Нарком вооружений в предвоенные годы Б. Ванников сетует на то, что 14,5-мм противотанковые ружья (ПТР) были недооценены перед гитлеровским вторжением (Ванников Б. Записки наркома // Знамя, 1988. № 1. с. 143). Но это ошибочное мнение, основанное на широкой распространенности ПТР в вермахте (на 1 июня 1941 г. 25 тыс. ПТР и 185 тяжелых ПТР).
М. Тухачевский заместитель наркома обороны по вооружениям отрицательно относился к ПТР, называя их оружием слабейших (Исаев А. В. Молотые шишки для диктатуры пролетариата// Захаров М. В. Генеральный штаб в предвоенные годы [сб]. М., 2005. с. 515).
У советских войск на вооружении уже были противотанковые пушки 37- и 45-мм, которые были гораздо лучше любых ПТР.
К тому же удовлетворительные патроны для ПТР опоздали к началу войны. 14,5-мм патрон с бронебойно-зажигательной пулей со стальным сердечником Б-32 был принят на вооружение только 16 июля 1941 г. Б-41 патрон с бронебойно-зажигательной пулей с твердосплавным (металлокерамическим) сердечником показавший более высокую бронепробиваемость, чем Б-32 был принят на вооружение 15 августа 1941 г.
Несмотря на отсутствие хороших патронов все же ПТР разрабатывались. В июле 1941 г. под 12,7-мм патрон ДК в МВТУ им. Баумана и некоторых конструкторских бюро было организовано производство ружья типа «Маузер», но они обладали недостаточной бронепробиваемостью. На расстоянии 400 м при угле встречи 20 º они не пробивали 20-мм броню, а делали в ней углубление до 15 мм.
Под патрон Б-32 разрабатывали несколько ПТР, победило ПТР Рукавишникова обр. 1939 г. Бронепробиваемость на дальности 500 м при угле встречи 20 º составляла 20-мм цементированной брони.
Поначалу хотели развернуть массовый выпуск ПТР Рукавишникова до 15 тыс. в 1940 г. Но возникли непредвиденные трудности, начальник Главного Артиллерийского Управления Г. И. Кулик сообщил в наркомат вооружений: «по данным разведки, немецкая армия в ускоренном темпе перевооружается якобы танками с пушками калибром более 100 миллиметров и броней увеличенной толщины и повышенного качества, он заявил, что неэффективной против них окажется вся наша артиллерия калибров 45-76 миллиметров. В связи с этим маршал Кулик предложил прекратить производство таких пушек, а вместо них начать выпуск 107-миллиметровых, в первую очередь в танковом варианте» (Ванников Б. Записки наркома // Знамя, 1988. № 1. с. 139).
Возможно тут повлияло появление в иностранной печати фотографии немецкого многобашенного танка, который существовал в 3 экземплярах.
Было и сообщение разведки о разработке тяжёлого танка, но тогда это была дальняя перспектива.
В результате 26 августа 1940 г. он снял с производства 45-мм и 76-мм пушки, а ПТР Рукавишникова вообще снял с вооружения.
Тем не менее, Рукавишников дорабатывал свое ружье и уже после начала войны 8 июля 1941 г. было вторично представлено для принятия на вооружение, но было отклонено из-за сложности конструкции.
В это время видимо из-за огромного количества ПТР в немецких войсках (25 298 ПТР 1938 и 1939 гг. и 183 тяжелых ПТР) , делается попытка в качестве временной меры запустить в серийное производство немецкое 7,92-мм ПТР PzB-39. Попытка себя не оправдала, дальше опытных экземпляров дело не пошло.
Советские конструкторы В. Дегтярев и С. Симонов в кратчайшие сроки разрабатывают свои ПТР и уже 29 августа 1941 г. Государственный Комитет Обороны принимает постановление о принятии на вооружение Советской Армии 14,5-мм магазинного самозарядного ПТР системы Симонова и 14,5-мм однозарядного ПТР системы Дегтярева и развертывании их производства.
Ещё статьи
Уникален ли Автомат Калашникова