Знаменитый российский и советский хирург Валентин Войно-Ясенецкий в своё время был личностью легендарной. Его труды по гнойной хирургии были признаны учёными всего мира и переводились на европейские языки. Войно-Ясенецкий совершал сложнейшие операции, несмотря на плохое оснащение сельских больниц, в которых ему преимущественно приходилось работать. Также он явился одним из пионеров регионарной анестезии – одного из видов местного обезболивания; Войно-Ясенецкий показал её преимущество перед общим наркозом.
Был известен этот выдающийся врач и как превосходный знаток анатомии, подспорьем чему было его неоконченное первое образование художника.
Но верующие знают Валентина Войно-Ясенецкого больше под другим именем и в другой ипостаси: Лука, архиепископ Русской православной церкви. Религиозные люди наверняка приводят феномен Войно-Ясенецкого как пример «синтеза религии и науки» и доказательство того, что религия не противоречит науке.
И в этом проявляется то ли лукавство, то ли попросту заблуждение верующих людей. Обстоятельства биографии учёного показывают, что его синтез науки и религии был весьма своеобразным.
Хирург в рясе
Выходец из белорусской дворянской семьи, сын католика и православной, Войно-Ясенецкий до определённого момента не имел выраженной религиозности. Он считал себя православным, однако его вера имела лишь морально-нравственную подоплёку. У него с детства было обострённое чувство справедливости, и уже тогда он твёрдо решил, что будет помогать простым людям. Из этих убеждений он, попробовав себя в нескольких разных профессиях, пришёл в медицинскую науку и захотел стать врачом.
Морально-нравственные искания Войно-Ясенецкого также стали причиной его частичного разрыва с православием – он увлёкся учением Льва Толстого. Да так сильно, что ездил в поле косить рожь вместе с крестьянами. Потом в толстовстве разочаровался из-за его радикальности, но всё равно разделял многие положения Толстого.
Как видим, ни о каких сверхъестественных существах, чудесах, обрядах и ритуалах Войно-Ясенецкий и не задумывался. В жизни его интересовали главным образом наука и искусство. Но однажды этот талантливый врач женился. А через некоторое время супруга, которую он любил до глубины души, умерла от тяжёлой болезни. Тут-то Войно-Ясенецкий стал вести себя очень странно.
Он стал усердно посещать церковь, стал церковным активистом, а очень скоро принял сан священника. С этих самых пор он приходил и в университет, и в операционную в рясе и с крестом на груди. Перед каждой операцией он крестился и осенял крестным знамением и пациента, и персонал, невзирая на их религиозные убеждения. Так, однажды он перекрестил пациента-татарина, исповедовавшего ислам. Кроме того, он завесил операционную иконами и стал молиться перед началом каждой операции.
В дальнейшем Войно-Ясенецкий делал успешную карьеру не только как врач и учёный, но и как священник, пока в конце концов не стал архиепископом.
Именно смерть любимой жены стала переломным моментом в его взглядах. Религия стала для Войно-Ясенецкого утешением, единственной соломинкой, оберегавшей его от того, чтобы наложить на себя руки. Его не интересовало соответствие религиозного учения объективной действительности: ему была нужна лишь спасительная ложь, обещавшая, помимо прочего, воссоединение с супругой после смерти. Полное отчаяние способно творить с человеком и не такие «чудеса».
Кто-то, может быть, скажет: но он же учёный, признанный авторитет по части естественных наук. Неужели такой человек может заблуждаться?
Именно что может. Учёные не являются какими-то небожителями или непревзойдёнными знатоками буквально во всём. Это самые обычные люди, которые не застрахованы от ошибок. Часто выдающийся учёный хорошо разбирается в своей дисциплине, но абсолютно ничего не понимает в других областях знания. А какое-нибудь перенесённое потрясение заставит его принять взгляды, которые расходятся даже с теми знаниями, которые он, как специалист, считает неопровержимыми.
Войно-Ясенецкий ещё легко отделался. Другой выдающийся учёный ХХ века, математик Джон Нэш, долгое время страдал шизофренией, из которой его удалось «вытянуть» врачам с большим трудом.
Врач и священник Войно-Ясенецкий, конечно, задумывался о взаимоотношениях религиозного учения и научного знания. И в своих выступлениях он пытался их примирить. И это понятно: с головой уйдя в религию, науку он бросать не хотел, тем более, как мы уже говорили, медицинскую науку он понимал как некий духовный подвиг. Как бы то ни было, его попытки соединить веру и науку на самом деле были беспомощными и жалкими, но он этого не замечал.
Так, он настаивал на историчности Иисуса Христа и ссылался на античных авторов вроде Тацита и Иосифа Флавия, у которых не было, да и чисто физически не могло быть доказательств существования Христа – они жили совсем в другое время. На этих авторов ссылаются вообще все священники, пасторы и «образованные миряне»; так что «развод» с Флавием и Тацитом – это, так сказать, классика жанра.
Так что Валентин Войно-Ясенецкий, ставший архиепископом Лукой, никоим образом не является примером «верующего учёного», ведь его взгляды представляли собой просто набор взаимоисключающих параграфов.
Заинтересовались материалом? Подписывайтесь на канал! 😉
Ещё статьи этого автора: