Видела, как на эскалаторе парень целовал мех на капюшоне впереди и чуть выше стоящей девушки. Сначала подумала, что это маньяк, который целует весчь незнакомки. Та явно ничего не подозревала. Потом я подумала, что это его девушка, а он такой вот нежный. Эскалатор был длинный, поэтому все выяснилось. Девушка вынула наушник, обернулась и что-то спросила. И судя по разговору, они были просто знакомы. По крайней мере, девушка так считала.
***
Из магазина «Пятерочка» вышел мужичок с полным пакетом продуктов, но сам пакет при этом был из «Ашана». Ага-ага, экономненько. Вот у кого не только пакет с пакетами, но и сундук с «веревочками, непригодными к употреблению» небось дома стоит. Такой весь крепко сбитый, аккуратненький мужичок. Ботинки почищены, пуговочки пришиты, воротник рубашки — чистый. Если бы писал брачное объявление, указал бы «ищу рачительную хозяйку» и пересчитывал бы потом с ней пакеты из пакета с пакетами.
Но одному экономней.
***
Мальчик и девочка тащатся из школы, обвешанные рюкзаками и мешками. У мальчика звонит телефон.
— Да, уже идем. Да, вместе. Все в порядке. Хорошо, обязательно.
Все как у всех. Телефонный контроль.
И тут мальчик говорит такое:
— Мам, а ты-то как там? Че-то грустная... Точно?
Такой слом. Мы столько читаем про трудный переходный возраст, как сложно подростку жить, как надо его понимать и любить, не лезть, не читать нотации, не надоедать с излишним контролем и заботой. Чуть ли не спасибо говорить, если трезвый приходит. Забываем, что можно быть подростком и оставаться человеком.
***
Видела, как женщина несла ребенка через огромное заснеженное поле между двумя шоссе. В городах, по крайней мере, у нас в Новокосино, такие есть. Ребенок не грудной, двух-трехгодовалый, тяжеленький, у женщины рюкзак на спине. Сама в капюшоне, дите в капюшоне, боковой ветер, сугробы по колено. Шла с остановками, ставила малыша на землю, дышала и снова подхватывала. Вышла к дороге и села в автобус до какого-то подмосковного поселка. А там наверняка снега еще больше.
Я смотрела и думала, что все мое материнство было именно таким — одна, ветер, снег, поле надо перейти, их надо дотащить, и это еще только начало. Сейчас кажется, что свое поле я все-таки перешла. Можно ехать.
***
— Па! Ну почему ничего не сказал Гасу по поводу его прически? Как дед — внуку.
— Потому что она мне понравилась.
— Этот желто-розовый колор?
— Он не желто-розовый. Он цвета старой мебели.
***
— Как это «лавандовый эклер»? Лаванда — это же то, что в наволочку кладут, чтоб белье хорошо пахло!
— Что вы! Это наш самый вкусный эклер, официанты его сами себе берут. Уж не знаю в каком виде там лаванда, но и немножко смородины. Один парень приходил раньше каждый день и покупал своей девушке лавандовый эклер. Пока ухаживал.
— Больше не приходит?
— Теперь они, наверное, дома едят...
***
Рыжая мама сказала рыжему ребенку, про которого я была уверена, что это рыжий мальчик:
— Хватит играть, положи телефон! А то ОСЛЕПНЕШЬ и будешь ХОДИТЬ в ЛИНЗАХ, КАК КРОТ!
Ребенок закончил игру, спокойно снял шапку, и тут и выяснилось, что это рыжая девочка:
— Мам, ну где логика? Ты же не покупаешь мне линзы.
Если решишь — я хочу зеленые.
***
— Ты хочешь плотно поужинать? Или бутербродами обойдемся? — спросил мужчина никакущей наружности у своей спутницы. И его наружность тут же показалась мне симпатичной. Спутница высказалась за горячий ужин. И обсуждение меню повергло меня в грусть-печаль-тоску. Все-таки я не умею готовить мужчин. Так, чтобы они готовили мне ужины.
Но аппетит разыгрался.
***
— Простите, пожалуйста, женщина! Мы всего лишь жалкие панки с бодуна, не поможешь на опохмел любой мелочью?
— Как с бодуна? Пятница-вечер на дворе!
— Я же извинился!
***
Еще слышала прекрасную историю: парень, с осени работавший дворником, твердо намеревался в начале марта вернуться к себе в Узбекистан. Но начался новый снегопад, и он сдал билет. Остался. Сказал: «Как я свой двор брошу!»
И взялся за ломик.
из книги «Черная водолазка»
