Мы встретились со Светой во время одной из финальных репетиций "Нормы" на сцене Дворца на Яузе. За месяц до старта Вахтанговского фестиваля театральных менеджеров и в преддверии премьеры, которая взорвала мозг столичных театралов, беседа получилась вдвойне актуальной.
Мне кажется, получился честный портрет женщины, продюсера и абсолютно влюбленного в современный театр человека.
Как все началось. “Дождь” и брусникинцы
"До 16 лет я собиралась быть танцовщицей, дошла до звания мастер спорта по латиноамериканским бальным танцам и бросила. Влюбилась в Радио Максимум, Акул Пера и группу Агата Кристи. Поступила на курсы журфака, пришла работать в МК, поступила на журфак, ну и понеслось. МК, журнал YES!, где я сначала была журналистом, а потом стала пиарщиком, потом Плейбой, потом долго, 7 лет и по настоящей любви - телеканал “Дождь”. Я была там почти с самого начала и никогда не воспринимала "Дождь" как работу. Для меня это были отношения и образ жизни. Сначала я была пиар и маркетинг директором, потом директором по спецпроектам, потом коммерческим директором. Но однажды (театральный продюсер, но тогда еще пиарщик) Даша Вернер позвала меня на спектакль “Это тоже я”. О “брусникинцах” я тогда ничего не знала. Они были на втором курсе, я пришла в “Практику” и ***. Меня просто перепахала их энергия. Этот был тот курс, где учились Скворцов, Титов, Буткевич, Михайлов. Те, с кого началась слава “брусникинцев”. Собственно, именно с ними я и работаю. В тот момент, когда увидела спектакль, я не понимала зачем, но понимала, что мне нужно туда, к ним, к этой энергии. Можно сказать, что только после этого для меня начался современный театр. До этого момента я видела только Серебренникова, обожала его (и по прежнему), но и ничего другого в театре не знала. Вот так, в 2013 году я познакомилась с брусникинцами, начала с ними дружить и пытаться работать. Дмитрий Брусникин очень этому потакал и направлял меня. В 2014 году мы, телеканал и Мастерская Брусникина, сделали спектакль “Дождь - это мы”, в котором для меня совместились театру и работа на телевидении. После этого, продолжая работать на “Дожде”, я начала “налево” ходить к брусникинцам и регулярно “изменять” каналу с ними".
“Дождь - это мы”
"В 2014 году на “Дождь” начались самые жесткие гонения, канал переживал трудные времена, уходили рекламодатели. Началась травля. К дню рождения канала нужно было что-то придумать, а мы не могли позволить себе устроить большой праздник. Поэтому мы придумали концепцию - вербатим на нас, на сотрудников канала. "Дождь" изначально был и остается телеканалом нараспашку, который откровенно все показывает изнутри, рассказывает то, что обычно не выносится на зрителя. Вербатим - очень откровенный и смелый способ показать себя. Ты должен доверить кому-то изобразить тебя для большой публики. Это интересно и боязно. Мы взяли третьекурсников-брусникинцев, дали задание ходить за нами в рабочее время, следить и собирать материалы для вербатима. О том, что они это делают, на канале знали всего четыре человека. Неделю актеры просто тусовались и следили каждый за тем героем, которого ему предстояло сыграть. На “Дожде” всегда было очень много практикантов, поэтому на актеров просто никто не обращал внимания. Через неделю каждый из ребят должен был подойти и поговорить со своим персонажем. После этого мы сделали абсолютнейший эксперимент, который лежит до сих пор в сети, на сайте "Дождя", и который я очень рекомендую посмотреть. Как это выглядело: в студию телеканала заходила группа гостей, которую встречал человек, обычно встречающий гостей на входе - охранник. Только это был артист. Дальше люди сталкивались с директором по спецпроектам, потом появлялась пиарщица, потом всех направляли в переговорку, где шло совещание по поводу эфирной сетки. Там сидел главный редактор, коммерческий директор, генеральный директор, только все это - артисты. Всех одели, накрасили так, чтобы они были похожи. Довершил картину великий вербатимный талант брусникинцев. Наши гости офигели. Меня, например, играла Даша Авратинская. Великородная в черном парике играла Синдееву, Любимов играл Винокурова, владельца канала, это было дико круто. И все это одновременно транслировалось в прямой эфир и все миллионы зрителей это видели".
Про Синдееву
"В Наташу Синдееву я влюбилась еще со времен Плейбоя. Мы делали с “Серебряным Дождем” совместный проект. Наташа просто заворожила меня, тогда пиар директора журнала. По-прежнему очень ее люблю, признательна за то, сколько она мне дала за время нашей работы с ней. Она моя подруга и я ее тоже, надеюсь. Поэтому, расставание с “Дождем” было тяжелым, но слава Богу, очень медленным. Мы расставались постепенно, аккуратно, так бывает, когда люди еще любят друг друга, но между ними уже нет страсти. Мы общаемся, ходим друг к другу на праздники, я конечно смотрю "Дождь", она ходит на наши спектакли, я обсуждаю с ней свои планы. Например, этим летом я много общалась с ней, потому что принимала для себя много решений. Мне было важно, что она про них думает. Для меня до сих пор имеет значение ее оценка и я уверена, что так будет всегда. Она одна из тех женщин, которые меня сделали. То время, которое я провела с ней близко - неоценимо".
Про рок-н-ролл и российские сериалы
"Если говорить о деле, то я - флюгер. Не знаю в хорошем или в плохом смысле. Я всегда там , где рок-н-ролл. В конце 90-х, когда я начинала работать, рок-н-ролл был в музыкальной журналистике. Начинались “Ночные снайперы”, “Земфира”, “Океан Эльзы”, “Танцы Минус”, был в топе “Мумий Тролль”. Поэтому я была молодым музыкальным журналистом. В 2000-х пришел гламур, рок-н-ролл и вся движуха переместилась туда. Поэтому я была в Playboy, который был достаточно выразительным символом этого. Потом наступило время городских “приличных”, “умных” развлечений - я перешла в “Ваш досуг” (в “Афишу” меня тогда не взяли). Потом, в 2010 году наступило короткое “светлое” время в журналистике, Президент России - на канале, продвигающем либеральные ценности, смело рассказывающем обо всем, что происходит на самом деле, митинги, Болотная, ощущение обновления... Естественно, я была на телеканале “Дождь”. А потом началось закручивание гаек и все максимально рок-н-ролльное, смелое, дерзкое переместилось в театр и стало очень заметным, выпуклым. И вот я здесь. Куда рок-н-ролл пойдет дальше? Да х*р его знает. Думаю, что в ближайшие лет 5 все самое главное будет происходить в театре и в сериалах".
После дождя. Про любовников и мужей
"После “Дождя” я официально ушла работать в Москва-сити, при этом уже четко понимая, что я двигаюсь в сторону театра. Сразу уйти в театр я не могла. Мне почему-то казалось, что обязательно нужно где-то официально работать, театр сам по себе не казался мне работой. Для меня он был как любовник, за которого нельзя выйти замуж. Причем я почему-то не понимала, что околотеатральная деятельность (постановки внутри коммерческих мероприятий, корпоративов и так далее) уже начинает приносить мне деньги, все это воспринималось как подработка. Но "замужем" я оставалась за Москва-сити.
В это время я поставила свой первый крупный спектакль как продюсер, это был проект “Десять дней, которые потрясли мир”, в честь столетия Юрия Петровича Любимова. Спектакль ставили совместно с Мастерской Брусникина, “Практикой”, Максимом Диденко и Музеем Москвы. Проект был огромный и постановочно сложный, театр нужно было внедрить ровно на 10 дней внутрь выставки, сделать так, чтобы выставка стала декорацией, не разрушившись при этом как выставка. Алексей и Маша Трегубовы - совершенно гениальные художники, совместно с Максом смогли это решить. Основной бюджет в проекте был от Сбербанка. За десять дней спектакль посмотрели две тысячи человек. Именно тогда, на этом проекте родилась команда, которая потом, буквально через полгода частично делала “АЙфак.Трагедию”, а сейчас работает на “Норме”".
Про Айфак
"Я прочитала Айфак и просто сошла с ума. Это история о самом страшном, что может произойти с человечеством. Более того, я уверена, что это скоро произойдет, к сожалению. И я поняла, что об этом нужно срочно всем рассказать.
Айфак - это такое новое предсказание от Пелевина, новое “поколоение пи”, квинтессенция потребления и того, что происходит с людьми на этом фоне. Я уже не представляю жизнь без айфона, он продолжение моей руки, в Айфаке - он уже самостоятельный персонаж, друг и любовник. А еще там потрясающе показано, куда мы идем со всей этой новой толерантностью и феминизмом. Секс становится возможен только между человеком и гаджетом, потому что “ну как можно в живого человека *уем тыкать”.
За месяц до того, как выпустить Айфак, я отовсюду уволилась. Я осознала, что театр может меня кормить и что я ему могу дать. К этому времени у меня уже была своя компания, которая и выпустила Айфак совместно с Мастерской Брусникина. Было очень страшно, у меня совершенно не было опыта жизни без денег, которые каждый месяц капают на карточку. Я всегда работала на кого-то и у меня всегда были начальники. Когда ты вдруг становишься финальной инстанцией и ты должна принимать решения, это какой-то п*здец. Раньше всегда можно было сказать “так решила Синдеева” или “это было решение Брусникина”. Во время Айфака я поняла, что мне не к кому апеллировать. Надо потратить на миллион рублей больше? Ты не можешь ни у кого спросить, можно ли это сделать. Айфак вышел и стал вполне успешным проектом. Для меня, как для продюсера, это было абсолютное боевое крещение: работа с режиссером, художником и артистами первого эшелона, бюджетом, который нашла сама и без дяди, на которого можно опереться".
Про Богомолова
"Свою идею поставить Айфак я изначально обсудила с Брусникиным и сказала ему, что ставить этот спектакль должен только Богомолов. Я, читая роман, буквально видела этот текст именно в той стилистике, в которой работает Костя.
Когда я первый раз увидела спектакль Богомолова, я поняла, что “челюсть ударилась об пол” - это не просто словосочетание. Я пришла на “Идеального мужа” и через 15 минут нашла себя с открытым ртом, не понимая, правда ли я вижу то, что вижу и может ли это быть. Я даже не знала, что я думаю, я просто обалдела и начала ходить на все его спектакли. Мы вроде были знакомы, по "Дождю", но мне казалось, что Костя не отличает меня от стены. И уж точно не должен понимать, почему я ему вдруг предлагаю поставить спектакль на независимой площадке и с актерами Мастерской. Но я ему написала сообщение в ФБ, а он почему-то сразу решил встретиться и все обсудить. Я рассказала ему про Айфак и он согласился его ставить. Если бы он отказался, спектакль не должен был выйти".
Нина Бенуа
#интерscope