Огород пожирал не только семена и корнеплоды, но ещё и очень много времени. Покидать картошку в землю, натыкать свеклы и моркови, высеять лук — это ещё только пол дела, даже меньше, чем пол. Целый день он таскался по огороду, как проклятый. Всегда есть какое-то дело, чаще десять — и все у противоположного конца забора, а забор с четырёх сторон.
Утром сыро и холодно. К обеду жарко, аж в глазах плывёт. Мухи бесконечные, каждая третья — кусачая.
Зато вечером, вымыв чёрные руки, ополоснувшись из ведра и одев всё чистое, Ванька отправился в гости.
По пути он завернул к тому самому знаменитому оврагу, давшему имя нескольким деревням: Верхнее Вражье, Овражное, его — Овражек... Овражек и Верхнее Вражье были отмечены на карте как "брошенные". В Овражном шло во всю строительство коттеджей. Кажется, там собирались строить и лыжный курорт или базу отдыха, что-то вроде того. А тут овраг был, как и сто, и двести лет назад — просто карманом Земли.
На его склонах, среди тонких берёзок росли удивительно красивые цветы. Можно было бы покопаться, разыскать их названия. Ванька нарвал огромный букет, еле в руках помещался — а мог бы и кузов грузовика набить, если бы захотел. А вокруг него резвились гибкие, подвижные, словно пойманные фотографом в движении, берёзы.
Маша засмеялась и закачала головой при виде Ваньки с букетом.
—На продажу?
Астра, как всегда, поддержала её лаем.
Ванька постарался перемешать цветы так, чтобы они напоминали пёструю майку (она и сейчас была в ней) или палитру, надеясь, что это привлечёт её внимание. Цветы-то были так себе, трава-лебеда.
—Мне!?. — она протянула руки с пятнышками краски.
Он передал ей цветы — через забор. Ваньке казалось, что она смотрит на него, как бы говоря: «Как портретист, я бы сказала, что это натюрморт».
—Астра, цыц!.. Да ты заходи!
Ванька прошёл в калитку, как будто в дом, даже захотелось разуться. Сад запущенный, как и его, огородик. Он быстро отвернулся — смотреть не мог на грядки.
—Хотите чаю? Я быстро сварганю.
Голова Ваньки кивнула прежде, чем он.
Марья поставила закопчённый чайник на железную печурку, раздула под ним угли, подбросила несколько щепочек. Всё легко и естественно, как будто на собственной кухне включила электрочайник.
"Нет, не может такая женщина быть одна", — подумал Горелый.
—Вообще-то, нет чая, но есть кофе. Очень люблю кофе.
При мысли о кофе у Горелого слюнки повисли аж до земли.
—Кофе...
—Божественно!..
—Да, я ведь зачем пришёл... — Горелый достал из карманов стопочки листьев. — Не подскажешь, что это за деревья?
Она с сомнением взглянула на него, на листья у него в руках. Затем встала, подошла, взяла, в глазах её появился интерес.
—Это — вишня, точно. А это похоже на сливу... Да ты сам посмотри, узнаёшь? — Она кивнула на сад, не сводя глаз с чайника.
Ванька вытаращился на деревья, хотя глаза упрямо "косили" — косились на хозяйку.
—А зачем? На продажу? Или селекционером надумал сделаться?
—Да у меня там, оказывается, яблони растут, целых три. Вот и интересно, какие другие деревья. О!.. Такое есть!
Она поглядела на сад.
—Это вишня. Листья такие... похожи на лаврушку, нет? У меня в этом году не будет — цвета совсем не было. Приезжала писать вишнёвый цвет, а пришлось у соседей воровать... через забор!
—Ну, и как?
—Стянула!
—Лучше пусть украдут, чем потеряешь.
В ответ на эту глубокую философскую мысль — как раз в стиле Горелого — девушка задумчиво помолчали, наверно, опешила.
В этот момент громко зашипело.
◄ & Продолжение ►►
~ Подписывайтесь на канал Ставьте лайки! Хорошего чтения