Славяне, кто мы?
Ну что, поехали?
Когда рождается человек, первое, что он получает - это имя. Рождение народа происходит тогда, когда этот самый народ осознаёт, что он есть, что он существует. А коли так - надо выделить себя среди всяких прочих. Имя народу нужно позарез.
На карандаш. Имя народа (этноса) историки называют этнонимом.
Наш первый этноним - славяне. Случайно ли, что в годину испытаний фронтовики воскресили это древнее название, объединившее всех их против германского затмения. Кто мы есть? Славяне, пехтура, - признаётся Евгений Агранович. "Это - славяне, - охватит все фронты, все полки и подразделения, как вспышка внезапного острого понимания друг друга" (Сергей Михенков. Дорога смерти). На древний пароль отзывались и армяне, и казахи, и якуты, и поляки. По нему определяли, кто ты есть - свой ли? чужой?
Широко распространённое мнение о происхождении самоназвания от славы обязано основательно забытому доминиканцу хорватского происхождения Мавро Орбини , который жил в XVII в. По словам ретивого монаха от славян произошли едва ли не все народы мира - кроме укров, конечно. Те осознали свою самостийность ещё в эпоху неолита и ведут происхождение от самих трипольцев. Славоны знаменуют славныя и прослытыя: все едины суть. - доверительно сообщает Орбини. Его идеи подхватил и развил Василий Татищев: И сие всё означает, что славоны, славы, словаки от славы происходят, как бы сказать, славные.
Вот с этих самых пор мы и сделались славянами, - а ведь до того были самыми что ни на есть словенами. И изначальное определение, что словене - это те, кто владеет словом, то есть связной речью, - было задвинуто жаждущими славы идеологами панславизма.
Собственно, язык, как точка сборки народа - явление повсеместное. В этом мы не уникальны. Важнейшее свойство этого определения - наличие фона, то есть тех, кто языком не владеет. Например, греки определяли себя по владению языком. Все прочие, бестолково и непонятно варварваркующие - варвары, пыль у наших ног.
Наши варвары - это, конечно, немцы. И здесь идёт оппозиция по принципу мы - не мы. В какой-то момент истории значение слова настолько выросло, что в ранг внутренних врагов угодили несчастные люди, глухонемые от природы.
Возникает вопрос: когда же сложилась та самая ситуация, при которой мы стали словенами, а они - немцами?
Началось это во II веке, когда орды готов вторглись в Восточную Европу и учинили то же, что делает хорёк в курятнике, то есть - резню. Всем досталось на орехи, даже римлянам. Жившие под сенью лесов племена готы подчинили и заставили платить себе дань. Мужички, конечно, такой печали отродясь не видали. Сама жизнь заставила их объединяться. Так что мы полностью можем перенести слова Сергея Михенкова на ту кровавую эпоху: Это - славяне, - охватит все земли, все сёла и выселки, как вспышка внезапного острого понимания друг друга.
Правда, через некоторое время готы успокоились, и наладили со словенами взаимовыгодную торговлю.
Но это уже совсем другая история.