Дед Митрий 666 рассказал про своего командира полка Картузова, начальника штаба Белого и командира роты Башмакова: "В полку, в котором мне довелось служить у командира полка полковника Картузова разные фортели не проходили. С нарушителями полковник он расправлялся быстро и жестоко, а иногда и жестоко, невзирая на должности, звания и связи.
Вот небольшой пример - в ведении начальника штаба была, как водится секретная часть, а библиотекой секретной части заведовал старшина сверхсрочник. Этот старшина в полку считался заслуженным фронтовиком, много рассказывал о войне и как он тогда геройствовал. Орденов и медалей было. Одним словом настоящий герой…
И надо же такому случиться, что наш новый начальник штаба подполковник Белый в коридоре в первые же дни столкнулся со старшиной. Говорят, что старшина, увидев нового начальника штаба, даже лицом побледнел.
Подполковник Белый узнал он этого старшину! Оказывается, он всю войну просидел писарем в наградном отделе штаба армии. Ни на какой передовой он не был и все что он рассказывал о своих боевых приключениях – стопроцентное враньё.
Подполковник Белый пошел к полковнику Картузову посоветоваться. Понятно, что наградные документы подавались и подписывались списками, а что мешало писарю наградного отдела внести в наградной список и себя, любимого?
Картузов вместе с начальником штата изучив документы старшины, приняли решение. Старшине до пенсии оставалось полгода. И вот пришел приказ, старшину сверхсрочной службы такого-то уволить по достижению предельного возраста, объявить благодарность и присвоить очередное звание «младший лейтенант».
Говорят, что со старшиной невесть что творилось, хотел повеситься или застрелиться. Все дело в том, что согласно действующего в те годы законодательству, стаж за выслугу лет, а следовательно и надбавки к денежному содержанию, из которого исчислялась военная пенсия, начинался с даты присвоения первого офицерского звания. Вот такая у нас в полку была СПРАВЕДЛИВОСТЬ...
У командира роты Башмакова в роте охраны был один раздолбай, для которого дисциплина была не более чем пустой звук. И когда в очередной раз он отличился тем, что своему спящему товарищу сунул между пальцев ног горящую бумажку, терпению Башмакова пришел конец.
Он вызвал этого раздолбая и сказал, что если он еще что-либо натворит, он его в жопу вы….т. Конечно в переносном смысле. Случай не заставил себя ждать. Башмаков после отбоя вызвал раздолбая в канцелярию и сказал, что сейчас они пойдут в туалет.
Ротный хотел определить нарушителю объем работы. А тот подумал, что Башмаков решил выполнить своё обещание в прямом смысле. Ну и с перепуга сиганул со второго этажа в открытое окно туалета прямо на асфальт.
А как относился Картузов к своим офицерам? Два молодых лейтенанта и их товарищ по номеру в офицерской гостинице накушались теплой водки и веселье закончили в комендатуре. Узнав об этом, Картузов рванул в комендатуру и забрал оттуда своих офицеров.
Утром все трое в кабинете у командира полка слушали его монолог в котором самым приличным словом было слово “придурки”. Свою речь Картузов закончил примечательной фразой:
- И до тех пор, пока пить не научитесь, чтоб в городе не появлялись! Вопросы есть?
- Так точно, товарищ полковник, разрешите вопрос.
- Говори.
- Товарищ полковник, вот вы сказали, пока не научитесь пить. А что по-вашему уметь пить?
- Ну, - запнулся полковник, - ну… ну вот чтобы выпили по бутылке водки и ни в одном глазу! Поняли?
- Так точно, товарищ полковник, - ответил тот, кто постарше. – Слышали? – Обратился он к лейтенантам. – Пошли тренироваться….
- Разрешите идти?
- Проваливайте. - Уже без злобы махнув рукой, ответил Картузов.
- Есть! - И все трое, повернувшись кругом через левое плечо, щелкнув каблуками, скрылись за дверью кабинета командира полка...»
