Часть первая.
Сколько по всей стране в прошлом церквей-складов, овощехранилищ, кинотеатров, моргов... Но совсем уже удивительным представляется размещение в храме плавательного бассейна. Да, и такое было. И где? В самом центре Петербурга, - тогда Ленинграда, - в стенах евангелическо-лютеранской церкви святых апостолов Петра и Павла, что на Невском, 22-24. Почти напротив Казанского собора. Мимо этого храма не пройти. Всякий, кто гуляет по Невскому проспекту, направляется на работу или в Старбакс, невольно видит это величественное строение. Сейчас здесь храм, проходят богослужения, концерты, а ещё каких-то тридцать лет назад сюда приходили спортсмены и просто работники Балтийского морского пароходства. В сиенах храма был бассейн. В это страшно поверить. Предлагаю, остановиться на минуту у этой самой церкви, подойти к ней поближе, перевести взгляд на колокольню с венчающим её ангелом. Много времени не займёт, а история храма удивительная. Началось всё вместе с Петербургом. Строился город не сам оп себе, а руками людей. Помимо рабского труда российских крестьян, здесь работали и приглашённые иностранные специалисты и рабочие. В основном, из западной Европы, в частности, Германии. Иностранцы селились вместе по слободскому типу. Рядом друг с другом. Это соседство определялось как национальным, так и религиозным фактором. Так, на современной территории от канала Грибоедова до Невы, появилась Немецкая слобода. Жили здесь не только немцы, но и голландцы. Но все – лютеране. Рядом по соседству облюбовали территорию финны и шведы. Тоже лютеране. Вполне, естественно, что на территории немецкой слободы появилась церковь. Сначала, до 1710 году, это было небольшое помещение в доме вице-адмирала Корнелия Крюйса – первого патрона немецкой лютеранской общины.
По сути, это была домовая церковь, которая очень скоро стала тесной для прихожан. И в 1710 году Крюйс возле своего дома построил небольшой деревянный храм. Всё имело временный характер. По воспоминаниям современников, на церкви не было колокола, и началом богослужение служил поднятый над домом Крюйса его, вице-адмирала, флаг. «С голубым крестом в белом поле» - прообраз Андреевского.
Через десять лет и эта церковь стала тесной. Община увеличивалась. В 1722 году стали собирать деньги на новый храм. Какое-то время богослужения проводились в новом доме Корнелия Крюйса – на углу Набережной р. Мьи (Мойки) и «Большой Першпективной дороги» (Невского проспекта). Средства собирали в течение пяти лет. Огромную финансовую и прочую административную помощь оказал другой влиятельный покровитель немецкой общины, граф А. И. Остерман.
При Петре II, он – фактический правитель Петербурга. 26 декабря 1727 года Пётр II подписал указ «об отводе на Адмиралтейской стороне места под евангелическую церковь с школою при ней и пасторским домом». Это был тот самый участок, на котором находится современная церковь. Участок этот имел в длину 100, а в ширину 50 саженей (приблизительно 213 на 106,5 метров). Он находился тогда ещё на периферии Петербурга, в неосвоенном, болотистом и пустынном месте. Описывая эту местность, один из современников шутливо отмечал: «Опасаюсь, недостатка в воде, злоумышленников, убийц, воров и разных превратностей, случающихся обыкновенно с тем, кто живёт далеко от своих соседей». В 1728 году приступили к строительству нового храма по проекту графа Бурхарда Христофора фон Миниха, также покровителя немецкой общины. Инженер, приближённый императрицы Анна Иоанновны.
Закладка будущей церкви состоялась 29 июня 1728 года, в день святых апостолов Петра и Павла, в чьё имя она и была освящена. Церковь получила название Петрикирхе – церковь Петра. Вскоре здесь появился орган, приобретённый на тысячу рублей - подарок Анны Иоанновны. Благодаря высшему покровительству, с этого момента и вплоть до 1917 года, Петрикирхе становится главным немецким Евангелическо-лютеранским храмом Петербурга.
Здесь проходят самые торжественные религиозные мероприятия, венчания, богослужения. Современник того времени, датский посланник в России Петер фон Хавен, рассказывает об одном бракосочетании, состоявшемся 8 февраля 1737 года в церкви св. Петра: «Женихом и невестой были знатный саксонский господин с одной из знатнейших придворных фрейлин, и один из них носил фамилию Кейзерлинг. Обе принцессы – Елизавета и Анна (дочери Петра I – М.И.) – вели невесту... Великолепие всей свиты и чрезвычайно длинную вереницу карет кратко или с большей пользой описать невозможно».
Главный храм столицы должен был выглядеть соответствующим образом. Поэтому на украшение его интерьера и внешнего вида община денег не жалела, тем более что уже тогда она была едва ли не самой богатой в Петербурге. Для обустройства интерьера храма приглашались многие видные иностранные художники, лепщики, скульпторы... Одним из таких мастеров был швейцарец из Санкт-Галлена Иоган Гзелль. Главными его работами здесь были картины "Преображение Христа" и "Тайная вечеря". Сейчас они хранятся Эрмитаже.
С воцарением на российском престоле принцессы Софьи-Августы-Фредерики Ангальт-Цербстской (полное имя императрицы Екатерины Великой) немецкое влияние в Петербурге становится ещё более сильным, чем в аннинское время.
Небезызвестный Джакомо Казанова, посетивший Петербург в 1764-1765 году, оставил по этому поводу следующее замечание: "Я обнаружил, что в Петербурге все, кроме простонародья, говорят на немецком языке, который я с трудом понимал…" Петер фон Хавен также свидетельствовал о сильном немецком факторе в Петербурге екатерининского времени: «Можно постоянно слышать, как слуги говорят то по-русски, то по-немецки». Причём, «говорящий по-русски немец и говорящий по-немецки русский обычно совершают столь много ошибок, что строгими критиками их речь могла быть принята за новый иностранный язык. И юный Петербург в этом отношении можно было бы, пожалуй, сравнить с древним Вавилоном».
Екатерининское время было поистине "золотой эпохой" в жизни немецкой общины и её школьного учреждения. В первую очередь это проявлялось в личном участии императрицы и членов царской фамилии в жизни общины. В самом начале своего царствования Екатерина II подарила Петрикирхе три тысячи рублей, а великий князь Павел Петрович, будущий российский император Павел I – одну тысячу (жертвовать большую сумму, чем первое лицо в государстве, каковым тогда являлась Екатерина, было неприлично и непозволительно). Кроме того, этот период истории церкви связан с именем служившего здесь с 1762 года пастора, учёного и педагога Антона-Фридриха Бюшинга, много сделавшего как для самой церкви, так и для немецкой школы. Об этом учебном заведении поговорим в следующей главе. После кончины Екатерины II в 1796 году Петрикирхе по-прежнему оставалась важным духовным центром петербургских немцев-лютеран.
В начале следующего XIX столетия возникла необходимость в постройке нового, более просторного и современного храма. В 1832 году немецкая лютеранская община объявила конкурс на создание лучшего проекта нового здания храма. Из предложенных работ были отобраны пять: А.П. Брюллова, П. Жако, Е.Ф. Паскаля, Т.Р. Цолликофера и А.Ф. Криха. Лучшим был признан проект архитектора Александра Брюллова. Это то здание, которое мы сейчас имеем удовольствие наблюдать на Невском проспекте. Роскошный портал, скульптуры Петра и Павла перед входом, колокольня с фигурой ангела и крестом, витражи, отсыл к средневековой готической архитектуре. Теперь храм вмещал до трёх тысяч прихожан. В украшении интерьера принимал участие и брат архитектора, художник Карл Брюллов, автор знаменитого «Последнего дня Помпеи». Он выполнил надалтарную картину «Распятие Христа». Скульпторы Жако и Трискорни - фигуры апостолов Петра и Павла перед главным входом.
Непосредственное строительство церкви началось в 1833 году и продолжалось до 1838 года, когда были завершены последние отделочные работы. Весьма быстро даже по нынешним меркам. Между тем, строительство обошлось немецкому приходу в весьма внушительную сумму – 220 863 рублей и 14 копеек. Предыдущий храм обошёлся в 15 тысяч рублей.
В 1840 году, старый орган Петрикирхе был заменен новым, изготовленным немецкой фирмой Э.Ф. Валькера. 3753 трубы! Этот инструмент считался самым богатым, - и в музыкальном смысле также, - в Петербурге. Музицировать на этом инструменте приезжали органисты со всей Европы. Как пример, Генрих Николаус Гербер, ученик И. С. Баха. По некоторым сведениям, на этом инструменте учился играть П.И. Чайковский.
В 1895-1897 годах интерьер церкви был основательно изменён по проекту Максимилиана Месмахера. К чести этого архитектора надо отнести то, что он отказался от причитавшегося ему за работу гонорара, который, к слову сказать, составлял 65 тысяч золотых рублей. Месмахер - выпускником Петришуле.
Подводя итог двухсотлетней дореволюционной истории Петрикирхе, скажем, что к началу XX столетия немецкая община св. Петра была самой богатой и многочисленной среди других лютеранских общин Петербурга. В начале XX века её численность составляла 20 тысяч человек. Членами общины в разное время были представители придворной знати, родственники правящей династии и многие-многие именитые люди российской империи. От вице-адмирала Корнелиуса Крюйса, А.И. Остермана, Б.Х. Миниха до братьев князей Георга и Константина Ольденбургских, графов Сиверсов, баронов Остен-Сакен, Остен-Дризен, Мейен-Дорф, Будберг. Последние являлись представителями военной и бюрократической элиты России. Среди членов и покровителей общины было немало представителей делового мира России, как сказали бы сейчас, бизнес-структур – банкиры Штегельман, Штиглиц; предприниматели Крон, Тур и многие другие. Среди почётных прихожан - учёный Фридрих фон Аделунг. В целом немецкая община состояла из представителей всех сословий и профессий. Однако определяющим всегда оставался национальный и конфессиональный фактор – немцы-лютеране.
Читайте продолжение. История продолжается.