
Афанасьев-Чужбинский А. С. («Поездка по низовьям Днепра». 1859 г.) пишет: «Между тем наши купцы, не говоря собственно о херсонских, но и прочих Черноморских и Азовских портов избегают воспитанников училища и даже охотно платят штраф, которому подвергаются, если в заграничное плавание не берут хоть одного воспитанника означенного училища.
Подобная нелюбовь к русским шкиперам объясняется разве тем, что главные купцы значительных портов греки, и от того и вверяют суда свои иностранцам: грекам же, итальянцам и даже славунам, которые иногда, впрочем, весьма не оправдывают доверия. Так уж завелось исстари, в то время, когда действительно трудно было найти порядочного русского морехода».
«Но и повод был для отказа от выпускников училища – их не учили коммерческим наукам. Размер штрафа, взыскиваемого таможней, составлял 25 рублей. На 1856 год сумма штрафов за выход за границу без воспитанника составила 3075 рублей. Не брали воспитанников, и это при всем том, что училище выдавало на практиканта деньги на прокорм. На практике получалось, что для детей рыбаков и моряков, по бедности и малограмотности, оба училища были почти не доступны. В морях оставался немногочисленный контингент выпускников училища в основном в должности помощников, но эту должность еще нужно было обрести, что было очень нелегко с их однобоким морским образованием. А развитие флота и торговли требовало морские кадры.
За время с 1834 году до 1857 года только два воспитанника Херсонского мореходного училища получили звание шкипера, а между тем правительство на содержание этого училища пожертвовало в указанный 19-летний период до 150 тысяч рублей». Дороговато обходилось такое образование государству при таких результатах.
В 1860 году государство занялось реформой образования на коммерческом флоте, и специальная комиссия при Министерстве финансов принялась за разработку законодательной базы для мореходных классов. 27 июня 1867 г. были Высочайше утверждены «Положение о мореходных классах» и «Правила о порядке признания шкиперов и штурманов в сих званиях», «Правила для производства испытаний на звание шкипера и штурмана». С этого момента морское образование стало доступно для лиц любого сословия. Мореходные классы, с разрешения Министерства финансов, открывались «где угодно и сколько угодно», в любом приморском селении. «Ему (обществу населенного пункта) был дан в руки только нормальный устав «мореходных классов», все расходы по содержанию мореходных классов брало на себя общество, государство лишь предоставляло небольшие субсидии. Вместе с открытием мореходных классов Херсонское училище торгового мореплавания преобразовали в мореходные классы.
В мореходных классах не существовало твердо установленных сроков обучения, однако диплом можно было получить не ранее 21 года. Кроме всего прочего, диплом штурмана или шкипера давал бессрочный паспорт и освобождение от рекрутской повинности, от подушного обложения во все время службы на торговых судах. Тот же, кто оставлял службу ранее 60-летнего возраста, лишался всех привилегий. Испытания на приобретение судоводительских званий производились по программам, установленным для трех званий, соответственно которым делились на разряды и мореходные классы:
1) штурмана каботажного плавания,
2) шкипера каботажного плавания или штурмана дальнего плавания,
3) шкипера дальнего плавания.
От первых требовались элементарная грамотность, знание математики, геометрии и плоскостной тригонометрии без доказательств, краткой географии, навигации и морской практики. От вторых, кроме этого, — мореходной астрономии, дополнительных сведений из навигации и морской практики, письмоводства и счетоводства (штурманы дальнего плавания сдавали еще и экзамены по морской географии и одному иностранному языку). Третьи, вдобавок ко всему вышеперечисленному, должны были знать судостроение, морское законодательство, английский язык и пароходную механику. Для получения диплома требовался также мореходный стаж: 16 месяцев для первых, 24 — для вторых и 36 — для третьих (из них не менее 12 месяцев штурманской практики).
Мореходные классы начали открываться с 1869 году и делились на три разряда. Из 41 мореходки, существовавшей в конце XIX века, 18 относились к 1-му, низшему, разряду, 15 — ко 2-му и только 8 — к высшему, 3-му. За год выпускалось около двух с половиной сотен дипломированных специалистов. Если за всё время царствования Николая I были открыты лишь 3 мореходных учебных заведения, то при Александре II (названы Александровскими мореходными классами) их открыто было уже 33, при Александре III открыто 6, но четверо классов — закрыто (то есть фактический прирост составил всего 2).
С 17 апреля 1881 года все технические училища (в том числе и классы) подчиняются Министерству народного просвещения, а в ноябре 1897 года мореходные классы передаются Министерству финансов.
В 1871 году, в Одессе, «Русское общество пароходства и торговли» организовало свою собственную мореходную школу, цель которой заключалась в подготовке командного состава для судов общества. Первый прием, 10 человек, был назначен на 1 июля 1871 года. Своих учеников «Русское общество пароходства и торговли» назвало волонтерами. При поступлении волонтер должен был иметь не менее 16 лет от роду, состоять в русском подданстве, иметь здоровье и выдержать экзамен по составленной программе. Программа была сложная и даже не соответствовала любой отдельно взятой программе различных на то время существовавших гимназий и прочих учебных заведений. Поэтому в программе для экзаменов были специально указаны учебники и параграфы из них, по которым будут проводиться экзамены. После вступительных экзаменов, волонтеры отправлялись в дальнее плавание на 6 месяцев на судах общества, для проверки, так сказать, «на вшивость». С практики волонтер должен был привезти характеристику от капитана, что сей юноша годен к морскому делу. После этого волонтер получал от пароходного общества бесплатно: «помещение, продовольствие и учебные пособия, а одежду по установленной форме он должен иметь свою». Волонтер должен был проплавать два года на судах дальнего плавания, а затем подвергался устному экзамену, довольно сложному. Знания требовались практические, которые он приобретал в процессе своего плавания. Выдержав этот экзамен, волонтер получал звание штурманского ученика с жалование от 300 до 500 рублей и бесплатное продовольствие. В этом звании волонтер отправлялся в плавание, должен был проплавать не менее двух лет, а затем сдать экзамен на штурмана дальнего плавания по утвержденной министром финансов программе. «Чтобы подготовить штурманских учеников к этому экзамену и для того, чтобы по выдержанию его, они могли занять должность помощника капитана, при главной конторе общества, учреждены классы для теоретического изучения навигации и астрономии, посещение которых в течение пяти зимних месяцев в оба года для штурманских учеников обязательно». Выдержавшему экзамен выдавался патент вольного штурмана при достижении 21 года. Постановка обучения будущего моряка в мореходной школе «Русского общества пароходства и торговли» в корне отличалась от учебных процессов во всех бывших и будущих морских учебных заведениях империи.
На Дону и в Приазовье мореходные классы свили себе гнезда в Аксае, Ростове, Таганроге, Бердянске.
В 1874 году, в ноябре месяце, в Таганроге, при градоначальнике вице-адмирале И. В. Фуручельме, по просьбе городской думы были основаны мореходные классы. Первое время председателем комитета по заведованию мореходными классами состоял вице-адмирал. Потом его сменил И. А. Ветлицкий, трудам и энергии которого мореходные классы много обязаны. В 1885 – 1894 году комитетом заведовал И. И. Чайковский, младший брат знаменитого композитора П. И. Чайковского.
В 1873 году гирловый комитет составил проект положения о мореходном классе в Ростове на Дону. Этот проект рассматривался на общем собрании товароотправителей и судохозяев 11 декабря 1873 года, и было постановлено:
1) уполномочить комитет Донских гирл войти с представлением, куда следует, об утверждении вышеозначенного проекта;
2) наименовать мореходный класс в г. Ростове на Дону классом генерал-адъютанта Павла Евстафьевича Коцебу;
3) согласно §9 программы для экзамена на звание шкипера дальнего плавания, признать обязательным знание итальянского языка.
Однако, в виду упразднения должности Новороссийского и Бессарабского генерал-губернатора, вопрос об учреждении мореходного класса остался не разрешенным.
Затем, в заседании думы 4 июня 1876 года рассматривается доклад городской управы о мореходном классе. Представляя на рассмотрение городской думы положение о мореходном классе, предполагаемом к открытию в Ростове, управа просит разрешить отпуск из городских средств на содержание класса ежегодно по одной тысяче рублей серебром и предоставить ходатайствовать пред министром финансов об отпуске из казны на тот же предмет ежегодно по 1000 рублей. Дума, утвердив доклад управы, попросила А. К. Кривошеина, городского голову того периода, ходатайствовать где следует об открытии мореходного класса, а также ходатайствовать о присвоении этому классу имени графа П. Е. Коцебу, «в память постоянных забот Его Сиятельства в бытность его Новороссийским генерал-губернатором о развитии ростовского каботажного флота и особенно в воспоминание учреждения гирлового комитета, оказывающего существенные услуги морской ростовской торговли».
Мореходные классы в Ростове-на-Дону, имени П. Е. Коцебу, были открыты 6 декабря 1876 года, занятия начались 10 декабря. Первый комитет мореходного класса состоял из следующих лиц: Я. И. Любимова, Д. Д. Волкова, А. М. Баташева, Н. Л. Мордовцев и городского головы А. К. Кривошеина.
В самом начале было всего 3 ученика. Затем до самой весны число учеников, преимущественно из евреев, росло и достигло 10 человек. В последующие годы число учеников в мореходном классе выглядело следующим образом: учебный год 1877-1878 годов – 3, учебный год 1878-1879 годов – 17, 1879-1880 годов – 26, 1880-1881годов – 34, 1882-1883 годов – 53, а в дальнейшем, в среднем, в учебном году в мореходном классе обучался 51 ученик. Обучение одного ученика в пределах правительственной программы обходилось в среднем чуть более 350 рублей. Обязательное время занятий было установлено с 15 ноября по 15 марта. Заведение готовило судоводительский состав, но в программе обучения не было даже элементарных понятий о механике, управлении паровым судном. Да и преподаватель был в единственном числе, тогда как в Таганрогском мореходном классе их было уже четыре. Бюджет мореходного класса составлял 2000 рублей: 1000 от правительства и 1000 от города. С 1883 года город начал субсидировать 1500 рублей. В 1880 году первые 4 человека получили дипломы на малое плавание. Но дела в Ростовском мореходном классе шли не очень хорошо.
Из перепалки в печати, которая состоялась летом 1881 года, выходило следующее. «Это было известно каждому шкиперу города Ростова, каждому молодому моряку, сидевшему терпеливо и без результата год за годом за партой в этом классе, ничего не давшем, кроме обещаний, и, в конце концов, оставившим одно только горькое убеждение в том, что время, пожертвованное моряками, на образование в нем, потерянное. В сущности, дела находятся в таком виде: класс начал свою деятельность с 10-ю человеками. И так, начало было хорошее. Но в следующем же году из 10-ти учеников осталось только три, значит, класс не пошел вверх, а лишился уже доверия. Но вот скоро стало известно, что ростовская таможня с 1879 года строго будет следить за законностью аттестатов шкиперов-каботажников... И класс, вследствие этого, в 1878/9 насчитывал опять большое число учеников, т. е. 17 человек. Курс этот, к сожалению, кончился также с незавидными результатами, судя потому, что экзамен и на этот раз не состоялся, даже для слушавших его третью зиму. С открытием навигации 1879 года, правила, в действие которых большая часть каботажников не хотела верить, таможня привела в исполнение. А в силу этих правил (от 27 июня 1867 года) могли получить выход в море лица или плававшие шкиперами до 1867 года, или же получившие дипломы из какого-нибудь русского мореходного класса. Тревога после этого между моряками была общая. Количество незаконных свидетельств оказалось так велико, что управляющий местной таможней, несмотря на всю снисходительность и человеколюбие, был не в состоянии найти счастливый исход для каждого, а потому отпуск из Ростовского порта многим был воспрещен. Многие шкиперы поэтому стали всевозможным образом покупать и добывать старые поддельные свидетельства на право плавания, плавали на чужое имя, обманом присваивая его себе перед таможней, и вообще рисковали своей карьерой, пока некоторые из них были привлечены к законной ответственности. Дела оказались плохи. Была подана просьба в Петербург, откуда и разрешено было продолжить срок плавания на старых основаниях еще на один год. Однако же после всего этого, что оставалось делать? Поступить ли в соседние школы, чтобы пробрести законные аттестаты, или же, несмотря на все недоверие к ростовскому мореходному классу, который между тем видоизменился к лучшему (так для класса было приобретено лучшее помещение, а также и добавлено количество учебных пособий, ожидались два помощника учителя для открытия зимнего курса), поступить его учениками? Часть моряков, действительно, сделалась учениками последнего, и в 1879/80 он имел их 26, из которых весной вышли первые 4 человека с дипломами (экзамены они сдали на «отлично»), и, благодаря комитету, они даже были обеспечены местами довольно выгодно. Этого было достаточно, ученики старались забыть неприятное прошлое и, в виду возможности приобретения прежних и даже лучших прав, следующий курс 1880/1 года нашел охотников 34 человека. Однако же они ошиблись. Лекции в классе читались действительно перед 29-ю человеками, но были ли понятны они хотя третьей доле слушателей, об этом до сего времени никто не озаботился. Рядом с реалистом, подготовленным в арифметике, алгебре и геометрии, сидел моряк, плохо знающий даже 4 правила арифметики, конечно, при всем своем желании и усердии, не мог так быстро усвоить читаные лекции, как первый. Но что ученому наставнику до простого моряка-матроса? Зачем является таковой в класс, если следить не может? Что до того, что морская стихия, в которой он провел время с юности, не учила его ни алгебре, ни геометрии? И вот, вследствие этого, часть, учеников волей-неволей, принуждена была или совсем отказаться от посещения класса, или же перейти в один какой-либо из соседних классов. В последнем случае во время отчетности ростовского класса выбывшего ученика рекомендуют «бракованным», без объяснения причин, моряком или человеком никуда «негодным». Но, несмотря, однако, на это, мы знаем, что 7 учеников последнего курса все-таки рассчитывали, было, держать экзамен, надеясь на получение свидетельств для приобретения права на плавание. Мы знаем, что после окончания курса их держали обещаниями на экзамен со дня на день, с недели на неделю, пока соседние мореходные школы закрыли свои действия, и, таким образом, на возможность держать экзамен при одном из них был для учеников уничтожен».
Причина несостоявшегося экзамена заключалась в следующем. Председателем испытательной комиссии был назначен инспектор судоходства, капитан 2-го ранга Чалеев, но Чалеев получил новое назначение и покинул Ростов-на-Дону как раз в то время, когда должны были начаться экзамены. 11 марта, вслед за отъездом инспектора судоходства, принялись искать другого кандидата на место председателя испытательной комиссии. Им оказался проживавший в то время в Ростове капитан-лейтенант Давидсон. Пока добивались его назначения от высшего начальства, Давидсон выехал из Ростова. 6 апреля городской голова ходатайствовал перед губернатором об утверждении в звании председателя испытательной комиссии нового инспектора судоходства, господина Броневского. Но когда был получен положительный ответ, господин Броневский умер. Так что и винить некого. Что же касается моряков, которых «морская стихия не учила ни алгебре, ни геометрии», так что ж тут пенять: аттестаты дают за знания. А многие ринулись в мореходный класс именно получить аттестат, а не знания. Аттестат давал льготы, давал право работать нормально.
Продолжим статью. «Мы знаем лично некоторых шкиперов и судовладельцев, которые принуждены были продать свои мелкие суда, так как они не могли дать никакой прибыли при наемном шкипере. Некоторые отказались от своего ремесла, некоторые, крайне стесненные, пошли в море в качестве матросов или боцманов, некоторые еще гуляют без мест. Таким образом, после рьяных попыток научиться морскому делу на скамьях ростовского мореходного класса, наши каботажники пришли окончательно к заключению, что для них никаких надежд на лучшее не существует.
Бросим же мы теперь, в заключение, взгляд на ближайших соседей. С одной стороны порт Таганрог, с другой станица Аксайская. Таганрогская мореходная школа помогла многим из ростовских моряков выйти на путь, и потому многие из ростовцев в настоящее время обходят свою местную школу. Однако же, ведь, не каждый каботажник имеет средства прожить зиму в Таганроге».
Таганрогский мореходный класс был организован гораздо лучше. Там работало несколько преподавателей в отличие от Аксайского и Ростовского мореходных классов, имевших по одному преподавателю. Кроме этого у Таганрогского мореходного класса не возникало таких проблем с экзаменационной комиссией. Там она работала на постоянной основе.
В той же статье. «С другой стороны Аксайский мореходный класс поставил себя, в продолжение трех лет своего существования, наравне с самыми лучшими, гораздо ранее его начавшими свою деятельность на нашем юге классами. Ростовцы, учившиеся прошлую зиму в Аксайском классе, могут лучше всего разъяснить причины таких хороших успехов. Казачьи каботажники сами рассказывали нам, что все, что до сих пор достигнуто в означенном классе, достигнуто единственно благодаря усердию и умению его преподавателя. Потому что существующий при классе училищный комитет, члены которого вам частью знакомы, и которые почти все люди безграмотные, скорее был тормозом, чем помощью в деле класса, по своей неразвитости и равнодушию».
Здесь поговорим об Аксайском мореходном классе. В начале осени 1877 года областное правление войска Донского ходатайствовало об открытии мореходного класса в станице Аксайской при приходском училище. Класс эти предполагался для казачьего населения станиц: Новочеркасской, Старочеркасской, Аксайской, Александровской, Гниловской и Елизаветинской, занимающегося морским промыслом. На содержание мореходного класса требовалось 1500 рублей, 500 рублей брали на себя Аксайская и близлежащие станицы (Ольгинская, Сатрочеркасская и Гниловская), недостающую 1000 рублей предполагалось покрыть пособием от правительства, о чем и хлопотали.
22 октября 1877 года последовало разрешение от министра финансов, было утверждено «Положение о мореходном классе в станице Аксайской Области войска Донского». Обучение в классах должно было производиться со дня закрытия навигации и до дня открытия навигации – только в межнавигационный период. Штат Аксайского мореходного класса:
- главному преподавателю, заведующему классом – 700 рублей,
- другому преподавателю – 350 рублей,
- на учебные пособия, книги, карты, инструменты и проч. – 300 рублей,
- на освещение, отопление и прислугу – 150 рублей.
Итого: 1599 рублей.
10 ноября 1878 года последовало открытие мореходного класса в станице Аксайской, «число учащихся которого пока, впрочем, весьма незначительно». Да и преподаватель был один, господин Брем. Открылись мореходные классы в помещении упраздненного окружного училища, располагавшегося рядом с Троицкой церковью в центре станицы Аксайской.
В одном из отчетов «Императорского общества для содействия русскому торговому мореходству» говорилось: «Учебников в Аксайском классе не полагается, а руководством для учеников служат составленные преподавателем выписки, содержащие набор разнообразных вопросов и задач из преподаваемых предметов. Из печатных же пособий употребляются только арифметические задачники и таблицы». Но здесь, чтобы не создалось совсем отрицательного мнения об Аксайских мореходных классах, следует изложить высказывание председателя экзаменационной комиссии мореходных школ Азовского моря и бассейнов рек Дона и Днепра, капитана 1-го ранга И. Шмидта:
«Пользуюсь настоящим случаем, чтобы рекомендовать правлению, как дельных и вполне понимающих дело коммерческого судоходства преподавателей Бердянского класса господина Гинтера и Аксайского господина Брема, каких, скажу с уверенностью, в России пока немного и трудно отыскать, не смотря на то, что мы имеем отличных теоретиков, математиков, моряков военных и даже, если хотите, вполне ученых моряков. Но как это не кажется для многих странным, а всех этих прекрасных качеств для образования моряков-каботажников недостаточно, на том основании, что каботажнику много и долго учиться некогда, и еще потому, что много ученый каботажным судно управлять не захочет, так как вознаграждение шкипер получает не более 400 рублей. Нужно, чтобы преподаватель сам бывал шкипером купеческого корабля, освоился и научил бы многие как теоретические, так и практические приемы, которые незнакомого прежде с ними, даже моряка, поражают простатою, удобоисполнимостью и полезностью».
Этой доктрины и придерживался толковый преподаватель Аксайского мореходного класса, господин Брем. Он учил только тому, что нужно.
В 1881 и 1882 году из стен Ростовского мореходного класса вышло 14 человек с дипломами малого плавания. В 1883 году 4 человека получили дипломы на дальнее плавание и 6 на малое плавание. И в 1884 году 7 человек на дальнее плавание и 9 на малое плавание.
В 1884 году в Ростовских мореходных классах уже работают четыре преподавателя. А в 1886 году городское управление, «руководствуясь 10-летним опытом существования мореходного класса, пришло к заключению, что затраты, делаемые городом на это учреждение, непроизводительны, ибо классы не только не дают знающих штурманов дальнего плавания, но и не достигают главнейшей цели, не будучи в состоянии образовать сведущих лоцманов для каботажных судов». Придя к такому заключению, ростовская дума постановила ходатайствовать о закрытии мореходного класса.
В конце 1888 года заведующий Таганрогским мореходным классом, в виду решения ростовской думы о закрытии местного мореходного класса, обратился к ростовскому городскому голове с предложением. Суть предложения заключалась в следующем: «в случае закрытия классов, суммы, ассигнуемые на содержание их, отпустить на расширение деятельности Таганрогского мореходного класса, с образованием при нем нескольких стипендий для учеников из ростовцев». Предложение это о слиянии Ростовского и Таганрогского мореходных классов и присоединение к ним также и Аксайского вызвало одобрение комитета ростовского мореходного класса, который высказал мнение, что осуществление проектируемого слияния, «без сомнения, местному торговому мореходству принесет громадную пользу
Ростовская городская финансовая комиссия, однако, высказалась в противоположном смысле и пришла к заключению, что в Ростове «мореходный класс не только не следует закрывать, а, напротив, необходимо расширять его по мере возможности». При этом комиссия признала необходимость ходатайствовать о назначении испытательной комиссии, независимой от Таганрогского мореходного класса, и при Ростовском мореходном классе». Городская дума согласилась с мнением финансовой комиссии.
А дела Аксайских мореходных классов, меж тем, шли плохо, не хватало денег для нормальной организации процесса обучения. Уже говорилось об отсутствии библиотеки, инструментов, моделей парусников, чтобы изучать вооружение парусного судна. Станицы давали деньги неохотно, считая, что эти классы не нужны, но детей своих казаки посылали учиться охотно. Аттестат давал возможность избежать воинской повинности. В 1887 году экзамен для выпускников Аксайского класса не состоялся. На вопрос учеников: почему, они получили ответ: не знаем.
На сентябрь 1891 год в Российской империи существовало 44 мореходных класса. Из них на Азовском море – 5, на Черном море – 9.
В 1892 году процесс поступления и обучения в Ростовском мореходном классе выглядел следующим образом. Прежде всего, поступающие должны были написать заявление заведующему классами и представить следующие документы: «метрическую выпись, свидетельство о полученном образовании и свидетельство таможни или корабельной конторы о морском плавании, совершённом в навигацию текущего года». Обучение было бесплатным, полный курс обучения три года. Специальных классов было два, причем младший класс подразделялся на два отдела: на общеобразовательный и на специальный. В общеобразовательный отдел младшего специального класса принимались лица без экзаменов, не моложе 16 лет, проплававшие в море не менее трех месяцев и умеющие хорошо читать и писать. Желающие поступить прямо в специальный отдел младшего класса должны были сдать экзамен по программе общеобразовательного отделения младшего специального класса. В старший специальный класс принимались лица, сдавшие экзамен по программе курса младшего специального отдела. Штурмана каботажного плавания принимались в младший специальный класс без экзамена, а желающие поступить прямо в старший класс сдавали экзамен по «плоской тригонометрии, астрономии и английскому языку» по программе младшего специального класса. Вольнослушатели не допускались. В этом году классы вынуждены были отказывать некоторым лицам, желающим обрести морское образование, из-за тесноты помещений.
Таганрогский мореходный класс, как уже говорилось, был лучше организован. В течение семнадцатилетнего существования Таганрогских мореходных классов, с 1875 года по 1892 год, их окончили 186 человек на звание штурмана. В Таганроге существовало общество для пособия бедным ученикам мореходных классов. 1894 год был 8 годом существования этого общества, и располагало оно, это общество, на этот момент средствами в размере 2000 рублей. Капитал общества пополнялся процентами «на капитал» и членскими взносами. Деятельность общества, из-за «скудности средств», ограничивалось содержанием квартир для бедных учеников во флигеле при мореходных классах и в выдаче ссуд, живущим в нем ученикам, «исключительно для приплаты за стол». В 1893 году общество выделило «на содержание квартиры» 78 рублей 95 копеек, а по ссудам на столовое довольствие – 20 рублей. Да еще на распечатку отчета ушло 2 рубля 50 копеек и на гербовую марку 80 копеек. На 1894 год на оплату квартир было запланировано 100 рублей и на ссуды «для приплаты за стол» столько же.
В январе 1894 года заведующий Таганрогскими мореходными классами, штабс-капитан корпуса флотских штурманов в запасе, господин Лукин был награждён орденом Св. Станислава 3 ст.
В 1896 году Таганрогские мореходные классы получили 1 компас Томсона, присланный с яхты Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича «Зарница» и 1 хронометр от морского министерства.
А в Ростове, тем временем, для мореходного класса в 1896 году было построено новое здание: ул. Верхне-Бульварная – Ткачевский переулок (улица Седова – Университетский переулок).
В далеком 1878 году, в Петербурге, на съезде представителей пароходных предприятий и судового промысла на внутренних водных путях обсуждался проект устройства речных школ, программы их занятий и средства к их осуществлению. Дело затянулось, и только 18 октября 1887 года в Нижнем Новгороде открылось первое в России речное училище. А через 10 лет, в 1897 году, при Ростовских мореходных классах, по примеру единственного существующего тогда в России речного училища, открылось отделение речного плавания с двухлетним курсом. Эти курсы должны были дать возможность речным капитанам и их помощникам пополнить свое образование, а в будущем подготовить контингент обученных судоводителей для речного плавания. Обучение производилось зимой, и было бесплатным, что, встретило сочувствие в среде моряков и владельцев речных пароходов. Вместе с тем был открыт доступ на отделение также лицам еще не плавающим, но желавшим посвятить себя речному плаванию. Первыми учениками стали речные лоцманы и дети казаков, причем среди лоцманов оказались лица малограмотные, которые не умели держать в руках пера. Поэтому для малограмотных комитетом классов был открыт подготовительный класс, в котором, среди прочих малограмотных, обучался один ученик в возрасте 48 лет. Остальные были определены в первый специальный класс. В 1898 году в подготовительном классе обучалось 18 человек, а в специальном – 7. В подготовительном классе преподавался русский язык и арифметика, в специальном классе, кроме указанных предметов, еще и специальные науки. Проверочные экзамены были назначены на март 1898 года, причем оказавшие успехи переводились из подготовительного класса в первый специальный, а лица, занимавшиеся в первом специальном – во второй специальный класс.
5 декабря 1897 года закончила свою работу комиссия по разработке вопроса о мореходных классах при министерстве финансов. По результатам работы этой комиссии был установлен минимальный возраст, 25 лет, для получения диплома шкипера дальнего плавания. «В период со времени окончания курса мореходных классов, 19 лет, и до 25 лет, окончившие курсы и получившие свидетельства должны проживать на пароходах в должности штурманов и затем представить в училище, по достижении двадцатипятилетнего возраста, удостоверение о своем успешном практическом плавании в качестве штурмана в течение 36 месяцев и шнуровые книги с отметкой исполненных ими во время плавания работ». Предельным сроком для получения этих документов был назначен возраст в 32 года. «Вместе с дипломом на звание шкипера дальнего плавания, получающие этот диплом будут удостаиваться личного почетного гражданства, а по отбыванию воинской повинности и при поступлении на государственную службу будут пользоваться правами окончивших в реальных училищах». А вот вопрос о допущении в мореходные классы вольных слушателей был решен отрицательно.
1-го января 1898 года мореходные классы были переведены из министерства народного просвещения в министерство финансов.
28 ноября 1898 года в присутствии инспектора по надзору за мореходными учебными заведениями В. Д. Менделева в Ростове-на-Дону состоялось совещания, на котором присутствовали председатели гирлового и речного комитетов, судовладельцы и другие заинтересованные лица. Разговор шел о реорганизации мореходных классов. Инспектор довел до сведения присутствующих, что мореходное образование в России признано крайне неудовлетворительным. Заведующий Ростовскими мореходными классами П. А. Туманов, делая предположение о новом типе мореходного заведения, охарактеризовал текущее положение учебного процесса так: «Настоящий же многолетний курс наряду с большим контингентом учеников, состоящих из неудачников или мало успевавших учеников других учебных заведений, не может дать результатов, какие были бы желательны». И это было так. К примеру, в 1899 году результаты экзаменов в ростовском мореходном классе были следующие. «Из приготовительного класса в первый перешло 5 человек (из 10), из первого специального во второй специальный 8 человек (из 22), из них трем назначена переэкзаменовка по русскому языку, из второго на третий перешло 4 человека и в шкиперский отдел трое из четверых. На свидетельство штурмана каботажного плавания держало экзамен 7 человек, штурмана дальнего плавания – 3 человека и речного капитана – 1 человек». И педагогический совет классов признал этот год удовлетворительным.
В 1899 году в Ростовских мореходных классах из 64 учеников только 9 человек обучались на речном отделении. В марте, после окончания занятий на речном отделении, были учинены так называемые домашние экзамены по специальным предметам. Экзамены длились два дня, и в результате из младшего речного отделения на старший перешло 5 человек из 8 обучающихся, из старшего отделения окончил курс один единственный обучающий на этом отделении – Д. Чертков. Это был первый выпуск из речного отделения Ростовских мореходных классов, и Чертков являлся единственным лицом, получившим свидетельство на звание речного капитана.
С 1899 года для Аксайских мореходных классов правительственной комиссии уже не назначалось. Ученики этих классов держали экзамен на право получения диплома в ростовском мореходном классе. В 1899 году в Аксайских классах окончило курс 10 человек, но на экзамен допущены были только 7, а всего обучалось в классах 30 человек.
В 1901 году исполнилось 25 лет существования Ростовских мореходных классов. Что изменилось в этом мореходном классе с течением времени? За 25 лет в стенах классов обучалось 400 человек. При 5-летнем курсе 131 ученик закончил учебное заведение и получил судоводительское звание. Процент успеваемости равнялся 33%. Ростовским мореходным классам повезло, город их поддерживал, выделяя ежегодно по 3000 рублей, в то время как Таганрогские мореходные классы существовали с гораздо меньшим бюджетом в 800 рублей. Мореходным классам в Ростове также повезло с последними тремя председателями попечительского комитета. Одним из них был Александр Васильевич Ергомышев, который буквально спас классы от гибели в критический момент их существования. В 1890 году они едва не были закрыты. Благодаря его стараниям, бюджет классов, прогрессируя, вырос с 3500 до 6500 рублей. Следующим председателем комитета был Иван Семенович Кошкин, который за время своей службы пожертвован 1889 рублей в пользу классов деньгами и углем. Кроме того, благодаря его энергии, трудам и хлопотам, было создано на городские средства и средства жертвователей здание классов. Последним председателем комитета был Роман Федорович Кузьмин, жертвовавший на родные классы до 1000 рублей ежегодно и ставший председателем попечительского комитета теперь уже мореходного училища дальнего плавания. Две ревизии Ростовских мореходных классов правительственными инспекторами, Менделеевым и Гердзей, произвели благоприятное впечатление на инспектирующих. Гердзей даже выразился, что мореходные классы было бы правильней назвать училищем.
Мореходные классы начали поставлять специалистов, но хороших специалистов из них получалось мало. Качество образования желало гораздо большего – оно хромало на обе ноги. «Вполне соответствуя кругу познаний, требуемых от хозяина судна и в то же время шкипера, который на своей парусной шхуне совершает небольшие фрахтовые обороты, новая школа, по программе своей, оказалась недостаточной для подготовки капитанов паровых морских транспортов». Даже у самой крупной и самой богатой пароходной компании, у «Русского общество пароходства и торговли», таких специалистов были единицы, а многие, особенно второстепенные суда, вверялись лицам, далеко не отвечающим своему назначению. О второстепенных пароходных обществах и частных пароходовладельцах и говорить не приходилось – тут нередко простой штурман или боцман замещал собой капитана. В итоге и получилось, что пароходами зачастую командовали капитаны, получающие 15 рублей в месяц «на своих харчах».
«Затем, вопреки намерению законодателя, в мореходные классы устремились дети городского населения, чуждого мореходному промыслу, которые искали в классах (мореходных) общего начального образования и льгот по отбыванию воинской повинности. Под влиянием такого контингента учащихся многие классы, особенно в южных морях, постепенно утратили свое первоначальное назначение – преподавание общих предметов в них стало преобладать над специальными, и окончившие курс воспитанники далеко не обладали достаточной подготовкой для управления торговыми судами». Да и сами моряки были не особенно высокого мнения о мореходных классах, трактуя их не иначе, как с иронией и свысока. Мореходные классы были совершенно новым типом морского училища, заменившим собою прежние и весьма неудачно. Моряки приравнивали мореходные классы к церковно-приходским школам, а скептики шли еще дальше, утверждая, что эти классы не более, как лазейка для недоучившихся гимназистов, куда можно спрятаться от солдатчины. Называли мореходные классы еще и «недоношенными».
Мореходные классы в империи, представленные самим себе, существовали с устаревшими учебными программами, с нищенским бюджетом, с плохим составом преподавателей, и потому вызывали много жалоб и нареканий. Дело подготовки коммерческих моряков было поставлено не важно.
1902 год. Реформа мореходного образования в Российской империи находилась в тесной связи с изменением правил о судоводителях на судах коммерческого флота. Новые мореходные училища в империи теперь делились на: мореходные училища дальнего и малого плавания, мореходные школы 3-х и 2-х классные, подготовительные мореходные школы и курсы мореходных знаний.
Новые правила о судоводителях предполагалось ввести с 01 июля 1905 года. К этому времени все мореходные классы в империи закрывались навсегда. По новым правилам суда, в отношении права командования ими, разделялись на два разряда:
1. Грузовые суда малого плавания,
2. Грузовые суда дальнего плавания и пассажирские суда.
Знания, необходимые для командования судами первой категории, давали мореходные училища малого плавания, открытие которых предполагалось с 01 июля 1903 года в городах Херсоне и Керчи. При этом имелось в виду, что курс училища малого плавания соответствовать курсу двух низших классов мореходного училища дальнего плавания. Для второй категории судов специалисты готовились в мореходных училищах дальнего плавания, хотя они имели право командовать и судами первой категории.
Мореходные училища дальнего плавания планировалось основать в Санкт-Петербурге, Ростове-на-Дону, Баку, Владивостоке и Магнусгофе (близ Риги). Всего 5.
Обучение в мореходном училище малого плавания должно было протекать два года (два класса), по 6 месяцев в каждом году. В училище дальнего плавания учебный процесс занимал три года, считая в каждом году также 6 учебных месяцев.
В мореходные училища принимались лица всех сословий, состоявших в русском подданстве. Для поступления в младший класс этих училищ требовалось:
- окончание курса подготовительной мореходной школы или городского училища или «выдержание соответственного испытания»,
- достижение 15-летнего возраста,
- «совершение пробного плавания в море не менее двух месяцев».
Для поступления в третий (высший) класс мореходного училища дальнего плавания требовалось:
- окончание мореходного училища малого плавания или «выдержание соответственного испытания»,
- «совершение пробного морского плавания на судах торгового флота не менее 6 месяцев».
Обучение в училищах должно быть платным, однако беднейшие ученики могли быть освобождены от оплаты по усмотрению попечительного совета.
В отношении воинской повинности ученики училища дальнего плавания пользовались льготами учебных заведений первого разряда, а ученики училища малого плавания пользовались льготами второго разряда.
Лица, не окончившие полный курс училища дальнего плавания, но прошедшие курс первых двух классов этих заведений, пользовались правами лиц, окончивших училище малого плавания. А лица, не окончившие полного курса училища малого плавания или двух первых классов училища дальнего плавания, пользовались правами лиц, окончивших мореходное заведение третьего разряда.
«Окончившие училище малого плавания после установленного ценза (24 месяца морского плавания, из них 12 месяцев матросами) и выдержав экзамен, соответствующий полному курсу малого плавания» получали звание штурмана II разряда и могли работать старшими помощниками на судах малого плавания или младшим помощником на судах дальнего плавания. Набрав плавательский ценз в этих должностях, 18 месяцев, они получали диплом капитана II разряда без экзаменов, приобретая, таким образом, право командовать грузовыми судами малого плавания.
С выпускниками мореходного училища дальнего плавания было посложней. Выплавав после окончания училища 24 месяца с дипломом штурмана II разряда в должности помощника капитана на судне дальнего плавания или 36 месяцев с таким же дипломом и в такой же должности на судне малого плавания, выпускник сдавал экзамен по полному курсу училища дальнего плавания. Сдав успешно экзамен, он получал диплом штурмана I разряда и мог «командовать грузовыми судами малого плавания и быть помощником капитана на всяком судне, кроме старшего помощника на паровых пассажирских судах дальнего плавания». Проработав в этих должностях 24 месяца, можно было обменять диплом без экзамена на диплом капитана I разряда. После этого такое лицо имело право плавать капитаном на любом судне в любом плавании.
Поскольку мореходные классы упразднялись, взамен их открывались двух и трех классные мореходные школы, и призваны они были подготовить судоводителей низшего разряда, которые могли бы управлять только парусными судами. То есть, мореходные школы имели то же значение, что и мореходные классы, введенные в империи по закону от 27 июня 1867 года. Трехклассные мореходные школы были открыты 01 июля 1902 года в Таганроге, Либаве, Виндаве, а двухклассные мореходные школы предполагалось открыть с 01 июля 1903 года в Николаеве, Севастополе, Поти, Бердянске, Алешках и Астрахани, остальные пять на севере империи.
Двухклассные школы имели два класса (двухгодичное обучение), один курс обучения 6 месяцев, трехклассные – три класса (трехгодичное обучение), по 6 месяцев в году. Два первых класса трёхклассной мореходной школы по объему учебного курса соответствовали двухклассной мореходной школе. В школы принимались молодые люди всех сословий, состоявшие в русском подданстве.
Для поступления в младший класс мореходных школ требовалось:
- окончание курса народного училища или церковно-приходской школы или «выдержание соответственного испытания»,
- достижение 17-летнего возраста,
- совершение морского плавания на парусных судах в течение не менее 12 месяцев.
Для поступления в третий старший класс трехклассной школы требовалось окончание полного курса двухклассной школы или «выдержание соответственного испытания», и в этом последнем случае ценз морского плавания должен быть не менее 12 месяцев на парусных судах. В мореходных школах обучение было платным, но, опять же, для беднейших учеников могло быть сделано исключение по усмотрению попечительного комитета. В отношении воинской повинности для учеников мореходных школ никаких льгот не предусматривалось, кроме отсрочки до 24-летнего возраста.
Окончившие полный курс двухклассной мореходной школы и выплававшие на морских судах 24 месяца (из них 12 месяцев матросом), должны были сдать экзамен в «испытательной комиссии». После удачной сдачи экзамена они получали диплом штурмана четвертого разряда и могли плавать старшими помощниками на парусных грузовых судах малого плавания или младшим помощником на парусных грузовых судах дальнего плавания. Затем, набрав ценз 18 месяцев в качестве помощника капитана, диплом обменивался без экзаменов на диплом капитана четвертого разряда. С таким дипломом можно было командовать парусными грузовыми судами малого плавания.
Окончившие полный курс трехклассной мореходной школы и набравшие плавательский ценз 18 месяцев с дипломом 4 разряда в должности помощника капитана на парусных грузовых судах дальнего плавания, или 30 месяцев в той же должности и с тем же дипломом на парусных судах малого плавания, сдав экзамен, получали диплом штурмана третьего разряда. С этим дипломом они могли командовать (быть шкипером) на парусных грузовых судах малого плавания или занимать должность старшего помощника капитана на любом парусном грузовом судне или младшим помощником капитана на паровом грузовом судне малого плавания. После 18 месяцев плавания с дипломом штурмана третьего разряда в должности капитана малого плавания или помощника капитана на судне дальнего плавания, диплом штурмана третьего разряда без экзаменов обменивался на диплом капитана третьего разряда. Теперь такие лица приобретали право командовать любым грузовым парусным судном или служить младшим помощником капитана на грузовых паровых судах малого плавания, а проплавав 36 месяцев в той же должности и старшими помощниками на паровых судах.
Кроме этих школ министерство финансов открывало в некоторых местах так называемые подготовительные мореходные школы, состоящие из трех классов с годовым курсом в каждом, считая в году по 8 месяцев. Подготовительные школы можно было открывать самостоятельно или при мореходных учебных заведениях всех четырех типов, описанных выше. В подготовительных мореходных школах преподавали: Закон Божий, чистописание, русский язык, географию, арифметику, геометрию, элементарные сведения по физике, практические занятия по употреблению компасов на судах и черчение применительно к навигационной прокладке и чтению судовых чертежей. Для поступления в младший класс подготовительной морской школы требовалось:
- умение читать, писать и знание 4 правил арифметики,
- возраст от 13 до 17 лет.
Обучение было платным и определялось уставом каждой школы. Окончившие полный курс подготовительной школы пользовались льготами по отбыванию воинской повинности, как и кончившие курс учебных заведений третьего разряда.
Кроме описанных училищ и школ могли быть открыты курсы мореходных знаний. Цель этих курсов – содействие распространению знаний, относящихся к торговому мореплаванию среди лиц, «занимающихся мореходным промыслом», но не нуждающихся в прохождении полного курса перечисленных выше учебных заведений. Они учреждались с разрешения министра финансов по следующим предметам: кораблевождение, пароходная механика, судостроение, по русскому и иностранным языкам и международному праву.
06 мая 1902 года «состоялось Высочайшее повеление об открытии в Ростове мореходного училища, но без подготовительной при нем школы, как об этом просило городское управление».
С 1 июля 1902 года в Ростове-на-Дону было разрешено открыть мореходное училища дальнего плавания, и был прекращен прием учеников в младший класс мореходного класса. Начальником Ростовского училища дальнего плавания был назначен Туманов, который руководил Ростовскими мореходными классами. Был организован попечительский совет училища, куда вошел и городской голова П. Ф. Горбачев.
Ростову повезло попасть в число тех немногих городов, где правительство основало мореходные училища дальнего плавания. 27 июня 1902 года ростовская городская дума возбудила ходатайство перед министерством финансов об открытии при училище дальнего плавания трёхклассной подготовительной мореходной школы за счет города, чтобы облегчить доступ в училище. В конце июля 1902 года было получено разрешение на учреждение в Ростове-на-Дону трехклассной подготовительной мореходной школы с 01 июля, хотя уже был конец июля. Расходы на содержание этой школы были отнесены на счет города, с присвоением ей имени графа П. Е. Коцебу.
10 сентября 1902 года состоялось первое заседание попечительного совета Ростовского мореходного училища дальнего плавания. На заседании была установлена годовая плата за обучение в училище (50 рублей) и в подготовительной мореходной школе (15 рублей).
«Вчера (15 октября 1902 года), в 12 часов дня, состоялось торжественное открытие мореходного училища дальнего плавания и приготовительной при нем школы. Молебен при хоре певчих отслужен отцом Лазарем Крещановским. Присутствовали городской голова, члены попечительного комитета, представители местной администрации…». В Ростовском училище дальнего плавания начался первый учебный год. В том году был открыт только один младший класс, в который поступило 14 учеников. 8 человек из них поступили по свидетельству об окончании городских училищ, остальные по экзамену. Однако, педагогический совет, желая знать, кто поступил к ним из городских училищ, провел проверочные экзамены по математике и физике. Результаты оказались неутешительные, особенно по физике, знания которой были необходимы для прохождения курса паровой механики. В подготовительной школе набралось 18 человек. Желающих поступить было гораздо больше, но многим из них пришлось отказать.
Таганрог желал мореходное училище малого плавания, но не вышло. Поэтому, в связи с открытием трехклассной мореходной школы в Таганроге, комитет существующих Таганрогских мореходных классов принял решение прекратить принятие учеников в младшие отделения штурманов каботажного плавания в текущем 1902 году и отделение это ликвидировать вообще. В 1903 году таким же порядком предполагалось ликвидировать и старшее отделение того же класса, затем в 1904 году в очередь на ликвидацию попадал класс шкипера каботажного и штурмана дальнего плавания, и в 1904 году предполагалось сделать последний выпуск класса шкиперов дальнего плавания. Примерно таким же порядком ликвидировались и Ростовские мореходные классы. К весне 1905 года предполагалось окончательное закрытие. Но пойдем дальше.
Осенью 1903 года при Ростовском мореходном училище дальнего плавания, с разрешения главного управления торгового мореплавания, открылось общежитие в наемном доме. Общежитие располагалось на углу улицы Верхне-Бульварной и Ткачевского переулка. Плата за общежитие полагалась 20 рублей в месяц, для малоимущих в половинном размере, а некоторые и совсем освобождались от уплаты за проживание. Общежитие было рассчитано на 25 человек, там же проживал и один из училищных надзирателей.
С 1 июля 1904 года разрешено было преобразовать Аксайский мореходный класс в мореходно-подготовительную школу с обучением в ней детей казаков и иногородних в возрасте от 13 до 17 лет.
В июле 1904 года получены были новые правила «для определения физической пригодности лиц, желающих поступить в мореходные учебные заведения. Кроме всего прочего, лица, поступающие на судоводительскую специальность, подвергались «предварительному испытанию на остроту зрения и цветоощущение».
В 1905 году в Ростовском мореходном училище дальнего плавания открылось отделение судовых механиков.
В последней декаде ноября 1905 года в ростовском мореходном училище дальнего плавания началось брожение. 23 ноября училище быль закрыто. На последней сходке учеников училища было решено образовать союз учащихся в мореходных школах. Если уж быть откровенным, то ученикам ростовского мореходного училища грех было жаловаться и бастовать. Но тогда бастовали все, кому было не лень. Часть учащихся, принявших участие в забастовке, подала петицию. Как затем оказалось, «что забастовка нужна не как средство довести до сведения высшего начальства о нуждах учащихся, а как проявление «свободы». Педагогический совет был в затруднении, продолжать ли учебный процесс с оставшимися в меньшинстве верными долгу учащимися или прекратить занятия в интересах многих, которые забастовали или из-за страха перед большинством, учинившим уже насилии над не бастовавшими. И было решено прекратить занятия. Затем последовало распоряжение министра торговли о закрытии мореходного училища с 30 ноября по 15 января 1906 года.
А в 1906 году, в марте месяце, директор ростовского мореходного училища дальнего плавания П. А. Туманов подвергся оскорблению действием со стороны уволенного из училища ученика Иванова. Осенью того же года ученик мореходной подготовительной школы Петр Степанов стрелял в Туманова. Однако господин Туманов обратился с заявлением к властям, что Степанов не имел намерения лишить его жизни, что от выстрелов никаких повреждений он не получил. Весной 1907 года состоялся суд на Степановым, и ему был вынесен оправдательный вердикт.
В 1910 году в этих учебных заведениях обучалось 2107 воспитанников, 61% из которых составляли русские, 20% — латыши и 9% — эстонцы.
Накануне Первой мировой войны российское Министерство финансов выделяло ежегодно на содержание 45 действующих мореходных училищ около 500 тысяч рублей.