«Любимый святой» - фраза, звучащая почти кощунственно. Это ведь не книга, не щенок, не мороженое или погода. Святой – объект поклонения, символ мудрости и милосердия Бога, к нему следует обращаться с молитвой, просить о помощи, а не «любить».
И тем не менее, одни идут за заступничеством к Николе-Угоднику или Георгию Победоносцу, другие припадают к иконе Матронушки или Варвары. Возникает особая связь, доверие, становится проще поделиться невзгодами, покаяться в грехах – словно бы говоришь с родственником, наставником. Когда я нуждаюсь в заступничестве и помощи - я смотрю на иконку Ксении Петербуржской и думаю о ее скорбном пути. Какой же она была – любимая петербуржская святая?
Дата рождения неизвестна, год неизвестен – с 1719 до 1735, происхождение тоже неясно. Можно только строить предположения, были ли родители Аксиньи Григорьевны (так звучали мирские имя и отчество святой) купцами или дворянами, откуда они приехали.
Судя по тому, что её муж, полковник-преображенец, Андрей Федорович Петров, пел в церковном хоре при царском дворце, и оставил вдове дом на Петроградской – семья не бедствовала. Судя по высокому чину супруга, у них с Ксенией была большая разница в возрасте. Возможно это стало причиной бездетности брака, но никак не повлияло на взаимную любовь.
Скорее всего супружество проистекало благополучно и заурядно - «все счастливые семьи счастливы одинаково», как писал Толстой. Утренний кофий, свежие сливки от чухонки-молочницы, проводы мужа на службу, воркотня с кухаркой и горничной, вкусный ужин, разговоры о службе и новостях из газет, совместная молитва и мирный сон.
По субботам – баня, по воскресеньям служба в церкви, прогулка по Невскому, фонтаны, лодочка, экипаж. Может быть Ксения даже успела побывать при дворе императрицы Анны Иоанновны.
Всё рухнуло в одночасье. Полковник Андрей Федорович Петров скоропостижно скончался, не успев исповедаться и причаститься. Это значило – адское пламя, гибель души.
У молодой вдовы был выбор – потосковать и ещё раз выйти замуж, стать единой плотью с новым супругом. Привлекательная, состоятельная 26летняя женщина легко составила бы чье-нибудь счастье. Но Ксения решила иначе – попытаться спасти умершего мужа, положить за него свою душу. Неизвестно, откуда у неё появилась странная мысль говорить всем «это Ксеньюшка умерла», требовать называть себя «Андрей Федорович», одеться в мужний мундир и так явиться на кладбище.
Этим дело не ограничилось. Вдова раздала все имущество беднякам, а дом подарила подруге, с условием пускать на постой нищих. Перепуганные родные обратились к властям, требуя признать Ксению недееспособной. Но чиновники развели руками – при беседе вдова выказывала полную ясность рассудка.
Семье пришлось смириться, нажитое за годы службы ушло питерским беднякам, а Ксения отправилась бродить по улицам, ночуя где придется и кормясь, чем Бог пошлет. «Господь питает птиц небесных, а я не хуже птицы. Пусть воля Его будет». По указу Петра её, как и других нищих, не пускали в церковь, не разрешали стоять на паперти.
Обыватели смеялись над ней, окликая «Андрей Петров» и любуясь, как она отзывается. Мальчишки дразнили бродяжку, кидались камнями и грязью – совсем как нынешние подростки поступают с бомжами. А она смиренно принимала всё, что ей доставалось. Не осуждала, не хулила, только раз погрозила палкой зарвавшимся огольцам. Не просила милостыню и брала лишь копейки «с царем» - изображением Георгия-Победоносца, чтобы потом оделить подаянием бедняков.
Ксения выбредала ночами из города и молилась в полях, потому что чувствовала себя там ближе к Богу. Когда мужний мундир истлел, одевалась в зеленые юбки и красные кофты или наоборот красные юбки и зеленые кофты, в цвет Преображенской формы. В любой мороз ходила в туфлях на босу ногу, без шубы или платка. В смешном и страшном подвиге юродства она всецело положилась на Божью волю, и Господь не оставил Ксению.
Понемногу она завоевала уважение и доброжелательность горожан. Купцы обратили внимание: стоит Ксеньюшке отведать хоть моченое яблочко, взять из лавки хоть носовой платок и торговля весь день будет удачной. Извозчики зазывали её посидеть в экипаже, зная, что после отбоя не будет от клиентов. Матери протягивали больных детей – если блаженная поцелует или погладит по голове, малыш выздоровеет. А внимательные люди стали прислушиваться к бессвязным на первый взгляд речам и просьбам Ксении.
Своей подруге, вдовой Прасковье Антоновой, той самой, которой достался дом полковника, она посоветовала «Иди на Смоленское кладбище. Бог тебе сына послал». Вдова послушалась Ксению, отправилась в указанное место и по дороге стала свидетельницей катастрофы – извозчик сбил неизвестную беременную женщину, та тут же на мостовой родила сына и умерла. Прасковья воспитала мальчика как родного, и он отплатил приемной матери любовью и преданностью.
Скромной барышне, чья семья принимала у себя Ксению и кормила, блаженная посоветовала пойти за мужем на то же Смоленское кладбище. Молодой вдовец, потерявший сознание на похоронах жены, и вправду стал судьбой для доброй самаритянки, которая помогла несчастному прийти в себя. Ксения предсказала и скорую смерть веселой царицы Елизаветы и гибель несчастного мальчика-императора Иоанна Антоновича и нерушимость стен церкви Смоленского кладбища, при строительстве которых она собственноручно и тайно ночами таскала наверх кирпичи, помогая рабочим. Почитать блаженную начали ещё при жизни.
Ксении был отмерен долгий век, 71 год, 45 из которых она провела в добровольном юродстве. К её могилке на Смоленском кладбище сразу стали стекаться паломники, первый холм срыли до основания, каменную плиту разобрали по камушкам – считалось, что «освященная земля» помогает от невзгод и болезней. Тогда появилась часовня Ксении, рядом с церковью Смоленской иконы Божьей матери. Точно так же, как и к стене Плача в Иерусалиме, к часовне стали нести записочки с просьбами и мольбами.
Особенно трогательно и страшно читать блокадные: "Милая Ксения, устрой так, чтобы я получила рабочую хлебную карточку на 250 грамм. Маня", "Дорогая святая Ксенюшка, моли Бога, чтобы немец не разбомбил наш дом на Малой Посадской 4 и чтобы мы не умерли голодной смертью. Таня, Вадик и бабушка". В 1988 году Ксению Петербургскую канонизировали официально.
Паломники свидетельствуют о многочисленных чудесах, совершенных святой – исчезновении опухолей и камней в почках, выздоровлении от эпилепсии и параличей, спасении от обстрелов и нападений. Более всего, судя по отзывам Ксения благоволит супружеству, материнству и детям, ей молятся о сохранении мира в семье, тепле домашнего очага, устройстве семейных дел.
Но как мне кажется, главная помощь петербургской святой не в этом. Её жизнь – пример безграничного доверия и безропотной покорности Божьей воле, мы же начинаем роптать от любых неудач. Её путь – жертва всем ради ближнего, а многие ли бескорыстно дарят друзьям не то что дом – хотя бы пару часов на _их_ нужды.
Она обходилась одной юбкой и кофтой, мы же страдаем от невозможности ежегодно обновлять гардероб – естественно это не значит, что одежду надо занашивать пока не истлеет, но так ли важны лишние вещи? И самое главное чудо Ксении – понимание, что человек может чего-то стоить, даже если он беден, неустроен и непонятен, что есть другие ценности помимо карьеры, успеха, достатка и благоденствия.
...Быть как птица небесная, довольствоваться малым и любить людей даже, когда они швыряют камнями...
Поэтому Ксения и святая. А мы с вами, увы, пока еще нет.