Многие, наверно, еще помнят выходившие в конце 90-х – начале 2000-х газеты с жуткими историями про привидений, монстров, убийц, НЛО… Сейчас эти истории кажутся (впрочем, не кажутся, а такие и есть) смешными, неправдоподобными, наивными. Но тогда… Мороз по коже, мистический ужас.
Эта история почему-то казалась мне самой жуткой из всех.
Думаю, для тех, кто фанател от «Новой страшной газеты», «Очень страшной газеты» и тому подобных изданий, будет очень интересно.
Твари гнилых болот.
Новая страшная газета, 1998 год
На краю тундры, там, где живут ненцы и эвенки, до сих пор обитают в болотах невероятные существа, встреча с которыми крайне опасна для жизни.
Эта жуткая, кроваво-людоедская история приключилась со мной прошлым летом. Поверят ли в нее читатели – не знаю. Но все описанное мною произошло на самом деле!
наша небольшая автоколонна состояла из четырех армейских машин, отданных при сокращении армии на гражданские нужды. Два грузовых вездехода, мощный «Урал» и танковая платформа без башни (так было указано в документах) вместо тягача. В тундре – стране болот – всякое могло случиться; вот и прикрепили тягач к грузовику.
Самое интересное заключалось в том, что нам выдали самый настоящий танк Т-34 с башенным орудием. Башню просто не успели демонтировать из-за спешки. Таким образом и достался нам целый танк, причем внутри его лежали два забытых снаряда из боекомплекта, которые мы, конечно же, утаили, решив пострелять в тундре.
На время экспедиции мы под расписку получили также карабин с пятью коробками патронов и автомат Калашникова без магазина, но с патронами.
Нас было четверо шоферов и симпатичная ненецкая девушка-метеоролог с красивым именем Актане. Ей было двадцать, а мне двадцать три. По возрасту мы с ней более всего подходили друг к другу, поэтому сразу сдружились, и она поехала со мной в кабине.
Задание наше заключалось в доставке продовольствия и хозяйственных товаров в один из ненецких поселков на краю тундры.
Путешествие наше должно было занять трое суток: сутки – дорога до места назначения, сутки – в поселке на разгрузке и сутки – обратно. Но так как по дороге мы заезжали на все тамошние метеопункты, где Актане проверяла оборудование, то дорога только до поселка заняла у нас двое суток.
Да мы особенно и не торопились. На привалах весело проводили время: пили спирт и заедали консервами с хлебом. Потом, протрезвев, начинали палить по пустым консервным банкам.
Девушка попалась хохотушка и веселушка. Спирт она, правда, не пила. На все наши сексуальные притязания отвечала вежливым отказом, и, после нескольких неудачных попыток, мы перестали приставать к ней и стали относиться как к равной.
Я уже упоминал, что ехали мы с ней вместе, по пути не умолкая болтали о всякой всячине, и она рассказывала много интересного о местных нравах, обычаях, шаманах, а ткаже разных небылицах (как мне тогда казалось).
- А зачем у вас в тундре шаманы? – задал я как-то тупейший вопрос.
Актане засмеялась.
- Шаман лечит людей, прогоняет злых духов и привлекает на помощь добрых. В общем, без шамана на севере никак не обойтись. Я сама внучка шамана, я знаю.
- Почему же ты не стала шаманкой?
Лицо Актане омрачилось.
- Родители мои рано умерли, и я, как внучка шамана, предназначалась в жены медведю. Однако я отказалась от этого. И потом у меня уже был жених… Однако с ним случилось несчастье: на охоте его задрал медведь. После похорон вся его семья невзлюбила меня. Люди считали, что все неприятности в стойбище происходят из-за меня – отступницы от старинных традиций. Когда жить стало совсем невмоготу, я уехала в город, поступила учиться и вот теперь работаю метеорологом, как видишь.
- А при чем здесь медведь? – спросил я девушку.
- Медведь – хозяин тундры, животных и птиц. Вся тундра, включая поселения людей, его угодья. Поэтому медведь берет в жены человеческих дочерей, самых красивых девушек. У местного населения отношение к медведю, как к Богу!
Мне только и оставалось, что удивляться, внимая ее речам. Вскоре мы прибыли в нужное нам селение. Пробыли мы в нем недолго. Сделав отметки в документах о передаче товаров и немного отдохнув, отправились в обратный путь.
Мы отъехали довольно далеко от селения, и, на ночь глядя, решили остановиться и сделать привал около какого-то болотца. Но Актане воспротивилась этому и уговорила нас проехать подальше, объяснив это тем, что в болотах обитают злые духи.
- А нам-то чего их бояться? – спросил я у Актане.
- Эти злые духи нижнего мира имеют происхождение демоническое, а значит – недоброе, вредоносное. Они насылают на людей болезни и смерть.
- Как же они выглядят и как называются? – спросил я, заинтересованный этой забавной сказкой.
- Их имена никогда не произносятся вслух, чтобы не накликать беду. Поэтому названия этих духов болот давно забыты. Внешне они похожи на людей, но рождаются из яиц, питаются змеями и лягушками. Но иногда нападают и на людей, умерщвляют их и питаются человеческим мясом с кровью.
- Страшно, аж жуть! – пошутил я.
Мы проехали вперед несколько сотен метров. Пространство вокруг было унылым и однообразным. Типичная тундра – безликая местность, покрытая мхами и лишайниками. Поэтому замеченный нами огромный валун выглядел как достопримечательность.
Хотя Актане опять не понравилось выбранное нами место, мы остановили технику и расположились на привал возле камня. Шофер «Урала» Генка Лосев вылез из машины со своим рюкзаком и уселся на землю, прислонившись спиной к валуну. Взволнованная девушка оттащила его за руку, чем Генка остался весьма недоволен, так как просыпал при этом из рюкзака кое-чего из своих припасов.
- Нельзя на этот камень не то что облокачиваться, а и садиться рядом! – объяснила нам Актане. – Это так называемый Чертов камень, в нем обитает злой дух, который питается душами людей. Бывало, что сразу несколько человек засыпало подле него и уже не просыпались. Во сне их души забирались камнем, а бездыханные тела пожирались дикими зверями.
Мы только посмеялись над этой интересной фольклорной выкладкой и принялись готовить ужин. Генка взял топор и пошел за дровами в видневшиеся неподалеку заросли карликовой березы.
- Чего ты хмуришься? – спросил я у Актане.
- Плохо, когда человек притрагивается к валуну, – сказала она, - теперь ваш Лосев помечен недобрым духом и ему угрожает опасность.
- Да все это ерунда! – сказал я в сердцах и махнул рукой.
Мне уже начинали надоедать ее суеверия, но все равно я решил сходить следом за Лосевым. Просто так, на всякий случай.
Пройдя несколько шагов меж карликовых деревьев, я, к своему великому недоумению, обнаружил брошенный топор, а затем разбросанную одежду Лосева. Подобрав топор, я пошел дальше. Судя по манере раздевания, Генка скидывал одежду прямо на ходу. Брюки валялись на земле. Куртка зацепилась и повисла на березовых ветвях. Чуть поодаль валялись свитер, рубашка, нижнее белье, носки и обувь.
Я нервно передернул плечами и крепче сжал в правой руке топор. Заглянув за соседний куст, я натолкнулся на две обнаженные фигуры. Весь в крови, Генка Лосев лежал на земле, а верхом на нем сидела черноволосая женщина и – в это трудно было поверить – пожирала его плоть! При моем появлении она оторвалась от «трапезы», подняла голову, с треском оторвав своими губами-клювом кусок человеческого мяса и моментально проглотив его. По ее подбородку стекали струйки крови. Она сердито посмотрела на меня, и взгляд ее излучал лютую злобу.
Не помню, о чем я тогда подумал. Не помню также, испугался я или нет. Просто автоматически, как робот, поднял топор и ударил им по голове людоедки, разбив череп надвое. Но даже после этого жуткая тварь не умерла сразу. Глаза ее закатились, клюв с клекотом раскрылся, и она издала пронзительный вопль, от которого у меня заложило уши и потемнело в глазах. Я еще успел увидеть, как несколько птиц выпорхнули из кустов и тут же упали, сраженные страшными звуковыми вибрациями!
Очнулся я от того, что плачущая Актане ладонями хлестала меня по щекам. Быстро придя в себя, я сразу поднялся на ноги. Здесь же стояли испуганные ребята и разглядывали погибших. Рядом с полуобъеденным трупом Лосева лежало мертвое тело красивой женщины с длинными черными волосами и красными губами-клювом. Топор так и застрял в ее разрубленном черепе.
- Кто это? – кивнул я на убитую мною женщину со странным обликом.
- Это одна из кровожадных и хитрых девиц му-шубун. Они обольщают одиноких путников, убивают и поедают их.
Говоря это, Актане просто тряслась от страха. А когда я потянулся за топором, она повисла на моей руке и закричала:
- Ничего не трогай! Те, кто прикасается к ним – умирают. Вещь, соприкасавшаяся с му-шубун тоже проклята.
- Это же неизвестный подвид человека, - сказал Серега Баев (водитель танка), обходя женский труп, – Это ж целая научная сенсация, черт бы ее побрал!
- Это нечистая сила во плоти, – ответила ему Актане.
Оставив тело убитой нетронутым, мы завернули труп Лосева в брезент и забрали с собой.
С перепугу мы решили ехать не останавливаясь, пока не выберемся за пределы тундры. Тело Геннадия мы уложили в кузов его «Урала», который на тросу тащил танк.
Неожиданно посреди ночи яркие сполохи озарили небо и мы увидели северное сияние. Летом это было более чем странно. Приглянувшись, мы увидели, что небесные блики имеют очертания гигантской медвежьей головы.
Тут Актане сказала:
- Это не просто сияние, а небесное отражение настоящего медведя, который теперь догоняет нас. Медведь этот – хозяин подземного царства смерти. Он живет уже более тысячи лет.
- Бред какой-то! – ругнулся я, на что Актане ничего не ответила, а только понуро опустила голову.
Немного понаблюдав за необычным сведением неба, мы снова отправились в путь. Двигаясь ночью, по малознакомой местности, мы сбились с пути и угодили в болото. Танк преодолел топкое место, а «Урал» вместе с прицепом стал тонуть. Дизельный танковый движок ревел на всю тундру, но его мощности не хватало, чтобы вытащить грузовик, который неотвратимо увязал в грязи. Мы хотели подцепить к танку еще и вездеход, но Актане запретила нам, крича, что болото проглотит всех нас и наши машины. Через минуту «Урал» полностью завяз, и мы не успели даже извлечь из кузова тело покойного.
- Они забрали его к себе! – кричала Актане. – Нужно скорее уезжать отсюда, пока не поздно; иначе духи примутся за нас.
Теперь мы верили буквально каждому ее слову. Но уехать так и не успели!
Из болота внезапно выскочили два этих самых страшилища – болотных духа. Имели они гладкую кожу болотно-бурого цвета, голый череп без бровей, водянистые бесцветные глаза и нос лепешкой. Их огромные когти наводили ужас. Не долго думая болотные монстры набросились на нас.
Серега Баев вскинул уже заряженные «Калашников» и выстрелил. Очевидно, он промазал, потому что и в сумерках было заметно, как дрожали его руки. Но, к нашему счастью, один из монстров испугался оглушительного звука выстрела и сопровождавшей его вспышки огня. Он резко свернул в сторону, прыгнул обратно в болото и с отвратительным хлюпаньем скрылся в вязкой грязи.
Другой болотный гад подскочил к Актане и протянул лапы, чтобы схватить ее. Бедная девушка стояла словно околдованная и не шевелилась. Я выстрелил из карабина почти в упор. Пуля попала в цель, и болотная тварь, зарычав, отступила на шаг. Я выстрелил еще раз, и она отступила еще на два шага, стоя уже по колено в болотной жиже. Тогда я прицелился и выстрелил гаду в голову. Монстр взмахнул руками и рухнул в грязь, которая тут же поглотила его.
В наступившей тишине слышалось только бульканье болотной воды. Где-то в ночной мгле пару раз ухнула сова, словно предупреждая о новой опасности. В данный момент промедление смерти было подобно, поэтому я схватил Актане за руку и потащил к вездеходу. И здесь, прямо перед нами, из темноты возник неправдоподобно огромный белый медведь. Зверь был величиной с наш танк!
И вот эта громадина поднялась на дыбы и стала надвигаться на нас, растопырив передние лапищи. Это было пострашнее любого болотного гада. Я вдруг как-то остро осознал, что медведю нужна только Актане – внучка шамана, предназначавшаяся ему в жены. И, оставив девушку на произвол судьбы, мы могли бы спастись. Но, будучи храбрым парнем, я не желал уступать зверю, пусть даже хозяину тундры. Перезарядив карабин, я стал стрелять по медведю, для которого мои пули были сравнимы разве что с укусами комара. Зверь неумолимо надвигался на нас. А патроны у меня кончались. «Теперь конец», – подумал я.
И тут раздался грохот танкового выстрела. Это палил из башенной пушки Серега Баев. Снаряд не попал в медведя, и, просвистев мимо, разорвался за его спиной. Почуявший опасность зверь развернулся и двинулся к танку, намереваясь раздавить его.
Второй выстрел орудия оказался более точным. Медведю разорвало половину груди. Он последний раз в жизни издал громогласный рев и пал наземь. Мы сразу почувствовали, что грунт под нашими ногами стал зыбким, а медвежья туша начала проваливаться.
Не дожидаясь, пока нас засосет трясина, мы вскочили в кабины и, запустив моторы, погнали машины прочь от опасного места. Незачем говорить, что ехали мы без остановок и отдыха, пока не добрались до пункта назначения.
Пропажу «Урала» и гибель Лосева мы списали на болото. Да и кто бы нам поверил, расскажи бы мы правду! Ради собственного блага, мы представили дело так, будто Лосев в темноте случайно въехал в трясину и завяз там вместе с машиной.
Пусть мы не привезли сувениров из того кошмарного путешествия, но память о нем останется в наших сердцах навсегда. И Актане, ставшая впоследствии моей женой, верный тому свидетель…
