Практически под каждым текстом, не важно, насколько невинным – только коты и крокусы избегают этой участи, хотя чует мое сердце, что не на долго - завязывается дискуссия в духе того, что Запад каким-то образом виноват в том, что происходит в России и ее ближайшем окружении.
Вот если бы западные страны не привечали олигархов, не сюсюкались с остальными, не давали бы право въезда, не открывали бы счета, а при всяком подозрении, что имущество получено незаконно, сразу его бы отнимали, а виноватых выставляли бы вон, сразу бы все закрутилось и жизнь бы наладилась.
Да, да, конечно. Вот чиновник Х (для того, чтобы заплатить за одно обучение в Итоне для его деток ему пришлось бы на его зарплату лет 500 трудиться, не менее). Давайте мы его деток изловим и отправим их в пересылку в Хитроу, чтобы они там коротали дни до чартера в компании с наркодилерами и нарушителями миграционного законодательства, присутствие которых тоже нежелательно.
Так что давай, лови и детей иховских, и баб, и котов, и пусть уматывают. Грязные деньги. А что доказательств нет, так и хрен с этими доказательствами, понятно же все и так. Вот, все в интернете знают. Или не все, но многие. Зачем еще утруждаться доказательствами.
«Вы должны».
А почему мы, собственно, должны?
Я вот, к примеру, хочу пылесосы производить. Есть у меня чудная идея, как пылесосы улучшить. Ах да, пылесосный бизнес я собираюсь учинить в Лидсе. Снять там помещение (оно кому-то принадлежит, тоже из Лидса, он будет доход получать), нанять рабочих (у них будет стабильная и высокая зарплата и трудовые навыки, которые, если я разорюсь, они в другом месте пристроят) и вообще я там в Лидсе буду крутиться – покупать бутерброды и кофе в местном кафе, мыть окна при помощи местного мойщика окон, покупать коробки для упаковки моих пылесосов у местного производителя упаковки и т.д. Налоги я тоже буду в родную казну платить – и от этого в Лидсе и всех его окрестностях будет больше школ и госпиталей, будут лучше дороги, будут цвести цветочки и скакать белочки.
Мой пылесосный бизнес собирается сделать счастливыми десятки, если не сотни людей – и не только тех, кто будет моим чудом пылесосить (про них мы ничего не знаем), но, что еще важнее, тем, кто будет задействован в процессе.
Денег у меня, правда, нет. Это беда.
И вот иду я весь грустный, потому что планы моего пылесосного обогащения грозят остаться всего лишь мечтами, а тут из кустов на меня выскакивает…
Нет, не грабитель. Т.е. с некоторой точки грабитель, а с некоторой совсем нет. Потому что ограбив (возможно, я точно не знаю) кого-то где-то, персонаж этот совсем не собирается ограбить меня. Он собирается дать мне много-много прекрасных купюр, на которые и будет построен мой пылесосный рай.
- Серьезно? Да? Вот деньги на мои пылесосы?
- Серьезно, серьезно, забирай скорее! Еще надо – только скажи, еще принесу!– кричит грабитель.
И что далее? Вы действительно ожидаете, что из кустов, тех же или по соседству, сразу появится полиция, журналисты с камерами, чтобы снимать происходящее, и взволнованная общественность – и все они будут визжать, кричать и плакать, требуя, чтобы я никогда, ни при каких условиях, не брал деньги у того, кто мне их предлагает?
И да, действительно, пошел на хер этот Лидс, потому что до тех пор, пока мы не абсолютно, совершенно, на 100% уверены в том, что деньги у дающего прозрачны, как слеза младенца, взять их мы не можем.
Нечестные деньги? Не вполне по нашим стандартам? Но, знаете ли, там, overseas, так вообще все не совсем понятно, и многое очень даже странно. И у них есть местные традиции, которые мы должны уважать. И вообще, они другие, и мы не можем навязывать им правила, ибо времена колониализма давно в прошлом.
А Лидс здесь, рядом. И там, очень может быть, белки голодают.
Если вы реально считаете, что кто-то будет отказываться от инвестиций в свою (!!!) экономику на основании того, что средства могли бы быть заработаны не в полном соответствии с GAAP-2, вы… ну, не знаю. К доктору сходите. К хорошему доброму доктору. Может быть, поможет.
А нам – и всем прочим, кому предлагают – важны наши пылесосы, наши люди, наши дороги и наши белки.
У этого правила, конечно, полно исключений. Наркотики, проституция, детский труд, торговля оружием массового поражения. Но даже если этот список велик, то попадающих немедленно в сети народного гнева и законных преследований мало. В большинстве случае все обходится мирно.
Да, мы догадываемся. Миллионы и миллиарды, сколоченные в странах третьего мира (знаете ли, почему-то из Германии и Франции к нам очередь не стоит, и мы к ним тоже не тянемся душою и финансами) редко бывают чистыми. Вполне себе подозреваем, что за этими капиталами, сколоченными где-то на капиталистическом фронтире, стоят колонной грехи и грешки – неуплаченные налоги, коррупция, кумовство, пренебрежение правилами общественной безопасности, загаживание окружающей среды и т.д. Если эти деньги не были получены при помощи криминала буквально, они были рядом.
Или не были. Так тоже бывает.
И какие варианты? Снаряжать наряд полиции, который отправится в Индию, к примеру, выяснять, не сливал ли владелец предприятия, тот самый, который сейчас хочет в Лидс переместиться, сточные воды прямо в Ганг и уважал ли он права работающих? И на каком основании мы будем эти следственные действия в Индии проводить? По какому праву? С какими юридическими следствиями?
Внутри себя мы можем сколько угодно видеть неуплату налогов, к примеру, как прямое воровство из карманов вдов, сирот и инвалидов – и относиться к этому соответствующе.
Другие ли сироты в иных местах? Сиротливее ли? Нет, точно такие же. Но те, кто окружают этих сирот, не видят в подобном способе накопления капиталов преступления. Они не разделяют наших представлений о прекрасном. Они считают что не подмажешь – не поедешь, что тормоза придумали трусы, а налоги платить – себе вредить. Они – даже если не замазаны по самые уши – редко бывают чистыми, потому что у них страновая специфика и местные особенности.
Мы во многом не совпадаем – или мало в чем совпадаем. Вам вообще далеко не всегда нравятся наши принципы. Вам смешны политическая корректность, социальное равенство, жесткое регулирование частных капиталов, права меньшинств, охрана окружающей среды. Вы считаете нас дурными, потешными, слабыми. Вы беситесь, если вам приходит в голову, что вас тоже могут как-то принудить быть вежливыми с меньшинствами, или думать, куда вы гадите, или следовать правилам.
Но почему-то вы хотите, чтобы в одной, очень конкретной области, мы не просто сами по себе внутри себя следовали своим правилам – но еще и заставили вас следовать нашим представлениям о финансовой отчетности.
Так вот, красивые мои. Либо вы с нами, либо вы сами по себе. Никакие солдаты НАТО не собираются в Воронеж, чтобы заставить вас любить девочку Грету или уважать право LGBT на создание семьи. Не нравится – не надо. Но по жизни это суповой набор, и никакой возможности отделить курьи ноги от голов здесь нет. Вы либо покупаете все, либо не берете ничего. И банку «завтрака туриста» не забудьте оплатить, она тоже в набор входит.
Либо вы свои, и тогда разделяйте права, обязанности, ценности, ответственность, долг и прочее. Либо чужие – и тогда просто торговля. Взаимовыгодная.
Если вам (не персонально, а в целом) не нравятся наши ценности, то у вас есть полное право жить согласно своим представлениям о прекрасном. Но ожидать от нас того, что мы будем ставить свое благополучие впереди вашего тоже не надо.
У нас, знаете, свой Лидс есть. Там людям кормиться надо.
Разумеется, еще есть Саратов. Он может с Лидсом конкурировать. Ему никто не мешает. Идея нового слова в пылесостроении может прийти в голову, находящуюся в любом месте.
Практика показывает, что почему-то Лидс более популярен. Т.е. вот заработать в Лидсе первоначальный капитал, а потом в Саратов мотнуться - так редко бывает. Но это, знаете ли, конкуренция. Пусть те, у кого Саратов в юрисдикции, думают о том, как повысить его инвестиционную привлекательность. Если вы ожидаете, что жители Лидса соберутся на демонстрацию протеста, требуя все деньги у них забрать и в Саратов перенаправить, то будем надеяться, что у доктора, к которому уже удалилась часть собравшихся, еще есть время вас тоже принять.
А пока лидсовцы и лидсковки (не) рисуют плакаты «Деньги прочь из Лидса», мы встречаем всех, кто принесет нам фунтик или даже много с распростёртыми объятиями. Если это не очень буквально «деньги на крови», которые не знают страновой юрисдикции, то мы не за то, чтобы ваши налоги и откаты приземлялись в Barclays (и даже по мере сил мешаем им там приземлиться), но биться на смерть с вами не будем. Вы считаете, что коррупция часть вашего мира, что нормально выиграть тендер по знакомству, что чиновник на то, чтобы ему занести? У вас такая культура. Мышей летучих на завтрак не едите – и слава богу. Все, честный человек.
Даже если мы подозреваем что это не совсем так. Даже если мы больше чем подозреваем – это все еще не повод.
Вот чиновник Х, к примеру (Игорь Шувалов, что стесняться-то – если бы у нас были бродячие собаки, они бы тоже его знали по имени). Он точно Горец. Не одну тысячу лет живет, иначе на дворцы и замки не накопить. Но как никто не мешает нашим журналистам глумиться и пытаться высчитать, родился ли Шувалов до официального сотворения мира, так и все эти шуточки не являются основанием для его выдворения из страны.
Мы, ну, так получилось, Магна Карта, все дела, уважаем закон. Он у нас странный, но какой есть. И он един для всех. И примерно со времен Магна Карта, никто не может быть лишен собственности и прав кроме как по решению независимого суда.
Есть ли решение суда, на основании которого можно его выселить?
А нету.
А есть ли расследование его потенциальных злоупотреблений?
О да, такое есть. Но результаты у него странные. У нас ваш горец-Шувалов и прочие ничего дурного не сделали. Они даже дорогу лишь в положенном месте переходили, не говоря уж о том, чтобы что-то серьезными криминалом увлечься. Они находится на законных основаниях и в нашей юрисдикции преступлений не совершали.
Источники средств – российские. Россия говорит нам, что у нее претензий к Шувалову нет, и его денег она обратно не хочет. Все нажито честным трудом (хотя сколько же ему лет?)
Преступление? Кто, где и как его совершил? Вы думаете, что он его совершил, я тоже так думаю, и миллионы прочих граждан тоже, наверное, в загадочности, но склоняются к такой же мысли. Но до тех пор пока не будет суда, и суд не скажет, что преступление было, Шувалов и все ему подобные вечноживые ни в чем не виноваты. Они свободные люди в свободной стране. Очень богатые? Это не преступление.
Вам не нравится. Чую, что не нравится.
Скажите, а вам нравится, что по соседству с вами (в том случае, если вы не по соседству со мной) любой, вот прямо любой, может быть лишен прав, собственности, жизни без всякого решения суда, а потому что ментам что-то захотелось, или конкуренты проплатили, или законы людоедские?
Вам нравится, когда бизнесмен Вася Пупкин лишается ларька или многомиллионного бизнеса просто так, по чьему-то злому велению? А если вы этот Вася Пупкин?
Так вот, это очень просто. Либо все, либо никто. Черное и белое. Никаких полутонов, никаких оттенков, никаких «почти», «как бы», «может быть», «специальный случай».
Либо все свободные, либо никто не свободный. Либо каждый может делать все, что ему вздумается и до тех пор, пока суд не постановил, что ваше «что вздумается» незаконно, никто не может быть поражен в правах – либо у вас этого принципа нет.
Прогрессорство, просвещённый авторитаризм, готовность считать кого-то (обычно себя и единомышленников) окончательным моральным авторитетом, закон аки дышло – это все туда, overseas. У вас есть на все это право – но, опять же, у вас нет никакого права требовать от этому следовать. У нас свои идеи. Либо все – либо никто. Если это означает, что Шувалов будет жить с нами еще пару тысяч лет, то пусть живет. Он интересный медицинский случай.
И да, если не сам наш герой, то многие его соотечественники или товарищи из других галактик, но в схожих обстоятельствах… Знаете, они хотят в Лидс. И живут там честно. Не потому, что Лидс (не знаю, что я к нему привязалась, я там и не была никогда) такое прекрасное место, а потому что там можно жить свободно. Там нет революционной целесообразности. Любое говно есть, причем вероятно в три слоя, а революционной целесообразности нет. Когда удумаете повышать инвестиционную привлекательность Саратова, с этого, пожалуй, и начинайте.
Про идеи «а почему мы не хватаем детей, жен, престарелых родителей» подозреваемых…
Омерзительно. Если у вас такие идеи, то вам в движение Талибан или к прочим террористам. Там – и похоже, что только там – вас примут как родных. Это у них логика заложников.
Если вы всерьез думаете, что есть какие-то преступления, оправдывающие сознательное убийство невинных, исчезните, пожалуйста. Вот тихо и просто исчезните с моего горизонта.
Нет, мы не будет хватать жен, детей, родителей. И никого наказывать не будем, кроме как по решению суда, который в присутствии адвокатов и следуя всем процессуальным нормам решил, что кто-то совершил преступление – а уж несовершеннолетних, котов и собачек корги тоже никогда наказывать не будем, они недееспособны. И идея их хватать и использовать в качестве живого щита, никому не приходит в голову. Если придет, то я бы хотела сказать, что я буду первой протестовать – но вряд ли: пока я доберусь до Вестминстера, там уже будет длинная очередь.
Потому что иначе плохо. Бывают в мире такие вещи, которые просто плохие. Наверное, когда революционная целесообразность рулит, и «вы нам должны», то этого не видно, но когда без них, то очень даже отчетливо. Нет у нас члена семьи врага народа – и устраивать это не планируется.
Догадываюсь, что сейчас самое время для хора «доброжелателей», которые будут предостерегать, что все вышеизложенное хорошо на бумаге, но жизнь полна неизведанного, деточка, и вздыхать тяжело и многозначительно.
О да, деточка – и в одиночестве и коллективно – прекрасно понимает, что жизнь полна неизведанного. Наши не то, что законы, но и принципы, дырявы как решето. Они не защищают нас от вторжения.
Мы подразумеваем и ведем себя так, как если бы каждый был честным человеком. Мы верим на слово. Мы убеждены, что устное заявление также хорошо, как две килотонны официальных документов, а подпись на филькиной грамоте «нет, в преступлениях против человечества не участвовал» прекрасна, как подтвержденная свидетельскими показаниями всего человечества.
И мы ошибаемся. Мы часто ошибаемся. Кто-то лично или даже организованно будет пользоваться нашей бестолковой доверчивостью.
Но в реальной жизни все что-то стоит. Это manageable risks. Как ни смешно, human decency (и она таки есть у большинства human) помогает. И это, опять же, дело принципа.
Вот представьте, перед вами два голодных. Один точно голодный, второй просто хочет пообедать за ваш счет. Вы кого будете кормить?
Вообще-то, обоих. Даже если точно известно, что половина врет. Потому что лучше покормить того, кто вам врет, чем отказать голодному. Если выбор между наградить непричастного и наказать невиновного, тот он в пользу первого.
Закон, ровно тот же, жутко дырявый, защищает голодного. Тому, кому нужна помощь. Того, кого преследует – Темза не выдает. Геев-активистов из Чечни, вырвавшихся из-под Кадырова, защищает – и да, знаете, если текущие правила позволяют приехать и им, и Шувалову, а если правила поменять, то не будет ни их, ни Шувалова, то пусть лучше все будут. Просто тех, у кого легальные, законные, нормальные интересы, защищает. И тех, кто платит, а именно налогоплательщики, стати, тоже защищает. Если распознать того, кому нужен обед, от того, кому не нужен, стоит дороже обеда, то распознавание – хреновый бизнес.
Ну приехали. Ну, даже и соврали. Если это выплывет, то их поймают и накажут, то есть скорее всего просто попросят убраться. Если не выплывет, то и так оно и останется.
В чем проблема? Мы отказали кому-то из постсоветских стран в возвращении награбленных капиталов? Кому? Когда? Приходил ли оттуда хоть один не напрочь гнилой, политически мотивированный запрос? Когда у Нафты было решение суда, то все релевантные газпромовские активы арестовали за неделю. Но только по решению суда – и никак иначе.
У вас там, где-то гуманитарная катастрофа? Нет, у вас ее нет. Вот в Йемене есть. В Мьянме тоже, похоже, есть. Ах, в Йемене они какие-то не такие, и вообще мусульмане, а вы все такие лицом белые и пригожие? Чудненько. Если вы такие умные и продвинутые, вы сами себе помочь способны. У вас что, вулкан взорвался? Нет? Все.
Нет, очень может быть, что мы вам что-то должны, точнее, можем что-то для вас сделать до стадии гуманитарных одеял. Тогда расскажите, что именно? Гневную ноту протеста? У нас в текущий момент Бориска на воеводстве, у него, при всех его минусах, гневная нота всегда наготове. И кто эти ноты читает? Они же в электронной форме теперь, от них никакого смысла.
Мы не расследуем «ваши деньги»? Неправда (хотя правда то, что для нас это отнюдь не самая важная тема). И когда мы расследуем, то как это знание вам поможет? У вас местные жители, как только заслышат про эти расследования, так благородным гневом наполнятся, что сразу все на Кремль пойдут? И даже если мы знаем, кому именно мы должны возвращать наворованное?
Еще что? Закрыть страну для всех – для тех, кто приезжает работать, учиться, заводить бизнес, у кого воссоединение семьи, кто просто турист и хочет на Оксфорд-стрит отовариться или на шпиль посмотреть (знатные у нас шпили) – вот для них для всех закрыть? А что именно дурного сделали эти люди, нам или вообще? Какое у нас есть легальное и, главное, моральное право, наказывать их за преступления, которые они не совершали, и, вероятно, даже являются их жертвами?
Мы бы даже ваше правительство в изгнании поддержали – из общей вредности и от большого практического опыта, у нас обычно все изгоняются. Но его и близко на горизонте не видно. Мы его должны сами создать вам? Своими силами?
Я понимаю и сочувствую оставшимся в России и находящимся на грани отчаянья людям, которые, в случае революционных изменений, будут поддерживать кого угодно, хоть черта лысого, просто чтобы «не эти». Без всякой иронии – останься там, я бы тоже до такого дошла. Но международное сообществе не будет поддерживать (уже наподдерживались) протестные движения без лидеров, программы, понимания того, как они не просто захватят власть, но и удержат ее, и что они будут делать дальше. Одних людоедов против других людоедов, потенциально еще опаснее?
Не знаю, как в других западных странах, а мы здесь, на Острове, про российскую оппозицию не знаем ничего. Про то, что Путин ... знаем отлично, но про тех, кто потенциально может прийти ему на смену – нет, ничего не знаем. Нет, никого не видели и никого не слышали. Нет, к нам никто не приезжает, тем более не сидит здесь на постоянной основе, пытаясь как минимум рассказать о своих планах на будущее, и как максимум сколачивая блок будущих союзников. Если это нам так не повезло, а иные «западные» страны, их политики, медиа и общественность знают, что вы там хотите, если удастся изгнать из Кремля белоглазого, то уточняйте, пожалуйста, кто в чем виноват и кто обязан вам помогать. А мы – нет, не знаем (даже я, очень нетипичный в этом смысле обитатель, ничего не знаю). Какие у нас гарантии того, что следующий режим, который придет к власти в России, не будет еще более агрессивным, злобным и враждебным нашим ценностям? И пока не получим, хоть в какой форме, эти гарантии, мы будем сидеть тихо, подложив под жопу мешок шерсти или там кулек с российскими деньгами, привечая тех, кому удалось перейти границу и изредка подгавкивая, но не более того.
Или вы полагаете, что мы будем вам революцию устраивать сами по себе?
Вы этого ждете? Или есть какой-то иной, более разумный план, который я пропустила?
Если да, то делитесь. Если нет, то у всех есть их суверенные страны – и гражданский долг (если вы его таковым для себя видите) заботиться об их процветании. Не хотите, чтобы от вас бежали люди и капиталы – делайте так, чтобы им у вас было хорошо. А вот заботиться о процветании соседей, да еще и непонятно каким образом, то такого долга, даже вымышленного, ни у кого нет. Считаете, что вам нужна помощь? Может быть, вы правы, но тогда объясните, как и какую помощь в рамках наших представлений о прекрасном мы можем вам оказать и что нам за это потом будет.
Иначе – нет, лед не тронулся, господа присяжные заседатели, и не поможет вам заграница. Помощь утопающим – дело рук сами утопающих. У детей в Африке нет питьевой воды, в Индонезии зверюшки погибают, несчастные беженцы в Сирии до сих пор не могут вернуться в свои дома. Есть множество мест, где действительно нужна наша помощь – «в очередь, сукины дети, в очередь».