В начале 50-х годов Федор служил в нашем городе. Он познакомился с Раей, когда был в увольнении. Роман закрутился быстро. Бойкая, веселая девушка моментально покорила юношеское сердце. Поэтому после окончания его службы они уехали жить на Украину. Через несколько лет родился сын Степан, затем дочь Полина. В деревне Раиса не прижилась. Боевой характер не всем был по нраву, поэтому многие в селе всю жизнь называли её «кацапкой».
И вот, спустя 30 с лишним лет она лежала на смертном одре с пониманием скорого ухода. А так хочется жить!
- Федя, так хочу мандаринов, - сказала жена.
-Да, хорошо, - ответил муж и вышел из хаты.
Я всматривалась в исхудалое, сине-бледное лицо и не понимала, как такое возможно. Ещё совсем недавно я получила письмо от сестры, в котором она живо рассказывала о своей деревенской жизни. А сейчас, спустя каких-то полгода, она уже лежит и не встаёт. В то злополучное утро она поехала на автобусе в город по делам. То ли её толкнули, то ли она сама поскользнулась, но она упала с подножки. Вроде ничего особенного: встала, отряхнулась и пошла дальше. Но затем возникли сильные боли, после которых был поставлен диагноз – саркома желудка.
Фёдор вернулся из магазина, поставил на стул сумку с продуктами.
- Ты купил мандарины, - еле крикнула жена, хотела приподняться, но не смогла и упала на подушку.
- Нема, не привезли еще, - ответил муж.
Я вошла в кухню и тихо спросила:
-Федя, разве у вас ещё не сезон? Скоро Новый год уже.
-Да зачем деньги переводить? Ну, куплю я эти мандарины, а её вырвет обратно. Мне же потом убирать.
Мне не захотелось спорить и доказывать обратное. На следующий день я пошла в магазин и купила два килограмм мандаринов. Рая с непередаваемой детской радостью в глазах уплетала оранжевый мякиш. Потом мне тихонько сказала:
- Как хорошо, теперь можно и умереть.
Я подавила слёзы, принесла таз и поставила рядом с кроватью. Сестру всю ночь полоскало.
Фёдора я увидела только на утро.
- Где ты был? – удивлённо спросила я.
- Да, у дочки ночевал. Не хотел вам мешать разговаривать.
Рая отвернулась к стене и ничего не сказала. Однажды её немного отпустило после обезболивающего, и она смогла ненадолго уснуть. Я вышла на улицу подышать свежим воздухом и отвлечься от грустных одолевающих мыслей. Унылый ветер гонял пожелтелую листву во дворе. За домом послышался странный шум. Я свернула за угол, но ничего не заметила. Пройдя чуть дальше, я увидела странную тропинку, петлявшую огородами, которая начиналась от нашего дома. Было заметно, что протоптана она давно и вела далеко. Виднелся чёткий след от велосипедной шины. Я пошла по этой узкой дорожке, не подозревая, куда она может меня вывести. К работе Фёдора? Нет, он давно уже был на пенсии. К соседям тропинка тоже не заворачивала. Вскоре след закончился. Я стояла у непонятного дома, возле забора которого прислонился велосипед с красными пятнами на сиденье. В окне мелькнула моложавая женская фигура, послышался хохот Фёдора. Он вернулся только утром.
– У Степана ночевал, - не дождавшись моего вопроса, сразу ответил Фёдор.
Но дело в том, что я-то знала, где живут дети. Теперь всё стало ясно и понятно.
Полинка прибежала, мы вместе убрались в хате и приготовили поесть. Но больной грудной ребенок не позволял ей надолго отлучаться. Степан пил и к матери даже не показывался.
Через несколько дней Рая скончалась. Она ушла тихо, как ни странно.
- Ну, ось и все, - вздохнул муж с явным облегчением в голосе. Я оставалась до 9 дней у Полины, а затем уехала. Через несколько лет дочь переехала в город, и мы потеряли связь. Сын умер, а с Фёдором я не общалась.
Спустя годы меня с Полиной свели «Одноклассники». Конец истории таков. У Фёдора в 90-е годы диагностировали рак гортани. Язык полностью удалили, но это не спасло. Болезнь прогрессировала. Не выдержав болей, он покончил жизнь самоубийством.
Автор: Ольга Айзенберг.