5. Просьба императора
Чё-то пасмурно стало рядом с сердцем. Я встал на крышку рундука и посмотрел вдаль, где совсем беспечно реяли над мангровыми зарослями белые стерхи будто время застыло и им дела не было до моих исключительных переживаний: «Вот пернатые гады», ‒ подумалось. Снова сел в кресло, обтянутое кожей тапира с протёртым в середине пятном.
‒ Семён, а где чемоданы с бумагами директора?
‒ Кэп, я тут, пока вы спали, котировки акций посмотрел. Гиены капитализма порешали аннулировать свои обязательства перед рабочими станций в связи с войной. Всё, амба! Нет им цены ни копейки. Как вы сказали: «бумага!» На розжиг и то нельзя: дым противный.
‒ Следовало ожидать. И чё! Мы без ненавистных графенов? Мн-да, ситуация… Ты танцевать умеешь?
‒ Смеётесь? У меня родственников нет. Письма слать некому.
‒ Значит не умеешь. Печально, ‒ в задумчивости постучал перстнем с чёрным алмазом по столу из кованного иридия.
‒ Вы типо, по-настоящему? Если прикажите, легко! – Семён несколько раз неуклюже подпрыгнул. ‒ Могу чечётку дать. ‒ уверенно сделал основной шаг.
‒ Бодрит, но попробуем обойтись проверенной методой. Ты кормил узника яхты «Модлен»?
‒ О, я его забыл в трюме. Сейчас. А зачем он нам?
‒ Ведите уже. Всё вам расскажи. Сначала заставь помыться и накорми. Потом сюда. Гардероб найдёшь у камердинера, подберите что-нибудь пафосное.
‒ Он сломался.
‒ Кто, Гектор? Не может быть: он вечный, как Эйфелева башня. Что ты с ним сделал? Вот когда успел!
‒ Вам директора готовить? Или железякой заняться?
‒ Предоставьте начинающее дарование. А за камердинера потом отчитаетесь.
У меня особенная привычка, пережиток дурного воспитания, обращаться к знакомым и подчинённым на Вы, чтобы подчеркнуть обязательность просьбы.
Не успел приговорить чайничек обжигающе крепкого «купчика», как раздались шарканье бамбуковых вьетнамок по дорожке, выложенной зелёным кварцитом. Хорошо, что в чашке оставалось совсем ничего, иначе рубашку точно пришлось бы выкидывать. Директор предстал в бирюзовой ливрее с золотыми позументами и широких драповых штанах крупной клетки из театрального гардероба.
‒ Вы сами или Семён блеснул? ‒ поинтересовался. ‒ Тебя как по батюшке? ‒ пряча улыбку спросил коварного костюмера.
‒ Петрович, ‒ бойко рапортовал юморист.
‒ Итак, вы сами придумали столь помпезный образ или Семён Петрович потрудился?
‒ Его работа, ‒ хмуро буркнул директор, не зная, что делать с вылезающими из узких рукавов кружевами белой батистовой рубашки.
‒ А у самих не получилось?
‒ С ним поспоришь! Драться лезет. Можно сниму?
‒ У вас встреча в качестве члена совета директоров корпорации HELIUS с императором Платоном I ‒ попрошу соответствовать! И побыстрее, пожалуйста! Берите всё что потребуется в моём гардеробе на втором этаже. И ещё, надеюсь, недоразумения исключены? В противном случае отдам вас Семёну навечно, – бывший повстанец, хрустнув пальцами игриво подмигнул, на что директор, вытаращив глаза, непонимающе развёл руками и быстро засеменил в сторону особняка.
‒ Семён Петрович, а ты, однако, вредитель! Знаешь за это! Ну ничего, я сейчас тебе найду применение. Будешь изображать охрану гендиректора и няньку одновременно. Найди костюм с чёрными очками, тебе подойдёт. И чтобы камердинер через десять минут мигал лампочками.
Только познакомил невольных участников спектакля с диспозицией, как над нами бесшумно повисла клёпанная броня имперской платформы. Одетый в полувоенный френч император Платон I спустился в окружении охраны по широкому трапу, спущенный двойными гидравлическими цилиндрами непосредственно к беседке.
‒ Узнаю знаменитую игрушку, о которой часто вспоминает Модест Алексеевич. Император похлопал рукой в перчатке тонкого лайка бронзовые прутья, покрытие зелёной патиной.
‒ А почему обер-камергер не с вами? Что с ним?
‒ Подагрой мучается. Надо его на лечебные грязи отправить. Как считаете?
‒ Если станет сыроедом, можно и обойтись, но ведь поглупеет от недостатка белка. Надеюсь, он вам ещё нужен или у вас другие планы?
‒ Сейчас, маэстро Ленар, только один: победить корпорацию! И здесь одного советника, пусть и такого ценного, мало.
‒ Ваше Величество, вот совсем не гожусь в суфлёры. Это ведь какая ответственность. А где я и где ответственность!
‒ Ха-ха-ха! Не горячитесь. Мне, именно, нужен человек авантюрный для совсем деликатного поручения вдали от столицы.
‒ Это что за предприятие? Ведь не думаете же вы взаправду сочинить из меня Рихарда Зорге.
‒ А что? Вполне годитесь. Сами вызвались быть полезным! Вот вам и первое задание!
Подпрыгивая на неровных камнях широкими колёсами приблизился вполне исправный камердинер:
‒ Директор Шимоза просит об аудиенции, ‒ бесстрастным голосом произнёс Гектор.
‒ Что за Шимоза такой? – Павел был заинтригован, зная о моей разборчивости в знакомствах.
‒ Враг, Ваше Высочество. Может не надо? Ещё придумаете арестовывать. А друзей у меня совсем ничего.
‒ Напротив, и не подумаю. В моём положении уже надо полагаться на случай. А рядом с вами можно не беспокоиться: обязательно что-нибудь да произойдёт. Зовите.
Словно не было мучительных часов в трюме «Модлен» внезапно посвежевший Шимоза в моём костюме, сохранявшим целостность только благодаря дорогой ткани, вальяжно, с оттяжкой ноги, подошёл и слегка поклонился сначала мне потом императору. Семён в образе профессионального телохранителя с невозмутимым лицом косолапил чуть сбоку, готовый в любой момент закрыть богатого клиента своим телом.
‒ Представьте меня вашему другу, ‒ с сияющей физиономией обратился прохвост.
‒ Его Императорское Величество Платон I, ‒ с непривычки громко назвал титул своего ученика.
‒ Не может быть! Вот не думал, что доведётся встретиться так запросто. Собственно, я хотел маэстро Ленара просить о посредничестве. И вот удача. Позвольте выразить соболезнование в связи со смертью Пантелеймона IV, ‒ живо отреагировал визитёр.
‒ Как я понял, у вас ко мне дело? – выслушав с каменным лицом посетителя, спросил Павел I.
‒ Совсем небольшое, но имеющее большие перспективы. Что еже ли именно я завоюю Землю. Только не спешите с выводами. Ну, сами посудите, кто Шимоза в совете директоров? Никто! Один из многих! Президентства мне не видать никогда. А с вами можно целую планету взять под контроль. Начните закупать гелий только у меня. Дайте распоряжение, а я подкину пару, тройку почти новых дредноутов для боевых действий.
‒ И что мне с этим делать?
‒ Управляйте Землёй, ради бога, мне совсем нет дела до ваших посёлков, городов. Самое главное ‒ гелия покупайте побольше и ладушки. А там, или фирма лопнет, или новая начнётся. Знаете, есть план поделить систему Солнца на абсолютно равные сектора, чтобы не спорить за рынки сбыта.
‒ Да, тяжёлый выбор, ‒ великий князь сел кресло и задумался.
‒ А что поделаешь! Такова Се Ля Ви! – бывший директор разместился напротив, закинув ногу на ногу.
‒ Вы не могли бы встать. Мы ещё не договорились, ‒ вежливо попросил Платон I.
‒ Ох, извините. На Луне на эти условности давно не обращают внимания, ‒ заигравшийся Шимоза продолжал сидеть, покачивая носком туфли. По знаку Платона гвардейцы принудили гражданина к соблюдению этикета.
‒ Повторяю: Мы ещё не решили! Можете нас оставить! – с немигающим взглядом повторил император и отвернулся ко мне:
‒ Удивительные у вас друзья маэстро! Но не бесполезные.
Шимоза бодрым шагом вместе с невозмутимым Семёном удалился в сторону особняка в полном раздражении, сбивая по дороге огромные головки одуванчиков голыми руками, отчего за ним словно за паровозом тянулся белый шлейф.
‒ Вы говорили за деликатное поручение, ‒ обратил неудовольствие Павла на другое.
‒ Пожалуй, ‒ помолчав император продолжил, ‒ Вам придётся снова посетить Венеру с выступлением. Есть большая нужда. Гастроли оплачивает империя. Отказ не приму. Да, я пригласил вашу жену, Модлен, принять участие. Она чертовски хорошо выглядит.
‒ Что! Что вы сказали! – я в ужасе схватился за столешницу.
‒ Да, да, Модлен. Она летит с вами. И никаких возражений!
А Платон-то своего папу переплюнул по апломбу и великосветской бесцеремонности. Просто копия в развитии. Индюк напыщенный. Если бы не крайняя нужда в средствах, отправил бы в Тибет к монахам юношу, но пришлось подчиниться власти. Скорее всего, здесь была скрытая месть за расстроенную помолвку с принцессой Ти. Вот не буду рассказывать за его счастье, приберегу козырь на будущее, если, конечно, Модест Алексеевич уже не обрадовал.
‒ Абсент не отменяется? – я нажал тайную пружину, из центра стола на шарнирах поднялись бутылки с зелёной жидкостью.
‒ Надеюсь, моя просьба вас не очень смутила? Прошлый раз стоил обер-камергеру пряди седых волос, ‒ молодой человек осторожно передвинул по марокканской керамике рюмку из цветного стекла.
‒ Что вы! Я не сумасшедший! Располагайтесь поудобней. Вот плед. Камердинер поставит «Времена года», ‒ и начал лить алкоголь на сахар.
С неба посыпал совсем мелкий дождь, вынудивший охрану раскрыть чёрные купола зонтов с монограммами империи на дубовых ручках. Механический слуга Гектор прикрыл рукой от холодных капель плазменный динамик в груди с тревожной музыкой Вивальди «Осень».
Уважаемые читатели, скачать книгу целиком можно по ссылкам, или ждите продолжения, которое неминуемо последует в ближайшее время:
Литрес: www.litres.ru/...o-kamzola/
Ridero: ridero.ru/...o_kamzola/
