Перед крыльцом дома тусили собачки. Не гуляли, не проходили мимо, а именно тусили, топтались на месте и делали незаинтересованный вид. И вообще они оказались здесь совершенно случайно, а не потому, что из кого-то, выходящего из дома, может выпасть кусочек сыра.
Но Анечка так торопилась показать Еве вакантную недвижимость, что про собачек вспомнили только когда уже выскочила на крыльцо.
— Ой, - сказала Анечка, собираясь падать в легкий обморок и жирную пыль на крыльце.
Собаки не одобрили человеческий падеж и поддержали лёгкое детское тело, прижав его любопытными носами к деревянной стене. Заодно обнюхали на предмет наличия в карманах подходящей закуски.
Ева не стала отгонять собак, когда-то же близкое знакомство должно произойти, пусть лучше под контролем и у неё на глазах. И подсказала Анечке, что неплохо бы срочно почесать крокодильчикам за ушами.
Уши крокодильчиков были очень удобно расположены чуть ниже уровня детских глаз, промазать мимо нельзя даже трясущейся рукой и зажмурившись.
Через пять минут пробных прикосновений в слепую, собаки уже были полностью обжмяканы, а Анечка счастливо блестела собачьими поцелуями в неожиданных местах. Бросив Еву на крыльце, она метнулась в дом и через пару секунд вернулась с килограммовым шматом сыра, собираясь отдать его целиком собачкам.
Ева едва успела перехватить сыр и потом ещё объясняла, что вкусняшка должна быть маленькая и заслуженная, а то в следующий раз из дома не выпустят без кастрюли борща.
Сыр вернули в дом, отщипнув от него две кусины и ещё пол часа потратили на адаптацию человеческого детеныша в собачьей стае, то отдавая команды, то валяясь с ними на газоне. Хорошо провели время, в общем. Можно было и больше, но Анечка вспомнила повод, который выгнал её из дома в логово милых крокодилов.
Гостевой домик нашёлся не сильно далеко от барской усадьбы и был его маленькой копией. Снаружи. А внутри он был просто прекрасен и казался большим, чем выглядел с улицы. Ничего лишнего. Одна спальня, одна ванная и большая гостиная с камином и кухней в дальней углу. И уходящий ввысь косой потолок с открытыми поперечными балками.
Если ей не сдадут этот домик, она уедет жить в Пиренеи или Калькутту. Все равно, счастья уже никогда не будет таким полным, как здесь и сейчас. Последним ударом под дых оказалось меховое одеяло из Альпаки, покрывающее кровать в спальне. Именно на таком мечтала валяться со своим щенком Ева. Уйти из этого дома не было никаких моральных сил, потому, собрав оставшиеся физические, Ева побрела к выходу.
Не смотря на уверенность, суетящейся вокруг счастливой восьмилетки, Ева не надеялась на нужный ей исход сделки. Она немного перегнула палку в общении с хозяином поместья и понимала, что без приличной сатисфакции, откатить на прежние позиции не получится. А торговаться с неуверенной позиции Ева не любила.
Возвращались к большому дому по той же дорожке. Анечка скакала с собаками вокруг Евы и поминутно останавливалась, чтобы в сто пятый раз обнять, пожамкать и облобызать попавшую под руку собаческую морду. Очередная пастораль, только уже на выезде.
Подходя к дому, обнаружили на крыльце хозяина дома, пребывающего в задумчивой прострации и даже растерянности. Глядя на него, Ева не могла понять, как он смог заниматься бизнесом, а судя по дому, достаточно успешным бизнесом, если все мысли и эмоции написаны у него на лице. В партнеры по преферансу его точно брать нельзя.
Домовладелец смотрел на свою смеющуюся дочь, тискающую собак и пытающуюся оседлать каждого крокодила по очереди и молча менял цвет лица всего домовладельца.
— Я согласен платить вам десять тысяч, - сообщал он подошедшей попрощаться Еве, - зарплата начисляется с сегодняшнего дня.
В этой битве взглядами он уже был на равных, не слился и глаза не увёл. Он принял решение и оно его устраивало. Если можно купить за деньги радость дочки, то это просто вопрос цены. Спасибо господи, что взял деньгами, как любила говорить его мать.
Ни одна ведьма не устоит от такого финансового предложения, даже если она и не собиралась его принимать. А Ева была бы хреновым игроком, если бы не знала, как надо действовать в такой ситуации.
— Вы будете платить мне пять, но жить я буду в гостевом доме, - ни один долгий контракт не подписывается без взаимных уступок, это Ева знала на пять с плюсом. В процессе совместной работы уступка частенько становилась козырем и аргументом в свою пользу. — Контракт я подготовлю до конца недели, а вы пока готовьте деньги на реанимацию вашего хозяйства, - хорошие горничные и садовники стоят не дёшево.
И пока барин не очухался и не передумал, Ева позвала Аню, чтоб озвучить свою версию соглашения, к которому пришли взрослые.
— Анечка, твой папенька изволил нанять меня домоправительницей с проживанием в гостевом доме. Ты не против?
— У меня будет своя Фрекен Бок? АААА! А вы плюшки печь умеете? А по деревьям лазить? А читать мне вслух будете? А вы же сейчас не уедете? Уже сегодня останетесь? Ну Евочка, ну пожалуйста, давайте вы уже сегодня останетесь.
Обескураженному темпами освоения ведьмой его личной территории, хозяину жизни не оставалось ничего иного, как крякнуть и уйти в дом, в кабинет за закрытые двери, чтобы в одиночестве переварить, как его жизнь пришла в эту точку и за какие грехи выдали ведьму на дом.