Виктор вошел в квартиру. Из кухни слышался шум льющейся воды и стук посуды. Привычные и знакомые звуки. Он рванул дверь на себя и замер. Мать в черной повязке на голове мыла тарелки после поминок.
А он надеялся, что все приснилось. Он все время надеялся, что вот-вот проснется и увидит Лену в фартуке на кухне, с завитками, выпавшими из пучка волос, небрежно схваченных заколкой на затылке.
Он тихо прикрыл дверь, прошел в комнату, лег ничком на диван, обхватив голову руками, отгораживаясь от звуков, от действительности. Лена никогда больше не будет мыть посуду…
- Вить, я Светочку к себе заберу. Пусть у меня пока поживет. А ты приди в себя. Я убралась, кой-какие вещи Светочки взяла. Заберу ее из сада и ко мне поедем. Я позвоню вечером. А может, и ты с нами? – Мать не дождалась ответа, вздохнула и ушла, захлопнув за собой дверь.
Виктор прислушался к глухой, невыносимой тишине в квартире. Пахло сладковатым запахом увядающих в тепле цветов. Потом завыл, уткнувшись лицом в диван.
На работе кто-то говорил слова соболезнования, кто-то, молча, обходил стороной. Он не слышал, смотрел сквозь людей, запавшими от бессонницы глазами.
Начальник вызвал к себе, положил перед ним лист и ручку, и продиктовал заявление на отпуск.
- Отдохни, приди в себя. Если нужно еще продлить отпуск, позвони. Потом возвращайся, – сказал он и похлопал Виктора по плечу.
Виктор зашел домой и, не глядя по сторонам, переоделся, побросал в рюкзак немного вещей и пулей выскочил из опустевшей квартиры.
Оставил матери ключи, обнял дочку. Она прижалась к нему, обвила руками его шею.
- Ты к маме, да? Бабушка сказала, она в больнице. Пусть поправляется скорее. Когда я болею, мишка лечит меня. Мама так говорит. Передай мишку маме. Пусть ее тоже вылечит поскорее, - Света отстранилась и вложила в руки Виктору своего любимого плюшевого медведя.
Виктор подавился комом в горле, сдержал рыдания. Он взял медведя и пошел в прихожую.
Галина Степановна не стала отговаривать. Пусть идет, время лечит.
- Я положила тебе в рюкзак хлеб, сыр, в общем, на первое время хватит. Звони. Ты только вернись. Светочке отец нужен, - попросила она.
***
Виктор брел, не разбирая дороги. Полупустой рюкзак болтался за спиной, но ему казалось, что он несет непосильную ношу. Будто все, что случилось с ним в последние дни, сейчас лежало в рюкзаке, и он тащил свое горе за спиной.
Хотелось скинуть этот тяжелый, надоевший мешок. Но воспоминания не скинешь, не оставишь лежать на дороге. Они будут с ним всегда и везде. Боль может только притупиться, затихнуть до времени, чтобы напомнить о себе, резануть по сердцу. Нет от нее спасения и избавления.
Виктор остановился, поднял лицо к темнеющему небу, пошевелил губами, собираясь что-то сказать, крикнуть. Кому? Что? Виктор пошел дальше, еле передвигая натруженные ходьбой ноги.
Но усталость давала о себе знать. В стороне от дороги темнел стеной лес. «Вот там и отдохну», - подумал Виктор и свернул к лесу, спотыкаясь на невидимых в траве колдобинах.
Он дошел до деревьев и почувствовал уютный и теплый запах дыма. В животе заурчало. Он не ел…. Виктор задумался, а когда он ел последний раз? А вообще, ел ли он сегодня? Не смог вспомнить. У колодца в деревне пил. Это помнил.
Продукты, что дала мать, давно закончились. Есть он не хотел. Он бежал от боли, воспоминаний, но они висели за его плечами.
Виктор ломанулся в лес к костру. Ему было все равно кто там, что за люди, разбойники или добрые. Он ничего и никого больше не боялся. Продирался сквозь заросли папоротника и кустов, едва различимых в наступивших сумерках. Еще несколько шагов и на небольшой поляне среди деревьев действительно увидел костер. Виктор уверено пошел к нему.
Недалеко от костра была навалена куча сухих веток. Значит, люди собирались долго здесь сидеть или даже ночевать. Виктор не сводил глаз со спины человека, сидевшего на поваленном стволе дерева перед костром. Он не дошел несколько шагов до него и остановился.
- Чего застыл? Коли друг, подходи к огню. Другу всегда рад. Ну, а если враг, погрейся и иди подобру-поздорову дальше, - сказал мужчина, не поворачивая головы.
Виктор подошел к нему, бросил надоевший рюкзак на землю и уселся рядом. Он мельком посмотрел на человека у костра и уставился на огонь. Пришло ощущение, что именно сюда он и шел все эти несколько дней.
Мужчина был ровесником или чуть старше Виктора. Борода придавала ему возраста. В толстом вязаном свитере, в штанах, заправленных в высокие сапоги и в кепке. Мужчина повернул голову к пришельцу. В его глазах вспыхнули отсветы пламени от костра.
- Вижу, издалека идешь. Вид уж больно усталый. Вон, глаза провалились. Голодный? – спросил он вместо приветствия.
Виктор только сейчас в полной мере осознал, как же он устал. Сколько дней он вот так шел уже, не разбирая дороги, без цели.
Мужчина палкой откопал картофелину из золы рядом с костром и подкатил к гостю. Развязал вещмешок и отломил кусок от полбуханки хлеба. Потом достал пластиковую бутылку, заполненную на треть водой.
- Ешь, - сказал он и протянул хлеб с водой гостю.
Виктор положил хлеб на колено, поднял картошку и начал чистить. От запаха печеной картошки у него потекли слюни, он шумно сглотнул. Даже треск сучьев в костре не смог заглушить этот голодный всхлип. Мужчина улыбнулся.
Обжигаясь, Виктор жадно откусывал горячий картофель. Тут же отрывал зубами хлеб и запивал водой, проталкивая не пережеванную еду в горло.
- Полегче. Так и подавиться недолго. Не спеши, - тихо сказал мужчина и пошевелил палкой костер.
Огонь вспыхнул с новой силой, послав вверх столб дыма, отбросив в стороны искры. Совсем стемнело. Небо из темно-синего стало черным с россыпью звездного бисера и половинкой бледно-голубой луны. То там, то тут слышались шорохи, хруст веток — копошилась ночная живность.
Виктор сначала отчетливо различал лесные звуки, а потом перестал их слышать. Он удивленно подумал, что голод обостряет все чувства, а сытость притупляет. Он съел все до крошки и выпил всю воду.
- Не парься, есть еще вода, - сказал мужчина, заметив виноватый взгляд Виктора.
Он достал пачку сигарет и протянул гостю. Но Виктор покачал головой. Глаза начали слипаться. Не было сил держать их открытыми. Гостеприимный сосед заметил это.
- Поспи. Совсем нет сил у тебя. А я за костром послежу. - Он положил у ног Виктора плотную скатку.
Тот благодарно посмотрел на мужчину, разложил спальник и лег на землю тут же, где сидел, повернув лицо к огню, чтоб комары не кусали. Уснул он сразу, без всяких мыслей, как давно не спал.
Продолжение следует