Продолжение 2
Виктор посмотрел на свою ладонь, потом сжал кулак, будто хотел сохранить ускользающее тепло руки жены.
- На поминках не смог зайти в квартиру. Сидел во дворе на лавочке. Не хотел слышать, что говорят, что была… Она для меня живая.
Слабак? Трус? Может быть. Но не мог оставаться в этой квартире, где увидел ее на полу. Не мог простить себе, что хотел…
Понимаешь, я в дочери стал искать черты Лены. Испугался, что равнодушным могу стать из-за этого к ней.
Сбежал. От себя сбежал. Взял вещи и побрел, куда глаза глядят. Несколько дней мотался, как…. Умом понимал, что не спрятаться…, но ничего не мог с собой поделать, - окончил свой рассказ Виктор.
- Звонишь им? – хмуро спросил Яр.
- Сначала звонил, а теперь зарядка кончилась. А где в лесу зарядить телефон?
- Так. – Яр хлопнул ладонями по коленям. – Значит, делаем так. Сейчас перекусим и пойдем ко мне. Не перебивай, - остановил он Виктора, собиравшегося возразить. – Хватит болтаться без дела. У меня дом деревянный. Без мужика, наверное, много чего поправить надо. Поможешь. Глядишь, и дурь пройдет. Телефон зарядишь, позвонишь. Решено, - закончил он и стал доставать продукты из вещмешка.
Виктор молчал. Он другими глазами посмотрел на случившееся с его семьей, на свое бегство. Ему стало стыдно. Он сбежал, оставив мать и дочку одних с горем. Что сказала мать, когда он уходил? «Ты только вернись, Светочке отец нужен», - вспомнил он.
Яр разделил хлеб пополам, достал печеную картошку из золы. Они, молча, доели припасы, затушили костер и пошли из леса. Небо быстро светлело, звезды гасли, а с ними и боль в сердце Виктора чуть-чуть поутихла.
Шли, сначала молча, думая каждый о своем, а потом Яр стал рассказывать про себя, про поселок.
- А дети есть? – спросил Виктор.
Яр от вопроса вздрогнул. Или показалось?
- Есть. Сын. Сейчас придем, увидишь, - помедлив, ответил Яр, не вдаваясь в подробности.
Впервые за последние дни Виктора интересовало что-то кроме его собственного горя. Он думал, что и правда, судьба не зря свела его с Яром у костра в лесу. Поэтому не сопротивлялся, пошел с ним. Но уже решил, что пора возвращаться домой. И чего сбежал? Он не впервые задавал себе этот вопрос.
Часа через два вдали показался поселок. Яр остановился и вздохнул полной грудью.
- Как же хорошо возвращаться домой, - сказал он, улыбаясь, - а возвращаться туда, где тебя ждут, еще приятнее. - Он хлопнул по спине Виктора и подтолкнул вперед. - Идем, бродяга. И будто услышав его мысли, добавил:
- У тебя это будет. Тебя ждут, ты тоже скоро вернешься домой.
Чем ближе они подходили, тем быстрее шел Яр и тем неохотнее Виктор. Каждый шаг давался тяжело, будто гири к ногам привязали. «Сейчас увижу счастливую семью, которой у меня никогда уже не будет», – думал он, и на скулах заиграли желваки.
Когда они подошли к дому с палисадником, с крыльца легко сбежала молодая красивая женщина. Она была босиком, в простом ситцевом платье, с заколотыми на затылке волосами. Несколько прядей выбились и вились вокруг тонкой шеи. «Как у Лены», - мысль колоколом ударила в голову, отозвалась болью в сердце.
Яр с женой обнялись. Застыли. Женщина отодвинулась, всматриваясь в лицо мужа, потом опять прижалась головой к его груди и заплакала. Яр поглаживал ее по спине, приговаривая: «Будет, все, вернулся». Виктору неловко было наблюдать, будто подсматривает в замочную скважину.
Он отвернулся. Слишком интимной была эта встреча, не для посторонних глаз.
- Лена, познакомься, это мой друг, Виктор, - услышал он и вздрогнул, резко оглянулся.
В его глазах заметался страх и удивление. Лена.
- Ну-ну, не пугайся. Мою жену тоже Леной зовут. Не редкое имя, - смеясь, сказал Яр, разжимая кольцо рук, обнимавших жену.
Женщина подошла и протянула узкую маленькую ладошку. Виктор впервые внимательно вгляделся в ее лицо. Даже с покрасневшим от слез носом, оно было очень красивое. «Ей бы в кино сниматься. Без грамма косметики, а такая красавица, за пояс многих актрис заткнула бы. Понятно, почему Яр дрался за нее. Мужики, наверное, как кот на сметану облизываются», - Виктор встряхнул головой, отбрасывая мысли некстати.
Он опустил глаза и пожал протянутую руку.
Лена с Яром пошли в дом. Яр на крыльце оглянулся и мотнул головой, приглашая его идти следом. Виктор не спешил. Он оглядел дом, скромный, но добротный, палисадник с цветами, окна с белыми узорчатыми занавесками, узкую улочку с такими же домами. Посмотрел на свои грязные кроссовки. На крыльце он разулся и вошел в дом в носках.
Лена накрывала на стол, бегала по дому легко и радостно, все так же босиком. «Странно, обычно в домах на полу половики домотканые лежат. Теплее с ними», - подумал Виктор, но спрашивать не стал.
Женщина часто подходила к мужу и прижималась к нему, не веря, что он рядом, снова бежала на кухню за чем-то.
Мужчины ели рисовую кашу. Она показалась Виктору удивительно вкусной. Как же он соскучился по крепкому горячему чаю. Тишина в доме и за окном оглушала. Даже редкие машины и мотоциклы на ней подчеркивали эту спокойную тишину.
- У нас тихо, мы на окраине живем, – снова, будто угадав его мысли, сказал Яр.
Он ел кашу, а Лена сидела рядом, обняв его левую руку и прижавшись щекой к плечу.
- А какое сегодня число? – вдруг спросил Виктор и его взгляд заметался по стенам дома, высматривая календарь.
- Возвращаешься к жизни, - довольно засмеялся Яр. И тут из-за печи, разделяющей дом на две части, раздался детский мальчишеский голос:
- Мама, кто у нас?
Яр в раз посерьезнел. Он высвободился от рук жены, встал из-за стола и пошел за печку. Лена напряженно замерла. А из-за печи уже неслись радостные вопли «Папа, папа приехал!»
Виктор понял, что там сын. Запоздало вдруг сообразил, что мальчик не встретил их. Тут вышел Яр, придерживая руками сына, обнявшего его за шею. В глазах стояли слезы. Он не мог их смахнуть, крепко прижимая к себе мальчика.
Виктор заметил, что обычно дети обхватывают ногами тоже. У мальчика ноги безвольно болтались. Сердце чутко уловило тревогу и чужую беду. Она читалась на лице Лены, не сводящей глаз с мужа с сыном на руках.
Яр поставил мальчика у стола. Тот ухватился за спинку стула и медленно, неуклюже, подгибая и волоча тонкие, непослушные ноги обошел стул и сел на него. Виктор замер. Его беда, боль показались такими далекими, по сравнению с той болью, которую он прочитал на лицах Лены и Яра. Его словно ударило под дых, не вздохнуть. Он очнулся только, когда мальчик спросил: «А это кто? Друг?»
Виктор сделал, наконец, вдох, проглотил комок в горле и хрипло сказал - Виктор. А ты?
- А я Славка, папин и мамин сын, - сказал гордо и посмотрел по очереди на родителей.
Отец потрепал сына по макушке и сел с ним рядом. Лена уже накладывала кашу в тарелку для сына.
- Ты не смущайся, - сказал Яр гостю. - Он все понимает, умный не погодам. Да? - спросил он Славку. – У него ДЦП, - добавил буднично, обращаясь к гостю.
Мальчик никак не отреагировал на слова отца о болезни, деловито и сосредоточенно ел кашу.
«Вот почему нет половиков в доме, Славка не смог бы по ним ходить. Как же они с этой болью живут? Как сил хватает? Действительно, чужая боль заставляет забыть о своей», - вспомнил слова Яра в лесу.
- Давай, кстати, телефон твой на зарядку поставим, - напомнил Яр, прервав размышления гостя.
Виктор пошел к дверям, где оставил рюкзак, поднял с пола и стал копаться в нем. Рука вытащила небольшого плюшевого мишку.
Продолжение следует