Проверки в армии — такая вещь, которой нет конца. Только закончилась одна, тут же начинается другая. Благо всегда есть что проверить. Цель любой проверки — найти недостатки и наказать ответственного. В любом деле, если хорошо поискать — недостатки всегда найдутся, а если не найдутся, то тебе же хуже. Ведь не для того высокая комиссия приезжает, чтоб у тебя всё идеально было. Умные люди знают — крутись, как хочешь, но недостатки вынь да положь. Тогда и комиссия останется довольной — не зря приезжали, и тебе нагоняй не шибко сильный устроят. В крайнем случае, премии лишат.
Прапорщику Солдафонову милостью майора Сухоручкова досталась почётная обязанность ответственного за пожарную безопасность. Ответственность немалая, учитывая, что часть находится впритык к лесополосе, а в июле солнце палит нещадно и любой небрежно брошенный на высохшую траву окурок может заполыхать так, что мало не покажется.
Свою ответственность прапорщик Павел Солдафонов осознавал в полной мере. Осознавать, то осознавал, но что делать понимал плохо, не по скудоумия ума, этого за Пашкой не водилось, был он смекалист и, можно даже сказать, в некоторых случаях предприимчив. Но вот что делать с неожиданно свалившейся на него ответственностью, не знал.
И вот почему так, не успел ты ещё в свою ответственность вступить, не успел ещё мероприятия провести какие-нибудь, а тебя уже едут проверять.
За несколько дней до приезда высокой комиссии майор Сухоручков решил сам проверить готовность части к ревизии и вызвал к себе прапорщика.
— Ну что, Солдафонов, к проверке готов?
— Так точно, — отрапортовал Пашка.
— Тогда будем посмотреть, — подозрительно исковеркал русский язык майор, поправил фуражку и «маршанул» к выходу.
Начать проверку решено было с документации. А как же? Давно известно, что главное в любом деле — это бумажка. Потому как бумажка — это документ. Его и в суде, как доказательство представить можно и перед любой комиссией собственную спину прикрыть. Случись что, вот вам журнальчик инструктажа, где чёрным по белому написано — «инструктаж проведён». Так что ежели чего весь спрос ложится на нарушителя, а начальник вроде как и не при чём. Эх, хорошее это дело — инструктаж!
Майор скрупулёзно перелистал журналы, но недочётов не нашёл. То, что прицепиться к документации не удалось — майора почему-то не обрадовало, а скорее наоборот. Созревшее на беспочвенном раздражении недовольство очень хотелось излить на прапорщика, но оснований пока не было, и тогда майор решил проверить помещения.
Насчёт помещений прапорщик был спокоен — сам пересчитал все огнетушители и даже убедился в наличии специальных подставок. Убедился в этом и майор, отчего настроение его стало ухудшаться всё стремительней. Он осмотрел почти всё, даже в туалет заглянул, но повода обрушить свой гнев так и не нашлось.
— Ага, — обрадовано воскликнул Сухоручков, заметив в коридоре висящую на батарее ветошь, — а это что?
— Что? — не понял Пашка.
— Тряпка на батарее, — ткнул пальцем майор, — загореться может.
— Да с чего она загорится-то, недоумевал прапорщик?
— От батареи, — не унимался майор.
— Так лето же, батареи холодные?
— Спорить со мной вздумал?.. — плеснул гневом в Пашкину сторону майор. — Не положено… нарушение.
Интересно, был ли хотя бы один случай возгорания ветоши от батареи? Наверное — раз не положено. Пашке про этот случай ничего известно не было, а вот майору Сухоручкову наверняка было. Иначе с чего ему так кипятиться.
Злополучную тряпку Пашка с батареи снял и в карман запихнул.
Следующие полтора часа розыск недостатков проходил на открытой территории части, то бишь в тех местах, куда мог упасть неосторожно выброшенный кем угодно окурок.
Жара на улице стояла небывалая, от усердия майор взмок. Солёные струйки пота выкатывались из-под фуражки, кокетливо искрились на солнце и устремлялись майору за шиворот. Лицо его стало красным, как помидор, но фуражку майор не снимал — наверное, не положено.
Не найдя ни одного окурка и убедившись с помощью линейки в надлежащей величине борозды, отделяющей часть от леса, майор совсем было приуныл, но вовремя вспомнил, что остался непроверенным пожарный щит и бодро, строевым шагом направился в его сторону.
Пожарный щит с набором спасательных средств висел мёртвым грузом уже много лет. Никто, в том числе и Пашка, на него внимания никогда не обращал. А чего на него глядеть? Кому там чего может понадобиться? Ведро и то конусообразное, в хозяйстве не пригодное. К тому же все предметы первой противопожарной необходимости были предусмотрительно прикованы к щиту ещё прапорщиком Рогожкиным 5 лет назад толстой медной проволокой, а с тех пор пожаров не случалось, потому Солдафонову и в голову не могло прийти, что чего-то там не так. А зря. Как только майор в сопровождении прапорщика приблизился к злополучному щиту, тут же обнаружилась пропажа. В месте, где положено было висеть багру ничего, кроме оборванной проволоки не было.
— Где багор? — грозно напрягая связки «пробаритонил» майор, измерив Пашку взором коршуна, готового разорвать свою добычу.
В ответ потенциальная жертва лишь растеряно пожала плечами.
— Я так и знал. — От негодования майора бросило в жар, но раскрасневшееся от палящего солнца лицо и без того было малиновым, и потому негодование проявлялось лишь в непомерно раздутых ноздрях. — Что хочешь делай, но чтоб через час на этом месте… — Сухоручков поболтал указательным пальцем перед носом прапорщика, — … в общем, ты меня понял.
Где искать пропажу? Кому и когда этот багор мог понадобиться? Ну не следствие же проводить, в самом деле? Недолго думая, Пашка открутил толстый медный провод, заточил один конец, завернул его загогулиной и уложил имитацию на крючки.
— Что это? — опешил майор.
— Как что? Багор. Вернее, его имитация.
— Какая ещё имитация? Ты что, прапорщик, издеваться надо мной вздумал?
— Никак нет, товарищ майор. Проверка же не настоящая, вот и багор не настоящий, модель так сказать.
— Ах, модель, — рассвирепел майор. — А ну-ка отправляйся-ка ты к психиатру, Солдафонов, и без справки от врача в часть не возвращайся.
Делать нечего. Куда послали — туда и пошёл. К вечеру довольный вернулся в часть, как раз к построению успел. Встал в строй как ни в чём не бывало. Майор будто только его и ждал.
— Ну-ка, — говорит, — прапорщик Солдафонов, два шага вперёд.
Ну Пашка всё чин-чинарём, строевым шагом ать-два. Стоит в струночку перед строем.
— У врача был? — спрашивает майор.
— Так точно, — отвечает прапорщик.
— Справку принёс?
— Никак нет, — рапортует Пашка.
— Так, что тебе врач сказал?
— Сказал, товарищ майор, что я здоров.
— И всё?
— Нет, не всё, — громко чеканит слова Пашка.
— А что ещё?
— Сказал, чтоб я прислал того, кто меня к нему отправил.