- Сынок, выходи из игры… Я говорю: вы-хо-ди-из-иг-ры! Это уже не просьба. Убирай телефон. Накинь куртку — здесь не жарко. И пройдись хоть немного по вокзалу.
- Я не хочу.
- Пройдись. В поезде ещё насидишься.
Семья сидела в зале ожидания, застряв на три часа при пересадке с поезда на поезд. Сын семи лет нехотя, но и практически не споря, поднялся, чтобы пройтись, как и было ему велено мамой. Он сделал малый круг около места, где сидели родители, и уже через минуту снова упал в кресло.
- Пройдись! - настаивала мама, - посмотри, где что есть. Когда я была маленькая, меня не могли заставить усидеть на одном месте хоть минуту. А ты маешься — ничего тебе не интересно.
Приговорённый к новой «прогулке», сын ещё раз прокружил невдалеке. Однако на этот раз честно оглядел ларьки, расписные стены и потолок. Возвратясь, растёкся мягким тестом на сидении — спиной полулёжа, а острыми коленками далеко вперёд от края кресла. Машинальным движением достал из рюкзачка телефон, как всегда делал после выполненного задания в качестве награды.
- Положи на место, - без эмоций, но твёрдо повторила мама про телефон.
Сын очнулся. Он осознал, что взял в руки телефон, только по маминому очередному замечанию.
- Я не играю, - сказал маме ребёнок. - Я хотел погоду посмотреть.
- Поверни голову к окну, и посмотри на погоду.
За высоким, под самый потолок, окном сыпал мелкий снежок. Мальчик посмотрел на него, даже немного приподнялся, чтобы лучше видеть, вздохнул, и убрал телефон обратно в рюкзак. Остался полулежать в съехавшем положении.
Маме от сыновнего послушания полегчало не слишком. Во-первых, послушание подобное будет временным: пока сыну только семь, и он во всём, на каждом почти шагу, зависит от мамы. Его ещё не оставляли дома одного — можно контролировать времяпрепровождение. А что потом? Когда самостоятельность станет непременным атрибутом жизни взрослеющего ребёнка?
Мама украдкой взглянула на сына. Пустой взгляд его из-под очочков не находил себе предмета, на котором бы внимание заострилось. Одинаково безучастно скользил по углам, стенам, киоскам, чемоданам, людям. Этот мир: что здесь на вокзале, что там за окном — этот мир был для мальчика скучен. Какой интерес быть здесь как все — персонажем. Другое дело в игре: тут ты — управляющий. Тут всё зависит от тебя. Любой айтишный продукт построен по принципу ожидания от тебя команды. Ты — командир, управитель. Цепь нужных кликов, - и мир уже такой, каким ты его выстроил. Или разрушил. Надоест — можно устроить перезагрузку, или вообще пересесть на другой софт. Где графика круче, а интерфейс продвинутей. Скука тут же и пройдёт, а интерес восстановится.
Взгляд мальчишки наконец-то застыл на чём-то одном. Мама присмотрелась: да он спит. Очочки бликовали, и ни в раз обнаружилось, что глаза ребёнка просто-напросто закрыты. Ротик чуточку приоткрылся, и сынуля тихо посапывал.
Мама глядела на своё усталое, соскучившееся, дорогое чадо. Эх, сыночек. Не виртуальный даже мир твой иллюзорен. Иллюзорно действие. Тебе кажется, что ты управляющий, командир. Что ты всё решаешь, всё зависит от тебя. А ты всего лишь пользователь, юзер. Все возможные твои команды заранее заданы алгоритмом. Пользователь — последнее звено в цепи действий. С безынициативным, сиюминутным, коридорным мышлением. Из всего богатства твоей умной головушки, сынок, гаджеты оттачивают только зрительное внимание и скорость реакции пальцев. А пропорциональность никто не отменял: если где-то прибыло, то где-то обязательно убыло. За бортом остаются и, естественно, тонут: речь, долгая память, абстрактная мысль. Да и в самих плюсах геймерского развития есть червячки: в быстрых реакциях важное место занимает мгновенное распознавание объектов. А картинки разных миров не совпадают — объекты разные. И вот твоя высокая скорость реакций, вынесенная за пределы гаджета, - не работает. Ты не узнаёшь мир — момент распознавания исчез, и уже реакция из скоростной превращается в тормозную. Что в одном мире было скоростью, в рельном — катализатор тормоза… или психоза. А твоё тело? Биомеханика? Реакции сосредоточены на пальцах, максимум — на кистях рук, а остальное тело — в заморозке. И выходит, что скоростные навыки геймплея годятся только для самого геймплея. Это как бабушка, которая ловко вяжет на спицах, но вряд ли уклонится от апперкота. Хотя, казалось бы, и там и там — ловкость.
Мальчишка спал и посапывал в той неудобной позе, в которой распластался до. Понятно было, что так его шея быстро затечёт. Мама отсела от мужа — к сыну поближе, и, легонько приобняв одной рукой, прислонила сына к себе. Не пробуждаясь, мальчик склонил голову на мягкую мамину куртку… Женщина тихо вздохнула; мысли её сами поплыли куда-то, как взгляд по головам чужих ей пассажиров: «Всё-то вас атакует сегодня, детки. И фастфуд, и вирусы, и образование, и интернет… и индустрия игр с миллиардными оборотами… Но мы с вами выиграем и эту войну. Когда, кажется, всё вокруг хочет вырастить из вас только одно - исправного Потребителя».
