- Ну заходи, - при виде Марыси у ворот, мачеха напряглась, и Марыся кожей ощутила как ей здесь не рады, мачеха то женщина была порядочная и сердобольная, просто сказывалось влияние неспокойного времени и беспокойство за детей.
- Не серчайте, мамо, отдохну у вас денек да и дальше пойду...
- Горюшко, горе, да куда ж ты пойдешь, - и мачеха обняла Марысю.
- Мам,... у Гераськи опять кровь идет - на крыльцо выскочил самый младший Ванька. Женщины переглянулись, Марыся стремительно вошла в хату, Герасим был младше Марыси на четыре года, но с ним они были наиболее близки из братьев. Мальчика на полу скручивала судорога, он что то мычал и бешено вращал глазами.
- Енто, рядом с ним бомба разорвалась, когда он окопы рыл, - щебетал, поспешая за Марысей Ванька, но Марыся его похоже не слышала, буквально на автомате, она приблизилась к Герасиму и начала рисовать руками какие то знаки на его теле, постепенно Герасим начал успокаиваться, кровь из носа прекратилась, и он совершенно спокойным голосом произнес: "Голова очень болит". Ошарашенные мачеха и Ванька не могли скрыть своего изумления, вот уже больше недели Герасим страдал после контузии, ничего не слышал и не мог произнести и слова, а только мычал, и тут за столько времени он отчетливо произнес фразу.
- Как это? - голос мачехи вывел Марысю из транса, как очнувшись она медленно обвела комнату взглядом, ничего из того что произошло буквально несколько секунд назад, она не помнила. "А ведь, твоя мать тоже умела кровь останавливать, - произнесла мачеха, - оставайся Мара, своя ж ты, не чужой человек, а то как я папке твоему в глаза смотреть буду, когда он вернется..."
Марыся, осталась, о своих способностях не распространялась, во-первых мачеха не велела, во-вторых и сама понимала, что людям про это знать не нужно, тем более она могла не только лечить людей, но и могла помочь умереть, и не обязательно врагам, воспоминания о том, как подорвался на мине немецкий солдат, часто всплывали у нее перед глазами, но больше как для осознания того факта, что она может вершить человеческие судьбы. И если случай с немцем можно было бы списать на стечение обстоятельств, то вскоре произошло событие, когда Марыся сознательно посодействовала смерти человека.
В начале октября 1941 года, территория Брянщины была уже полностью оккупирована немцами и линия фронта сместилась далеко на восток. В местах, где жила семья Марыси, не было ожесточенных боев, просто однажды солнечным утром в соседнее село на мотоциклах въехали немцы, к обеду созвали всех жителей на центральную площадь, где объявили об установлении новой власти и о том какие вводятся порядки. Назначили, председателя колхоза и старосту, нескольких ребят отобрали в полицаи. Жизнь продолжалась, относительно мирно, но жители села не чувствовали покоя, повсюду царила тревожная атмосфера...