События, ушедшие в историю.
Мальчик. Он учился у нас с пяти лет. Было трудно.
Мы справлялись, иногда с трудом. Самым трудным было, пожалуй то, что у нас не было никакой связи с мамой. Кто-то подходил выяснял "как моя", кто-то спрашивал что-то у меня про домашку или про то, что делали в классе. Тут не было ничего. Листочки с уроков толкала, не глядя, в сумку. Одевала дите и уходила. Один раз я рискнула попросить приносить ему перекус на переменки, потому что он отбирает еду у других детей. На что мне мама ответила, что она категорически против перекусов, поел перед уроком и достаточно. Придет - еще поест. Все правильно. Я согласна. Только проблема отбирания еды у детей осталась, и мне все перемены надо было охранять морковку-печеньки. Ну или просить угостить. Но это же была моя проблема.
В середине первого класса они стали проситься к нам. Я не могла сказать "нет", я ощущала некоторую ответственность за ребенка, в которого два года вкладывала силы. Но и "да, конечно" сказать тоже не могла. Мы с мамой обсудили все. И то, что придется заниматься ребенком, и с домашкой помогать первое время, и за стол усаживать, и многие другие проблемы решать. И о том, что у нас высокие требования и бешеный темп уроков. И много еще о чем. Она соглашалась. И участвовать, и взаимодействовать. И жаловалась на школу. Ребенку там плохо. Очень. Я не могу, когда ребенку плохо, а я в силах что-то изменить.
И он пришел к нам во второй класс. Его встретили доброжелательно. Видели, что на них не похож, но даже бровью по этому поводу не повели.
Первое время было сложно, но реально. Родители старались. Ребенок действительно делал домашку, причем вполне успешно. Мама, правда, говорила, что на то, чтобы усадить, уходят часы, но мне этого не было видно. БОльшая часть домашней работы была сделана. По крайней мере, письменная. Устная (и творческая) типа докладов, сочинений, тихих пересказов, стихов, конспектов и пр. не делалась, но не все же сразу. Однако в его мире сделанная домашка означало индульгенцию на работу на уроке.
То есть - сделал дома - на уроке можешь лежать, идти обедать, ползать под столом, рисовать в тетради - зачем что-то делать, если я дома все уже сделал? А на уроках у нас шел свой интенсив, который как раз помогал потом делать домашку. И стала уходить куча времени на то, чтобы найти ему тетрадь, усадить его за стол, выдать ручку, снова усадить за стол, убедить писать и слушать, а потом скакать от доски до его парты, чтобы слышал и писал, и понимал, и видел..
Из 4 часов времени минут 40 стали уходить в песок. И времени было жалко, и тех, кто ждал, пока мальчик достанет тетрадь-ручку и даст уговорить себя работать, тоже. А уж домашка... в его мире было просто - если домашка не записана, ее можно не делать. Если листочек затолкать в батарею, то это не задали. Я перестала давать ему листочки, собирала их сама и отдавала маме вечером. Но иногда мы работали по тем же самым листочкам, а отобрать у него листочки потом было делом нереальным...
Ему, впрочем, тоже было сложно. Он страдал от несоответствия. Его никто не обижал и не наказывал. С ним были предельно корректны. Ему помогали отмечать домашние задания. Ему объясняли, что смысл занятий в том, чтобы взять от них как можно больше. С ним делились книгами. Один мальчик начал интенсивно проводить с ним все перемены, рассказывал ему про свои интересы, учил его рисовать комиксы и прочее.. Остальной класс косо на него смотрел, однажды даже просили "ты ничего не перепутал? Ты точно с ним, а не с нами?", на что он ответил что-то типа "спокуха, я знаю, что делаю. пройдет время - и мы к вам присоединимся уже вдвоем! во всем нужна постепенность". Я старалась быть ласковой, усаживая, убеждая, слушая.
А ему становилось все хуже, все душнее в этой благоприятной среде. Наверное стоило подождать. Нам. Мелкие звоночки были. То отберет и спрячет ручку, то выкинет чужое яблоко, то стукнет кого-то. Смешно, но мальчик, который занимается карате и имеет уже какой-то пояс, защищая девочек от драки ни разу не подумал о том, что можно же просто побить обидчика.. Это же не татами, в школе нельзя драться.
Я не знаю, что дети говорили дома. В чатике была тишина, никакие проблемы не обсуждались. На уроках я говорила только одно - ему тяжело, он привыкает. Он хочет внимания, а не знает, как его привлечь, давайте будем обращать внимание только на позитивные поступки, а на плохие не будем, и так он и привыкнет. Дети кивали. Я думаю, это я выбрала неправильную тактику. Надо было иначе...
Но вот однажды случилось все сразу, в один день. Двух девочек побил. Не сгоряча, а прикрыв за собой дверь, чтоб никто не слышал. В живот одну, вторую по голове. Просто "достали потому что, ходят тут в коронах, бесит!". Та, которую били в живот, пожаловалась маме дома (мне ни слова), спустя несколько часов после возвращения домой. Та, которую по голове (моя собственная, кстати) - только когда я ей рассказала о том, что произошло. Покрывали. Где-то в голове, видать, держали, что нельзя жаловаться, он же привыкает, надо не реагировать, надо быть добрее...
У мальчика, который всячески его поддерживал и помогал - утащил сметану и разлил по комнате, а сушку разломал и рассыпал по всей школе. Ерунда. Наверное. Только унизительно очень. Он его стукнул в ответ. И получил горькие слезы, мол, я тебя не трогал, а ты злой!
Девочке, которая всегда была с ним добра, в тетради большими буквами написал матерное слово.
По всей школе вешал листочки с именем другой девочки и обзывательствами в ее адрес...
Мама сказала "он и дома дерется, не знаю, как быть, я поговорю".
Шел третий месяц.
Мне стало как-то очень больно за остальных детей. Их сюда привели учиться не для того, чтобы их били, писали им в тетради матерные слова и портили их вещи. И не для того, чтобы они убивали четвертую часть своего времени на ожидание. И еще много чего. Мальчика тоже было жалко. Очень. Но остальные шестеро не были виноваты в его проблемах. У них были свои.
На неделю (или на две?) его отстранили от занятий. Никто ничего не сказал. Не выразил радости или облегчения. Просто спросили "Он вернется?". "- Да, если примет наши правила".
Потом был "педсовет". Мальчик, мама и мы втроем. Мы говорили, они молчали. Мальчик, правда, сказал, что если убрать из класса вот эту задаваку и еще вот этого умника, он перестанет быть плохим и станет хорошим. В них все дело, не в нем. Учиться не особо хочу, но тут мне бы нравилось, если бы вот не эти дети.. Я говорила - и с мамой, и с мальчиком - и плакала. От невысказанности, от непонимания, от... да не знаю, от чего. И боюсь представить, как это выглядело со стороны.
Договорились, что некоторое время он будет ходить на уроки с сопровождающим. Честно говоря, мне (как и остальным детям) присутствие постороннего человека на занятиях бы мешало. У нас очень камерная обстановка. Но тут был нужен человек, который бы следил за ним на переменах, не позволяя портить чужие вещи и еду и помогал бы на уроках справляться с тетрадями и пр, ибо меня он к этому времени уже категорические игнорировал. Даже если убедить его достать, писать и пр - он писал, что хотел. Вместо диктанта - набор любых слов, включая самые изысканные, вместо математики - комиксы, вместо окружающего мира - картинки... Можно было бы забить. Рисуй, ползай, играй, главное, не мешай другим. Но мне-то, дуре, хотелось научить. Его же привели учиться.
Мама честно просидела один день. В коридоре под дверями. Все было нормально. Потом они прийти не смогли, и мальчик пошел вразнос. Настолько, что пришлось выносить его на ручках в другую комнату и просить родителей забрать его раньше. Забрали. Молча.
В следующий учебный мама сказала - не получается прийти и сидеть. Есть еще дети. И помогать некому. "У меня тут тоже не он один" сказала я себе и, зажмурившись от ужаса, ответила маме, что я без сопровождающего его на уроки не пущу. Домашние задания и весь материал буду давать и проверять. И даже доклады его, случись такие, мы послушаем. А на уроки - нет. Только с кем-то.
Больше они на занятиях не появлялись. Мама обиделась и даже здоровалась (а мы неизбежно пересекались) со мной сквозь зубы. Я ощущала всю глубину собственной вины - выгнала ребенка на улицу... Но позволить ему дальше бить кого-то в живот или выливать сметану в портфель я тоже не могла. Как и ходить за ним по пятам все перемены и держать его за руки все уроки.
В конце концов, если неизбитые дети нужны были мне, то внимание на уроки, новые темы, диктанты и прочие школьные умения нужны были больше родителям и ребенку. И, наверное, были какие-то способы побыть с ним вместе некоторое время на занятиях. Помочь своему ребенку.
Потом мама молча вышла из чата класса. Ничего не сказав и не объяснив. Видимо, они больше у нас не учатся. Не знаю. Я как-то очень скверно себя чувствую по этому поводу. Говноучитель, который говорит на всех углах о том, что каждого можно научить, не справился с такой простой задачей. И выгнал мальчика на улицу. А надо -то было просто еще немного потерпеть. И детей уговорить потерпеть тоже. Не убил же, а "все мальчики дерутся, это знак внимания", а уж раскрошенная сушка и мат в тетради - это совсем ерунда.
Но как с этим жить дальше - большой вопрос.